— Это ты его сделал таким! Он давно умер, его больше нет! Нет больше твоего папки, пойми! Никогда больше он к тебе не придет, не будет с тобой играть! Он умер! Ушел навсегда! Это все, что от него осталось! Вот он — весь здесь! Смотри!.. — Гиз кричал на маленького мальчика.

На маленького некроманта…

— Так это он? — прошептал Эрл. — Это он — некромант?

Дила, не в силах больше стоять, опустилась на землю, обняла своих старших детей, крепко прижала их себе. Она что-то тихо бормотала и смотрела на охотника так, словно насылала на него проклятия. Сейчас она была похожа на ведьму.

— Сын Дилы — некромант? — Люди зашептались, зашушукались. Десятки пар глаз украдкой следили за переменившейся женщиной.

— Поговаривают, младший-то ее не от Геста.

— А от кого?

— От кузнеца… Гуляла она от мужа-то… С кузнецом гуляла…

— Так ведь бил ее Гест. Сильно, говорят, бил.

— Значит, за дело бил…

— А может неспроста Гест пропал-то? Лес темный… Может кузнец руку приложил?

— Или она сама…

Гиз чувствовал острый взгляд женщины. Ему хотелось обернуться, посмотреть ей в глаза. Он понимал, что она сейчас испытывает, и жалел ее. Но дело необходимо было довести до конца.

— Твой папа умер! — Гиз несильно встряхнул ребенка. — Его больше нет! Отпусти его! Забудь о нем! Забудь!.. — Мальчик уже не плакал и не пытался вырваться. Он смотрел на тело, смотрел серьезно, по-взрослому.

А потом Гиз ощутил, как разрушилась связь некроманта и мертвяка. Руки ожгло холодом, они мгновенно занемели, отнялись. Перед глазами взметнулось облако черных точек, закружилось темной метелью. И словно гонг прозвучал в голове.

— Охота закончилась, — сказал Гиз, выпуская мальчика и пытаясь справиться с внезапно накатившей слабостью. — Дело сделано… — Он подался вперед, склонил голову и коснулся пальцами тела мертвого селянина, мысленно прося у того прощения…

Страха не было.

На земле лежал не мертвяк, а мертвец.

Они не расходились. Стояли вокруг мертвеца, ждали, пока охотник придет в себя. Они хотели знать, что им делать дальше.

Их было много. Уже и старики подтянулись, и дети. Даже старая Иста пришла, встала поодаль, с опаской поглядывая в сторону заброшенного дома. Быть может, она знала его тайну. Возможно, она могла бы объяснить, кто такой этот Белый Человек, чей это призрак…

Было тихо. Легкий ветерок ворошил листья березы. Где-то за деревней на дальнем лугу натужно мычала корова.

Селяне молчали, только цыкали на детей, если те начинали шуметь.

— Что нам делать с мальчиком, Гиз? — из толпы выступил Эрл, приблизился к стоящему на коленях охотнику, коснулся его плеча.

— Не знаю, — не открывая глаз, ответил Гиз. — Я всего лишь охотник. Мое дело — убивать мертвых.

— Но что ты нам посоветуешь? Мы должны за ним следить? А может его надо изгнать?

— Это вам решать.

— Он ведь еще ребенок.

— Дети быстро растут.

— Что же нам делать? Что?..

Гиз поднял голову, оглядел толпящихся селян, подумал, что, наверное, вся деревня собралась сейчас здесь — в зарослях крапивы и малины, возле старой наклонившейся березы, неподалеку от заброшенной избы, пользующейся дурной славой. И заговорил, подбирая каждое слово:

— Мальчик не совершил никакого преступления… Да, у него есть Дар — дар некроманта, — но разве ребенок виноват в этом? Судить надо за поступки. А вы должны понимать, что хороший человек, каким бы даром он не обладал, не совершит плохих дел. Кем будет этот мальчик? Я не знаю. Как его воспитают? Я не могу сказать. Это вы решите, кем он станет. Это вы определите для него судьбу. Возможно, с вами он вообще забудет о своем страшном даре. А, может быть, вскоре он превратится в одного из тех, чьи глаза мертвы, а души холодны… Если это случится, если его душу поглотит его дар, то уже ничто нельзя будет изменить. Возможно, мой старший брат Огерт, сможет помочь вам… Вам, но не ему… — Гиз пальцем показал на перепуганного мальчика, жмущегося к матери.

Дила обнимала всех своих детей. Собравшиеся люди старались держатся от нее подальше, словно она была больна. И глядя на осунувшуюся женщину, Гиз решил, что рассказывать всё он не будет.

Им незачем знать, как умер Гест.

Пусть у заброшенного дома появится еще одна тайна.

— Вы хотели получить мой совет? — спросил охотник. — Вы его услышали. А теперь мне пора уходить… — Он встал, отряхнул колени. Кивнул на мертвое тело:

— Позаботитесь о своем соседе как следует. Кладбище ждет его душу.

Он спешил, потому что Страж позвал его…

В полдень Гиз получил свои деньги, и почти сразу же их потратил. Навестив толстого Минса, он купил молодого, недавно объезженного жеребца. У кузнеца приобрел недостающую сбрую. В заведении Эрла плотно пообедал и набил провизией переметные сумки.

— Куда ты теперь? — поинтересовался хозяин постоялого двора, помогая охотнику собраться.

— На Кладбище, — Гиз привязывал сумки к седлу. — Страж Могил хочет меня видеть.

— Что-то случилось?

— Да.

— Что-то серьезное?

— Наверняка. Он бы не стал беспокоить из-за пустяков.

— И сколько раз он уже тебя звал?

— Нисколько. Сегодня — впервые… — Гиз подергал сумки, проверяя, крепко ли они держатся, взял коня под уздцы. — Открывай ворота, хозяин.

— Ты так и не справился со своим страхом, охотник? — спросил Эрл, отодвигая полированный брус засова.

— Нет, — усмехнулся Гиз, потянув за собой скакуна.

— А у меня, вроде бы, стало получаться… — Эрл придерживал створку ворот и, кажется, о чем-то размышлял.

Охотник вывел жеребца на