«Ну, всё, пускаю слюни как Ксюша. Но стоит признать, что слюни пускать есть на что», – подумала она.

– Вставай! – продолжал настаивать Громов, начиная заводиться.

Таня откинула голову назад, прислоняя к стене и не понимая, что так внезапно испортило настроение партнеру. Час назад всё было хорошо. Он даже смеялся, рассказывая о том, как впервые встал на коньки в четыре года и сразу же упал, да так неудачно, что началось носовое кровотечение. Таня в этой истории не увидела ничего смешного, но, слушая, всё же периодически улыбалась. Во-первых, потому что искренняя улыбка Громова была ужасно заразительна, а во-вторых, было приятно, что он сам решил поделиться с ней этим.

– Вставай, – в который раз обратился к ней Евгений. По мрачному взгляду стальных глаз Таня поняла, что лучше послушаться. Она недовольно вздохнула, поднимаясь с пола и чувствуя боль в мышцах ног, ягодиц и пресса.

– Ты ещё ничего сегодня не сделала для рук, – напомнил он.

Таня страдальчески закатила глаза, но всё же морально подготовилась к тому, что ей предстоит.

– Слушаюсь и повинуюсь, – язвительно произнесла она, собираясь принять упор лёжа, но Громов остановил.

– Нет, руки тебе сейчас нужны без мышечной боли.

Таня на пару секунд нахмурилась и поняла, что партнер имеет в виду поддержки, при которых ей придется держать весь свой вес на руках, а затем невольно попятилась назад.

– Я не готова, – судорожно качая головой из стороны в сторону, произнесла Таня. – Я не готова!

Её карие глаза начали округляться от нараставшей паники, а пухлые губы подрагивать. Она старалась подавить страх, но суровый взгляд партнера лишь усугублял ситуацию. И не оставлял выбора.

– Таня, – тяжело вздохнул Громов, начиная злиться. – У нас больше нет времени ждать момента, когда ты будешь готова. До чемпионата Европы две недели. Ты это понимаешь?

– Понимаю, – голос Алексеевой дрогнул.

– Мы с Алисой много работали над поддержками, и это при том, что были скатавшейся парой. А с тобой мы ещё не чувствуем друг друга. Нам нужно работать в пять раз больше.

– Я не Алиса, – с обидой произнесла Татьяна. После упоминания бывшей партнерши Громова, остальную часть фразы она не услышала.

– Об этом я и говорю, – кивнул Громов.

Воздух между фигуристами с каждой фразой становился тяжелым, липким от напряжения. На таких эмоциях выполнять первую серьезную поддержку Тане совсем не хотелось, но выбора Громов не оставлял. Его лицо помрачнело, а синяк под глазом приобрел грозный оттенок ночного неба Кёльна, видневшегося за окном. Евгений провел рукой по едва заметной щетине, отметив про себя, что стоит побриться, да и вообще начать соблюдать режим дня. И обязательно приучить к этому партнершу.

– Что именно хочешь попробовать? – тихо спросила она, с трудом заставляя себя поднять глаза на партнера.

Евгению стало не по себе от взгляда партнерши. В нём было слишком много страха. Ругаться и быть требовательным было сложно, но необходимо.

– Лассо, – строго произнес Громов, протягивая руки.

Алексеева закрыла глаза на несколько секунд. Нужно было успокоиться и собраться с мыслями. Теорию выполнения этой поддержки пятого, наивысшего, уровня сложности она помнила. Осталось только сделать. Евгений выжидающе смотрел, всё ещё стоя с доверительно протянутыми руками.

Таня выдохнула дрожащими губами, открывая глаза. Она скрестила свои руки, положив правую поверх левой и вложила ладони в руки Громова. Он медленно кивнул, понимая, что партнерша готова довериться, а затем и сам почувствовал волнение.

Евгений был такому удивлен. Сколько поддержек он сделал с Алисой за всю их совместную карьеру? Их и не счесть. И ни разу она не заставляла его так нервничать в эти моменты. Громов всегда был уверен в Алисе. Чего нельзя было ощутить по отношению к Тане…

– Не бойся, – уверенно обратился Громов, а затем присел, не выпуская ладоней Тани. – Тебе нужно будет оттолкнуться от пола, когда я начну вставать, и помочь мне развернуть тебя на 180 градусов.

– Я всё это знаю, – кивнула Таня, заметно побледнев. – На льду мы будем делать это по ходу движения? Оба будем направлены вперед?

– Да, – коротко отвечал Громов, сконцентрированный на том, что ему предстоит сделать.

– Это хорошо. Я готова.

Евгений кивнул, а затем разогнул колени. Таня оттолкнулась от пола, и Громов быстро развернул её. Их руки больше не были крест-накрест. Алексеева держалась на двух своих вытянутых руках. Партнеры зафиксировали хват ладоней ниже талии Тани. Она развела ноги в стороны и замерла, смотря на их с Евгением отражение в большом зеркале.

– Охренеть! – вырвалось у неё от эмоций.

Громова подобная реакция насмешила, и его плечи дрогнули от смеха. Алексеева в своем нынешнем положении не могла этого не ощутить.

– Не смейся!

– Не смеши! – передразнил Евгений, чувствуя, что руки партнерши начинают подрагивать. – Как там дела наверху?

– Охренительно!

Громов снова засмеялся, заставляя Таню понервничать.

– А другие слова будут? Или мне теперь ещё и над твоим словарным запасом работать? А то на интервью будет неловко.

– Опусти меня, пожалуйста, – попросила Таня, игнорируя его слова.

– Нет, ты так просто не отделаешься. Переноси свой вес на правую руку.

– Ты с ума сошел, я не буду! – воскликнула Таня, впиваясь ногтями в ладони Громова, чтобы он не сделал того, что задумал.

– Понимаешь, что ты не в том положении, чтобы диктовать условия? – самодовольно улыбнулся он. – Одно моё неловкое движение и…

Евгений сделал резкий оборот вокруг себя, вынуждая Таню балансировать и чувствовать, куда сместить вес.

– За что ты мне такой сдался? – застонала от пережитого она, с трудом держа своё тело дрожащими руками.

– За то, что врешь о количестве выполненных упражнений, Плюша!

Таня легонько пнула Громова носком кроссовка в район лопатки.

– Я тебе не плюша, – с трудом произнесла она, понимая, что ещё немного и просто упадет. Руки дрожали с каждой секундой всё сильнее.

– Переноси вес на правую руку, я сказал! – уже без смеха и совсем не по-доброму скомандовал Громов, и Таня была вынуждена послушаться.

– Отпусти мою левую ладонь как будешь готова остаться на одной руке, – попросил Евгений, наблюдая за движениями партнерши через зеркало и лишний раз понимая, что они красиво смотрятся вместе. Ещё бы убрать этот ужас из глаз Тани…

Алексеева медленно, палец за пальцем, разжимала левую ладонь, теряя точку опоры и пытаясь совладать с частым от страха дыханием. Когда отпустила ладонь Евгения, она максимально грациозно подняла левую руку вверх, оставаясь на правой руке.