Громов освободившуюся левую руку вытянул в сторону.

– Я буду смещать свой центр тяжести, а тебе нужно будет почувствовать меня в этот момент.

Таня поняла, что партнер собрался сделать, и с ужасом наблюдала за этим через зеркало. Он медленно перенёс вес – свой и Танин – на правую ногу, а левую согнул в колене.

Зафиксировав на несколько секунд это положение, он вытянул левую ногу в сторону. Весь их вес сейчас держался на одной правой ноге Громова.

– Фантастика, – выдохнула Алексеева, поймав себя на мысли, что это выглядит впечатляюще.

– Ого, новое слово, – тихо сказал партнер, держась, чтобы не засмеяться.

Громов поставил вытянутую ногу обратно на пол и поднял левую руку вверх, возвращая Тане вторую точку опоры. Она быстро и крепко вцепилась в его ладонь, и через секунду была уже на полу.

– Жива? – улыбнулся Евгений, сделав круг плечами назад, желая убрать напряжение.

– Жива, – ответила Татьяна, пребывая в легком шоке. Она приложила ладонь ко лбу, пытаясь осознать, что произошло. – Лассо. Пятый уровень сложности, – покачала головой, часто дыша и смотря в пол. – Татьяна Алексеева.

– И Евгений Громов. Россия, – кивнул он, едва сдерживая смех. – Приглашаются на ночной ужин в местную столовую для исполнения программы под названием «Съесть здесь всё за пять минут».

Когда Татьяна и Евгений спустились вниз, они встретили остальных фигуристов из сборной, которые намеревались прогуляться. И по тому, что те не разговаривали в голос, а заговорщически перешептывались, становилось ясно – ребята делают это втайне от тренерского штаба.

– Куда путь держите? – громко поинтересовался Евгений и довольно улыбнулся, замечая испуг на лицах коллег.

– Последний вечер в Кёльне, – развел руками фигурист, выступающий в танцах на льду. – Разве можно сидеть в номере?

– Я хотела вас позвать, но вы были на тренировке, – виновато произнесла Ксюша, обращаясь к Тане и пытаясь оправдаться. – Пойдете с нами?

– Нет, – ответил за них Громов и поймал на себе недовольный взгляд партнерши. После очередного крайне напряженного в плане физических нагрузок дня Татьяна и сама вряд ли нашла бы силы на ночную прогулку. Но то, что Евгений так стремительно решал за них двоих – совсем не радовало.

– Таня, – Ксюша пристально посмотрела на подругу, игнорируя ответ Громова. – Ты можешь пойти с нами и без этого противного мужчины.

– Мы парники, мы всё делаем вместе, – едва сохраняя строгое выражение лица, ответил Евгений, а затем поймал на себе косые взгляды фигуристок.

– Вот в такие моменты я ужасно рада, что осталась в одиночном! – проворчала Ксения и обернулась на коллег по сборной, которые уже выходили из здания. Отрываться от коллектива Исаевой не хотелось, а потому пришлось поторопиться. – Желаю вам выспаться и восстановить силы!

– Хорошей прогулки! – Таня тепло поцеловала подругу в щеку.

– А я уже было подумал, что ты действительно пойдешь с ними, – с едва различимой улыбкой поделился с партнершей Громов, проводив сборную взглядом.

Татьяна смущенно опустила взгляд, продолжая путь до столовой. У неё действительно не осталось сил для прогулки, к тому же идти на неё без Громова не хотелось вовсе. Это последний вечер на сборах и Алексеевой, как ни странно, как можно больше хотелось побыть с Евгением.

Сборы – особое место. Здесь партнеры были сосредоточены друг на друге, на том, чтобы скататься и почувствовать друг друга. Здесь нет близких, которым нужно внимание, нет обременительного быта и вещей, отвлекающих от плодотворных тренировок. Здесь они почти всегда рядом. А если и нет, то можно чуть пройтись по коридору и постучать в номер, чтобы в любой момент обсудить рабочие моменты. Здесь они в какой-то мере принадлежали только друг другу.

В России будет ждать агрессивная внешняя среда, которая всегда вносит свои коррективы.

– И тогда я поняла, что Стасу лучше не кататься в брюках, пошитых в том ателье, – почти смеясь, рассказывала о своем прошлом партнере Татьяна, когда они с Евгением сидели за столом. – Это было невероятно смешно. Второй раз, представляешь?

Таня резко замолчала, понимая, что Громов, внимательно слушавший в самом начале истории, сейчас был погружен в свои мысли. Салат, стоявший перед ним, он поедал машинально, почти не жуя.

– Приём, как слышно? – попыталась вернуть его внимание Таня. – Ты меня слушал?

Ей вдруг стало стыдно за то, что она посчитала свои глупые истории важными и интересными. Карьера Громова была намного ярче. Вот кому точно было что рассказать…

– Да, – всё ещё отстранено кивнул он, переглянувшись с Таней. – У Стаса порвались штаны во время открытых прокатов. Дважды.

Алексеева, несмотря на настроение партнера, улыбнулась. Он всё-таки слушал.

– И после этого… – продолжила она, решая всё-таки отвлечь Громова от не самых веселых, судя по его лицу, мыслей.

– Таня, – Евгений внезапно перебил и, убрав вилку из рук, внимательно, но с холодом посмотрел на партнершу.

– Да? – улыбка с губ Алексеевой пропала. По взгляду Громова становилось понятно, что грядет не самый приятный разговор.

– Завтра в обед мы прилетаем в Москву, – строго начал он. – Я понимаю, что тебе нужно съездить домой, в Питер, как минимум для того, чтобы забрать вещи. Хочу узнать, когда тебя ждать в столице?

– Забрать вещи? – изумилась Таня, изрядно соскучившаяся по маме, и желавшая провести в родном городе как можно больше времени. Ей было необходимо несколько дней, чтобы морально подготовиться к переезду в Москву.

– А когда ты планировала приехать?

– После нового года…

Глаза Громова после услышанного начали леденеть. Он несколько секунд сверлил ими партнершу, давая шанс изменить свой ответ.

– Что не так?

Таня совсем не понимала серьезности происходящего, и это окончательно выводило Евгения из себя.

– Таня, – попытавшись всё же говорить как можно спокойнее, снова продолжил Громов, сложив перед собой руки в замок. – Ты же понимаешь, что осталось очень мало времени до чемпионата? Он начинается тринадцатого января.

– Да, я помню, но…

Договорить Евгений не дал, хлопнув ладонью по столу, тем самым заставляя Татьяну вздрогнуть и округлить глаза. Последний раз такое при разговоре с ней позволял только её отец.

– Наши тренировки расписаны на каждый день. Они есть и тридцать первого декабря, и первого января. У нас нет выходных. Ты не можешь оставаться в Питере дольше пары часов. Мы потеряем время, которого у нас нет!

Громов и сам не заметил, как повысил голос, заставляя Татьяну вжиматься в спинку своего стула. Немногочисленные люди, находившиеся в столовой в поздний час, обернулись на Евгения. Он сдавленно кашлянул.