и тем громче становилось рычание.

— Отлично держишься, мы с тобой повеселимся, — заулыбалась Ливафейн, отрывая меч от тела. — В цепи ее и к столбу, — приказала она своим подчинённым. Те тут же повиновались, унося пленницу глубже в пещеру.

Кая не успела и рта распахнуть, как её тут же потащили. Она вырывалась, брыкалась и кусалась. Стражникам пришлось долго повозиться, чтобы выполнить приказ, но когда Кая взглянула на звездных, во взгляде был страх, но еще и вызов в сверкающих гневом глазах.

Однако звездная только усмехнулась на этот взгляд и покинула комнату, оставляя лунную одну, прикованную цепями к единственному столбу в пустом помещении. Жрице нужно было время, чтобы подготовиться, она же не какой-то палач, чтобы просто так пытать всех подряд. Нет, она делала это во имя своей богини, а Тали требовала выполнения четких правил и обрядов.

Вернулась Ливафейн обратно спустя примерно час. На ней была темно-фиолетовая мантия с крупным символом Тали на спине, а в руках она держала такой же изогнутый кинжал, как на изображении.

— Не беспокойся, убивать тебя не входит в мои планы, — сказала звездная, приближаясь к напуганной эльфийке. И обходя по широкому кругу комнату, она запела, прося благословения для воинов ее отряда в предстоящей битве.

В томительные минуты Кая уже было надеялась, что её тут так и оставят ждать прихода эльфов, и когда она позволила себе хоть немного расслабиться, увидела подходящую к ней звёздную. Нет, сначала на глаза попался кинжал, при виде которого тело лунной сильнее прижалось к столбу, а пальцы сжались в кулаках.

Когда же звёздная запела и стала её обходить, истинный страх и даже паника вырвались наружу, которые лунная позволяла себе показывать, только когда жрица была позади неё. Во время каждого шага тело оборотня вздрагивало, холод толстой пеленой обвил её тело. И не только из-за помещения, но и из-за ужасного ожидания, что вот-вот её полоснут сзади кинжалом.

Кая молчала. Хоть на языке было много слов, которые она раз за разом проглатывала. Когда же песня подошла к концу, жрица оказалась перед лунной и, зловеще улыбаясь, сделала шаг к ней. Кинжал медленно поднялся, и острие уткнулось Кае в грудь в районе сердца. Но за этим не последовало ожидаемой боли. Ливафейн подошла еще ближе и переместила клинок на живот пленнице, и только тогда сделала неглубокий надрез затем, чтобы пустить кровь. Кая сдавленно зашипела, но скорее от неожиданности. Точнее, она ожидала всего, что только можно, и на каждое действие звёздной эльфийки вздрагивала. Свободной от кинжала рукой жрица нарисовала ритуальный символ своей злой богини и вновь пошла по кругу, надрезая уже свою руку и оставляя за собой дорожку из крови.

— Что ты делаешь? — глупый вопрос, на который она вряд ли получит ответ. Но всё выглядело так зловеще, так странно и непонятно, что это было сравнимо с ощущением, что ты стоишь под грудой камней, которую придерживает слабая сеть. И кто-то там сверху режет её… медленно. Мучительно медленно, и ты ничего не можешь с этим сделать — стоишь и ждёшь. И Кая ждала, когда эти камни посыпятся ей на голову. — Прекрати эти фокусы и просто порежь без этой клоунады! — срываясь на крик сказала лунная. Нет, пусть лучше всё сразу, без этого ожидания. Это невыносимо!

Но жрица ничего не отвечала и не предпринимала других действий, пока не закончила свой речитатив, и в конце его она вновь оказалась лицом к Кае. Улыбка, шаг, взмах руки, приносящий с собой боль в правом предплечье лунной, следом второй резкий взмах — вторую руку пронзило болью, и кинжал воткнулся ровно над головой Каи в столб. Жрица вознесла руки к потолку и опять заговорила с богиней на непонятном языке.

Пещера затряслась в пронзительном крике, последовавший сразу после первого взмаха. Первая боль притупила вторую, но было чувство, что по рукам прошлись тем самым раскалённом железом. Из глубоких порезов, один из которых пересекал старый шрам от яда, хлынула кровь, красиво обливая свою хозяйку ровно, почти симметрично окрашивая нежную кожу оборотня в яркий красный цвет от рук до самых ножек.

— Дрянь, собака! — не могла сдержаться Кая, перекрикивая Ливафейн и опять пытаясь выбраться, чем только сильнее ранила запястья.

— Да, малышка, кричи сильнее, моя богиня любит вопли мучеников, — наконец позволила себе отвлечься жрица. Она упивалась этими криками, а брызги крови, попавшие на нее, были слаще любого деликатеса.

Лизнув эту кровь разок на лунной, Ливафейн отошла и в завершении этой части ритуала подожгла круг из своей собственной крови.

— А теперь мы перейдем к самой интересной части, — губы жрицы растянулись в чудовищном оскале.

Кая поморщилась, но не от боли, а от ледяного, как ей показалось, языка Ливафейн. Это было больше, чем просто неприятно. Омерзительно!

Зажжённый огонь осветил каждую капельку холодного пота на лице Каи, а блики, заигравшие на лице жрицы, лишь больше придали красок этому оскалу. Перед Каей стояла не эльфийка, а настоящее чудовище, которое пришло из недр ада — совершенная противоположность улыбкам Закнеыла. Хоть те и казались всем страшными, для Каи они были родными, любимыми, но сейчас она поняла, что видели эти «другие» в лице звёздного эльфа. Животное. Дикого монстра, рыщущего ночами в поисках свежей добычи, которая оказалась в его лапах — осталось лишь поиграть.

— Мору! — в панике закричала Кая. Отчего-то ей казалось, что всё, что творилось с Валанди, для неё сейчас покажется цветочками. — Мору, помоги мне! Они уже убили её, не жди, что звёздные сдержат обещание!

— Кричи сколько угодно, здесь тебя никто не услышит.

В руках Ливафейн откуда-то появился кнут, она громко щелкнула им, и огонь тут же погас, оставляя после себя неприятный запах гари. Щелчок за щелчком она наносила удары плетью по беззащитному телу лунной эльфийки, громко смеясь и наслаждаясь каждым воплем Каи. Когда голая кожа покрылась достаточным количеством синяков, по мнению жрицы, она подошла вплотную к пленнице и почти нежно провела руками по ее животу, любовно поглаживая знак Тали.

— Я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь доставить Закнеылу удовольствие. Знаешь, что я делала со всеми эльфийками, которые смели приблизиться к нему? — зашептала Ливафейн. — Избивала их, как сейчас тебя, отдавала отряду воинов, которые давно не видели женщин, а затем бросала где-нибудь в подземелье на съедение монстрам. Как думаешь, что ожидает тебя?

Тяжело дыша и низко опустив голову, закрывая глаза от жрицы, Кая пыталась справиться с дыханием, которое то и дело замирало от сдирающего горло крика, либо от