Первый удар в дверь заставил улыбки погаснуть.

Джек уронил вилку с недоеденным куском и неловко поднялся, шаркнув ножками стула. Острый коготок страха прошёлся вдоль позвоночника, отчего сердце мигом дало перебой.

Второй удар.

– Открывай! Именем Королевы!

Дойти до двери Джек не успел. Третий удар сорвал её с петель, и внутрь вломились двое в островерхих чёрных шлемах.

– Он? – обернувшись, спросил у кого-то один из полицейских.

– Он, – услышал Джек и со вспышкой животного ужаса увидел, как в комнату, прищурив подбитый, заплывший глаз, входит третий. Взгляд его был убийственным.

– Вот мерзавец! Он это, точно он! – трещоткой затараторила просеменившая следом домовладелица. – Заплатил мне вчера аж за месяц вперёд! А я ещё думаю: да откуда у этого остолопа денежки, он ведь…

Синхронно кивнув, полицейские набросились на Джека: деловито и слаженно, как дрессированные доберманы. Лайза вскрикнула, маленький Роб метнулся вперёд, отчаянно вцепился во вражескую штанину, но полицейский не глядя отшвырнул его прочь; лёгкое тельце ударилось о стену – и обмякло.

Джек взревел. Изо всех сил толкнул ближайшего полицейского, пытаясь высвободить руки, но холодный металл уже сомкнулся на запястьях, наручники щёлкнули, а следом – на затылок обрушилась дубинка.

Все звуки разом смолкли. Джек дёрнулся и провалился в кромешную темноту.

***

Ты преступник, Джек Тилли.

Пре-ступ-ник.

Эти слова были написаны всюду: на узкой, с тощим матрасом лежанке, на мглистом, цвета стали, потолке. Даже решётка на окнах была испещрена тоненькой вязью букв, что вгоняли его в такое отчаяние. Джек закрывал глаза и всё равно видел их, словно выжженных с внутренней стороны век; вздрагивал, распахивая глаза снова, – и буквы-насмешки проступали в самом воздухе, чтобы, кружась в издевательском танце, заполнить собой всю камеру.

Ограбленный франт не станет жалеть денег, подумал Джек. Его упекут как можно дальше и на как можно дольше.

Кто знает, быть может, он выхлопочет для него и петлю…

Джек встряхнулся, спрыгнул с лежанки и принялся мерить шагами камеру. Туда-сюда, туда-сюда. В голове истерично вопила паника, и Джек до крови прикусил кулак, чтобы она не вырвалась изо рта воем.

Плевать, что будет с ним.

А вот что – с ними?

Вой прорвался. Дикий, совершенно нечеловеческий вой.

Сколько времени понадобится, чтобы сдать его семью в работный дом, туда, где почти без отдыха и сна урабатываются до смерти сотни таких же должников? Туда, где трёхлетние дети упаковывают миллионы спичечных коробков в сутки, чтобы получить в конце дня мизерный ломтик хлеба и полкружки прогорклого молока?

И он, своими же руками…

Болван, тупица, идиот!

Джек бросился на лежанку вниз лицом и заплакал.

Он не услышал, как протестующе звякнул замок. Дверь скрипнула, кто-то зашёл и грубо встряхнул его за плечо.

– Поднимайся, ты!

Джек встрепенулся и сел, увидев стоящего рядом тюремщика.

– Что… Уже… – он запнулся. – Вешать?..

– Не совсем так, – раздался неожиданный голос у двери.

Подпирая косяк, там стоял смутно знакомый человек в ярко-красном пальто.

– Но кто… – сглотнув, начал Джек.

Человек улыбнулся. Сверкнули мелкие, острые, как у хорька, зубы.

– Собирайтесь, мистер Тилли. Для вас есть вакансия, – только и сказал он.

***

Резковатый, чуть хлебный вкус пива приятно обволакивал пересохшее горло. Джек прикладывался к стакану ещё и ещё, с каждым разом чувствуя, что от него всё больше ускользает смысл происходящего. В пабе «Развесёлый Билли» царил всегдашний хаос: произносились пафосные тосты, вдребезги разбивались толстодонные стаканы, хрустела в безжалостных челюстях поджаренная до корочки рыба… Но в углу у барной стойки было спокойно и темно; именно сюда привёл Джека его удивительный незнакомец.

