У Белета должна была быть слабость – у всех она была. Даже Иблиса, если долго и внимательно изучать, можно было поймать на чём-то. К своему стыду, бывший тави отследил его уже тогда, когда истекал кровью у сестры на руках, но Князь прихрамывал на левую ногу. Подобраться к нему ближе, подбить колено – и перевес в схватке ускользнул бы из его когтистой ладони.

Как и Иблис, всегда державший противника на расстоянии, Белет тоже знал о своих слабостях, если они были. Вильнув в сторону от очередного удара, бывший тави едва не шагнул в пустоту за разрушенным заграждением, в мирное время не позволявшим солдатам во время дозора не нырнуть вниз из-за недосыпа. Спасти себя удалось, воткнув меч в уцелевшую часть постройки, после чего он, несмотря на все сильнее наваливавшуюся слабость, вытянул себя наверх и метнулся дальше от короля.

Нужно было искать, жизненно необходимо, но времени на это оставалось.

– Почему при таких способностях он всегда отсиживается в стороне?– Раджар искоса посмотрел на отца.– Одного такого хватит, чтобы целую армию перебить.

Иблис, скрестив руки на груди, с задумчивым видом посмотрел в ту сторону, где были сражавшиеся. Он знал точный день, когда Белет отказался без особой надобности выходить на поле боя, но за многие годы так и не понял истиной причины. Да, было ранение, но никто из них не вышел из того конфликта целым и невредимым, поэтому по логике короля все они должны были после пары травм вскинуть руки кверху и отказаться впредь сражаться лично.

Белета на задворках любой битвы держало что-то похуже старых ранений, и Князь ненароком предположил, что дело было в голове и характере. В тот день, едва было не погибший от рук иблисового младшего брата, король, вполне возможно, решил, что любой просчёт в битве бьёт не по его организму, а по гордости. Подобное было для главной «красавицы» всей Геенны в разы больнее, чем разодранное горло.

Впрочем, это было всего лишь предположением.

– Не любит он это дело,– ответил он Раджару.– Этим они с новоиспечённым Владыкой похожи.

– Да ну? Вот только твой, кажется, даже не вспотел!– рыкнул на него Айорг.– У него совсем слабостей нет?!

– Они есть у всех,– с улыбкой отозвался Иблис,– просто враг их не заметит, если не смотреть ему в глаза.

Сквозь зубы выругавшись, валакх обхватил себя руками и уставился на происходящее. Ему было проще, не находившемуся под взглядом у короля, попытаться найти хоть что-то, за что можно было зацепиться.

После пары минут, которыми пришлось рискнуть ради потенциального будущего, Белет дал то, что с трудом тянуло на подсказку, но вполне могло сойти за намёк.

Очередной удар, который он не успел отразить, но о котором не слишком поначалу беспокоился, заставил ифрита дёрнуться в сторону, как будто лезвие чужого меча было раскалённым. Это можно было бы проигнорировать, если бы он реагировал так прежде, но нет – это был не первый удар в его сторону в целом, но первый, направленный чётко в шею. И именно от него король попытался не просто увернуться, а практически сбежать.

Крикнуть Самаэлю решение захотелось сразу же, но, заставив себя успокоиться, валакх мельком глянул на Иблиса. Он был не в выгодных условиях, но хотя бы имел возможность, в отличие от друга, чуть больше развернуться в своих действиях.

Времени на долгие размышления не было, поэтому валакх на свой страх и риск подскочил с места. Перемахнул через ноги Князя, одновременно с этим вскидывая руку в направлении Белета, и в следующий же миг оказался повален на землю.

Когтистая ладонь вцепилась в затылок, с силой ударяя его головой о каменную кладку пола, и на мгновение все поплыло перед глазами.

– Мне казалось, за год я научил тебя слушаться,– сказочные драконы могли позавидовать тону Иблиса, который навис над мужчиной.

Зажмурившись, валакх подождал, пока головокружение отступит, и только после этого открыл глаза. Обзору слегка мешала кровь из рассечённой только что брови, но он все равно смог увидеть, как Белет, замерев и схватившись за раненную шею ладонью, смотрел именно на него.

На пару мгновений показалось, что король резко сменит свою цель на эту дуэль, однако сделать ему этого не позволил Самаэль. Оказавшись в более выгодной позиции, бывший генерал без лишних размышлений нанёс решающий удар.

4.

Белет вовремя развернулся, вспомнив, на кого должно было быть направлено внимание, и успел отбить метившее ему прямо в грудь лезвие меча. В это действие было вложено столько силы, что Самаэль невольно шатнулся назад, тут же поскользнувшись.

Сумев удержаться на ногах, он мельком глянул вниз и с плохо скрываемым разочарованием осознал, что едва не распластался на собственной крови, стекавшей из той самой сквозной раны чуть ниже колена. Организм, к вящему неудовольствию своего хозяина, в силу общей усталости концентрировался на тех ранениях, которые напрямую угрожали жизни, а остальные в это время продолжали портить существование.

Желание осмотреться и узнать причины собственной неуклюжести стоило ему драгоценных мгновений, в которые Белет полностью реабилитировался после произошедшего. Едва пригнувшись и избежав перспективы закончить, как самый недолго правивший Владыка, Самаэль сделал обманную подсечку и благодаря ей впервые за долгое время сумел снова ранить ифрита.

Выпад валакха, теперь занятого спасением собственной шкуры, не походил на банальную попытку отвлечь. Айорг не был дураком, и должен был понимать, что подобная мелочь в лучшем случае заставит высший чин поморщиться.

Отскочив от ифрита на пару шагов, мужчина встал в защитную стойку, готовый отражать очередную атаку, но ифрит будто специально дал ему возможность отдышаться. Крайне плохо помогшую с учётом того, что он сипел, как старая загнанная кляча, но все же возможность. Уверенность огненных в своих силах поражала – им хватало наглости притормозить посреди боя и осмотреть свои ранения.

С другой стороны, это их качество могло стать отличным пособником их противнику. Окидывая себя взглядом, король наверняка не задумался о том, что свободной ладонью крепко держался за то место на шее, куда пришёлся порез. Несущественная мелочь, о которой регенерация уже позаботилась, беспокоила его гораздо больше рубленого ранения плеча.

Замерев на очередном вдохе, Самаэль только потом испугался, что организм вдруг решил перестать ещё и дышать, но поначалу было не до этого. Схватившийся за правую сторону шеи Белет впервые за всё это время выглядел так, будто действительно испугался.

У него всё-таки была слабость. Плохо заметная, такая, какую можно вычислить только при очень удобном стечении обстоятельств, но она все же имелась.

Вновь глотнув воздуха, Самаэль заполошно осмотрелся и после, не медля больше ни секунды, со всех ног кинулся к пока ещё целой сторожевой башне, в которой была лестница вниз со стены.

От удара спиной о прочную каменную кладку из лёгких разом вышибло весь воздух, и у Айорга осталось время лишь на то, чтобы попытаться вновь вернуть себе возможность полноценно дышать. Это была своего рода привычка, перенятая от окружавших его живых существ: валакхи при желании могли гулять по дну реки или озера, но влияние общества сказывалось – дышали, с годами приучив себя к мысли, что это им жизненно необходимо. Иногда этим могли пользоваться другие, в данном случае – один конкретный ифрит.