Шрифт:
Закладка:
Найт не знал, сколько людей на него пялится, пытаясь понять, как такой невзрачный и хилый паренек мог кому-то показаться грозным демоном. А Хан решил ему не говорить, чтобы лишний раз не расстраивать.
– Раз все обсудили, можете расходиться. – Подведя итог, Нае поднялся на ноги, а за ним все остальные. Мужчина положил сжатый кулак на область сердца. – За Аркон.
– За Аркон! – повторили воины, ударяя себя в грудь.
Все отправились выполнять поручения, а Хан, Найт, Аури, Араи, Нае и Киран остались в зале. Нае отпустил своих рыцарей и провел рукой над магическим камнем, убирая карту. Стоя, опершись на стол одной рукой и массируя висок кончиками пальцев другой, он бросил почти умоляющий взгляд на Аури.
– Как ты одна поставишь все эти барьеры без помощи старейшин?
Шаманка бесстрастно посмотрела на него:
– Вы сомневаетесь во мне, Ваша Светлость?
– Аури...
– Я справлюсь. У меня достаточно знаний для этого. Я пойду.
И она вышла вместе с заметно расстроенным братом, громко стуча каблуками сапог.
Нае рухнул на стул и обхватил голову руками.
– Она не знала, что ты Аркон? – вскинул брови Киран. – Мне показалось, что она не была удивлена.
– Наверное, догадывалась. Нужно было сказать ей раньше.
– Почему не сказал?
Нае грустно усмехнулся:
– Все сложно. И я не хочу, чтобы она переживала то же, что моя мать.
Сняв повязку, Найт поглаживал Кисточку, сидевшую у него на колене, а Хан задумчиво барабанил пальцами по столу.
– Она не простит тебя так легко. – Говоря это, Элияр смотрел не на Иннае, склонившего голову над стопкой бумаг, а на Кирана. – Что ты будешь делать?
– Я не знаю...
Покровитель ничего не сказал. Его лицо оставалось непроницаемым, как у каменной статуи, органично вписавшейся в интерьер комнаты.
Скрипнув ножками стула, Хан встал и потянулся:
– Налюбовался своей лаской, Найт? Надевай повязку. Пойдем, поедим чего-нибудь. И я еще хочу достать себе отличные доспехи. Да и тебе тоже не помешает.
– Но ведь мы недавно ели.
– И что? Я хочу еще.
Найт сам завязал себе глаза и спрятал Кисточку. Прежде чем они с Ханом покинули зал, его окликнул Киран:
– Найт, подожди!
Юноша остановился, но не стал оборачиваться.
– Ты...
Слова застряли в горле Кирана.
Хан прожигал его убийственным взглядом, стараясь передать все свое презрение и злость, желая, чтобы лицо этой статуи треснуло посередине.
Сжав руку в кулак и губы – в тонкую линию, Найт быстро вышел из зала.
Хан догнал его через несколько шагов.
– Куда ты так припустил? Не врежься в стену.
Внезапно демон с Черничной горы остановился, и Элияр чуть было не сбил его с ног, задев плечом.
– Что?
– Что будет, если мы проиграем?
– Думаю, мы все помрем. Но этого не случится.
– Откуда ты знаешь?
– Ну ты же здесь.
– Я?
Хан будто мог видеть, как между шестеренками в голове Найта застрял камень, мешая им крутиться.
– Конечно. Ты ведь предсказатель.
– Да, но...
– Отлично. А теперь пойдем уже есть и выбирать доспехи.
Хан потянул Найта за рукав в сторону выхода.
Тысячи свечей освещали древние стены и массивные каменные колонны храма. Большие и маленькие, высокие и уже почти превратившиеся в огарки, они были установлены во множестве разнообразных подсвечников. По традиции, магические камни не использовались в храмах древних Покровителей, особенно этого правила придерживались в Арконе. Маленькие огни слегка подрагивали от сквозняка. Служители храма суетились, готовя все для прихода людей.
Холодные стены простояли под порывами ветра уже почти две тысячи лет. Это огромное здание с высокими башнями и шпилями, тянущимися к облакам, построили сразу после войны с демонами в честь Каррин. С тех пор сменилось множество поколений и настоятелей, несколько раз делался ремонт, чинились лестницы, реставрировались статуи и колонны, добавлялись какие-либо детали, например, лепнина, витражи и огромные фрески. Но храм оставался стоять, как нерушимая крепость, скала, обдуваемая ветрами и омываемая бурными водами. И все ему было нипочем.
Через витражи на истертый мраморный пол падали цветные пятна света, повторяя размытое изображение воительницы в алых доспехах и с двумя мечами – золотым и черным. Из соседнего окна на людей ясными голубыми глазами взирала девушка с глефой в руках. Ее волосы были белыми, а длинный плащ красным, на плече сидел сокол, а на голове сверкал золотой венец. Она была первой и единственной из всех арконцев, кто заключил контракт с Покровительницей. Первая герцогиня, первая из смертных, кто смог в одиночку убить высшего демона. Ее любили и уважали почти так же, как саму Каррин. Ее звали Эрна, и она умерла в сто тридцать два года, через десять лет после окончания Великой войны и спустя два дня после рождения сына.
По легенде, в тот день весь берег реки заволокло туманом, а новая крепостная стена треснула в нескольких местах, не выдержав давления магической силы. Так горевала Каррин. Обе статуи – Покровительницы и ее Посланницы – пришлось менять, потому что кто-то разбил их ночью на мелкие кусочки. Говорили, что разрушенной оказалась целая башня храма. А еще Каррин расколола толстый лед на реке одним ударом меча.
В летописях сохранилась история о Покровительнице, которую видели по ночам в стенах храма священники, следившие за свечами. А наутро у ног статуи Эрны находили свежие красные розы. Однажды Каррин оставила надпись на божественном языке на одной из колонн: «Моя дорогая сестра, без тебя в Арконе слишком холодно». Чтобы перевести ее, понадобилось несколько лет. До сих пор слова, начертанные рукой Покровительницы на твердом камне так легко и красиво, словно это был не мрамор, а мягкая глина, украшали единственную колонну, никогда не подвергавшуюся реставрации.
Постепенно просторный зал размером с небольшую площадь заполняли сотни арконцев. Здесь были богатые и бедные, молодые и старые, одетые в дорогие меха и поношенные пальто. Мужчины, ведущие под руку закутанных в тонкие шерстяные шали
