Отползая по полу, Кая так и упёрлась в холодную каменную стену и мельком огляделась. Слева от неё была то ли тумба, то ли стол, но на нём был тот самый клинок, с помощью которого Ливафейн проводила ритуал. На нём ещё даже остались капли крови лунной. Не долго думая и собрав последние силы на то, чтобы метнуться к нему, Кая выставила лезвие перед собой в сторону Закнеыла и что-то залепетала, но сама толком не поняла что — губы не слушались, ноги дрожали от страха, а голова уже вырисовывала страшные картины, которые с ней могли делать в этой… комнате.

— Опусти кинжал, — предупредил Зак. Он не хотел делать ей больно, но если Кая не придет в себя, ему придется применить силу и вытащить ее отсюда, хочет она того или нет.

Медленными шагами Закнеыл подходил к зажатой у стены Кае. Он не боялся клинка в ее руках — она не умеет им пользоваться — но сожалел, что должен сделать это.

— Ритуал… Ливафейн проводила с тобой ритуал? Что она говорила в молитве? Просила силы для воинов? — попытался он всё-таки дозваться её ещё раз. Кажется, он начал понимать, что с ней.

— У своей собаки и поинтересуйся, что она там напевала, когда кружила вокруг меня и вырисовывала это, — прорычала лунная, намекая на уже подпорченный ожогами и замазанный кровью рисунок на животе.

Калантар, которого сейчас она видела, подошёл слишком близко. Она понимала, что этот ход ничего не даст, но не могла не попытаться. Замахнувшись клинком, она бросилась на звёздного. Он с лёгкостью перехватил ее руку, выворачивая, чтобы она выпустила кинжал, и закинул лунную себе на плечо, не обращая внимания на крики и брыкания.

Если это был тот самый ритуал, о котором подумал Зак… Черт, да он сам участвовал в подобном перед вылазкой на поверхность! Значит, хорошо, что они успели вовремя, следующим шагом было бы отдать Каю всем присутствующим здесь воинам звездных. Она уже не отличала врагов от друзей. Но это пройдет, должно пройти… Хотя он понятия не имел, что происходило с жертвами после обрядов.

Закнеыл понес сопротивляющуюся Каю на выход, может, Гинтар подскажет, что с ней делать, или он выбьет ответ из Ливафейн.

В это время снаружи Гинтару было жарко — его одежды уже заметно испачкались кровью, сам он тяжело дышал, но продолжал бороться с сильным противником. Прошло мало времени — он не успел накопить слишком много магии, и это сказалось на нем: Гинтар применял её меньше и меньше.

Когда Закнеыл вышел, туманный отбивался только одной льдинкой и бегал то от кнута, то от меча. Но когда он увидел обнажённую Каю на плече у Закнеыла, заметно успокоился и стал действовать более расчетливо, но лишь пока она рот не открыла:

— Валанди, беги! — боковым зрением, да и изредка пытаясь всё же слезть с плеча, она увидела солнечную эльфийку вместо звёздной жрицы. Гинтар, разумеется, подумал, что сама Валанди их догнала, и испуганно обернулся, пропуская один из ударов кнута, который тут же рассек ему плечо.

Кая, воодушевившись присутствием солнечной, со всей силой ударила коленом Зака в грудь и укусила за ухо. Те, пусть и жесткие покусывания во время их утех могли показаться лишь щекоткой, по сравнению с этим. Зубы её были человеческими, но вот клыки всё же остались заострёнными, и именно ими она попыталась прокусить хрящ звёздного. Сейчас, видя Валанди, у неё была лишь одна цель — схватить солнечную и бежать что есть мочи отсюда.

От неожиданности Зак выпустил лунную из рук, и она извернулась, соскакивая с его плеча. Не успел он перехватить, как Кая понеслась со всех ног к Ливафейн.

Чертыхнувшись, Зак побежал за ней, но удар хлыста ему под ноги заставил остановиться. Медленно делая круг, он приблизился к Гинтару — вдвоём они легко справятся со жрицей, только… Кая загородила ее собой, и над равниной разнесся громкий смех Ливафейн.

— Нам надо уходить, — тихо прошептала лунная жрице, слыша лишь звонкий победный голос Валанди.

— Какого черта здесь происходит? — держась за плечо, Гинтар просто глазам не верил. Нет, насчет верности лунной у него не возникало никаких сомнений. Понял сразу — одурманена. — Она нас не узнаёт? — получив кивок от Закнеыла, Гинтар сделал шаг вперёд и попытался докричаться до Каи так, как это делал недавно звёздный. — Кая, это же я. Гинтар! Всё, что ты видишь, ненастоящее! Она не Валанди, Валанди сейчас в доме Мору! Ты… Я… твою мать зовут Дакота, мы познакомились с тобой, когда ты сидела к клетке за дебош в городе. Твой день рождения девятого заснежья. Ты ненавидишь яблоки, но очень любишь эль. Кая, спроси всё, что может знать Гинтар — я отвечу на любой вопрос!

Но та не двигалась с места. Она уже знала, на что может быть способна магия — тот Гинтар-копия тоже всё про всех знал. Не купится.

— Проклятье! — туманный потерял всякую надежду. Обойти женщин и как-то схватить подругу? Нет… любое резкое движение с их стороны, и жрица может сделать с ней что угодно.

— Она теперь будет видеть в нас друзей, пока не исполнит роль, которую я для нее приготовила, — Ливафейн приобняла Каю, которая безоговорочно ей доверяла сейчас. Она выразительно взглянула на Зака. — Закнеыл, ты же знаешь, что она должна сделать. Надеюсь, ты оставил в живых хоть одного моего воина, а то она так и останется такой.

— Отпусти ее, — процедил сквозь зубы Зак.

— А я ее и не держу, — Ливафейн подняла руки и невинно захлопала глазами.

— Ты знаешь, о чем я.

— Мой дорогой принц, если ты посмеешь прервать ещё один ритуал, даже твоей смерти будет недостаточно, чтобы замолить этот грех.

Пока они разговаривали, на горизонте появились первые разведчики из приближающегося отряда звездных эльфов. Ливафейн победно заулыбалась, видя подкрепление за спинами двоих эльфов.

— О чём она? Закнеыл, что за риту… — но договорить Гинтар не успел и обернулся на звук. Его глаза медленно округлились, хотел было показать это Закнеылу, но видя напряженное выражение лица звёздного, понял, что он уже в курсе.

Они трупы. Вот и закончено путешествие эльфов из пророчества. А всё из-за этого проклятого оборотня, на труп которого Гинтар скосил глаза. Он судорожно искал выход, но ничего в голову не приходило — у него резерв почти закончен, долго пользоваться жизненной силой вместо магии не сможет, а один Закнеыл не способен противостоять тому, что сейчас мчалось на них позади.