Допив, Джек стёр с верхней губы прилипшую пену и вопросительно взглянул на соседа. Тот смаковал коктейль с вишенкой, не забывая цепко поглядывать по сторонам. Вид у него был жизнерадостный, едва ли не исступленно-восхищённый, движения – по-птичьи точные и стремительные. По выходу из тюрьмы он устроил Джеку настоящую гонку, повергая в шок всякий раз, когда надо было переходить улицу. Джек содрогнулся, вспомнив, как он, невзирая на вопли и отборную ругань кэбменов, непоколебимо-уверенно пошёл в самую гущу движения и лишь чудом разминулся со смертью, бегущей к нему со всех копыт.

Заметив, что стакан Джека опустел, незнакомец выплюнул соломинку и повернулся к нему всем лицом.

– Итак, мистер Тилли. Ваши нервы успокоились?

– Да, сэр, благода…

– Вот и славно. Перейдём к собеседованию, – радостно перебил его человек, хлопнув по барной стойке рукой. На пальце, поймав луч света, вспыхнул явно недешёвый перстень-печать. «Звезда», – мимоходом заметил Джек и с готовностью воззрился на соседа.

Кожа его была тусклой, лицо – худым и каким-то кривоватым, но впечатления голодающего он не производил. Под красным пальто виднелось нечто чёрное, вроде сутаны, однако, без белого пасторского воротничка. Говорил он слегка нараспев, с неким неуловимым акцентом. В который раз улыбнувшись Джеку, он снова продемонстрировал острые зубы и задал первый вопрос:

– Вы женаты, мистер Тилли?

– Да, сэр. Уж десять лет.

– Жена работает?

– Да, сэр, конечно! И прачкой, и уборщицей, но…

– Денег всё равно не хватает, так?

Джек ссутулился, сжался.

– Так.

– Сколько у вас детей, мистер Тилли?

– Двое. Роб и Вэнди.

– Но были ещё?

Джек вздрогнул, наткнувшись на пристальный, испытующий взгляд, и, отведя глаза, тихо выговорил:

– Были, сэр. Они не дотянули и до года. Лихорадка.

Он словно поперхнулся и замолчал. Тонкопалая рука вдруг легла ему на плечо, стиснула его с неожиданной силой.

– Спокойно, мистер Тилли. Прошлые беды – ничто.

Вздохнув, Джек запоздало кивнул.

– Кем вы работали, мистер Тилли?

– Был грузчиком. Докером. Разнорабочим.

– Прекрасно. С физическими нагрузками сталкивались, – удовлетворённо улыбнулся незнакомец и, понизив голос, спросил:

– Вы ведь служили в армии? Стрелять умеете?

– Да, но какое значение…

– Самое прямое, – заявил человек, не переставая улыбаться.

– Вы… Послушайте, сэр… – Джек замялся, кашлянул, бросил взгляд на опустевший стакан, потом – на собеседника. – Я вам благодарен. Чертовски благодарен! За то, что вытащили меня из каталажки, за выпивку эту… Да вот всё в толк не возьму… И кто вы, и что за вакансия такая… Больно всё… Темните, что ли…

В глазах соседа заплясали весёлые искорки.

– Не волнуйтесь, мистер Тилли. Орден Святейшей Звезды работает исключительно во благо. Ничего криминального. Вы не вернётесь за решётку.

– Рад слышать. Но что…

– Мы предлагаем вам охоту. Оплачиваемую охоту.

Джек моргнул. Медленно открыл и закрыл рот. В сознании пронеслась картинка: хищные джентльмены в твидовых костюмах с кожаными заплатками на локтях, стайка звонких биглей, что с лаем гонит по вересковой пустоши лису, руки в замшевых перчатках, которые стискивают длиннющие двустволки…

– Охота? На кого?

– О, вы