Задрот недовольно ткнул в сторону конвейера. Гарольд же вспомнил старую пословицу о солдате. Действительно, как ещё приучить молодых да горячих к дисциплине? Только трудом. А какой уж он там – дело десятое. Подавать людям пищу всяко лучше, чем красить траву в зелёный, или чем ещё бесполезным занимали солдат?

- Тогда пошли?

- Ну пойдём.

Юра махнул рукой остальным и все дружно потопали к задней части здания. Юноша прикинул, что даже ни разу не выглядывал в ту сторону, и понятия не имеет, что собой представляли полигоны.

Студенты тоже дружно шли в ту же сторону, и их группка составляла часть единого потока. Не особо плотного, но и времени ещё оставалось достаточно. Начинать разговор не спешил даже задрот, хотя Варду казалось, что он в очередной раз будет подкатывать к Наде. Однако нет, Юра молчал, и выглядел необычно мрачным. Сама девушка и Артём в его присутствии не отличались общительностью, но Юноша заметил и у них схожее настроение.

Хотя, наверняка и он сам не выглядел образцом оптимизма. Интуиция нашептывала – что-то грядёт, и ему придётся стать участником заварушки, хочет того или нет.

Компания вышла на задний двор и Варду открылся вид на большое двухэтажное здание. К нему вела широкая асфальтовая дорожка, вдоль которой росли невысокие декоративные деревца. Справа и слева от расположились прямоугольники утрамбованной земли без намёка на растительность.

Именно на такую площадку выносил человеческий поток всех студентов. Гарольд подумал, что с высоты это выглядит, как расползающаяся чёрная клякса на сером фоне. Их группа тоже вклинилась в галдящую толпу и постепенно подвигалась прибывающими учениками.

Вард посмотрел вверх и заметил странную закономерность. Дождевые тучи плыли по небу, в то же время он не ощущал ни намёка на ветер. Да и земля в это время должна отвратительно сохнуть, превратившись в липкое месиво, а здесь – совершенно сухая. Вздохнув, Гарольд решил не забивать голову всякими глупостями сверхъестественного происхождения и начал аккуратно осматриваться вокруг.

Никого знакомого заметить не получилось, и он облегчённо выдохнул. Встретить ту же Суку совершенно не хотелось. Зато теперь Юноша мог расслабится и послушать, о чём говорят маги.

Отовсюду доносились обрывки самых разных диалогов. Кто-то взволнованно делился теориями, кто-то равнодушно обсуждал прошедший завтрак. Один остряк весело пересказывал приснившуюся чепуху, совершенно не стесняясь красочных подробностей. Но ничего интересного извлечь из них не получилось.

Внезапно земля на краю площадки взметнулась вверх, образовав трибуну, на которую взошёл сам Великий Князь Стефан. Он пристально всматривался в поднятые к нему лица, выдерживал интригующую паузу, прежде чем заговорить.

- Маги! Я должен с прискорбием объявить, что демонопоклонники вновь набрали достаточно силы, чтобы начать активно гадить. Вчера из патруля не вернулись три группы. Аналогичные или большие потери есть у всех отделений... Вы все знаете, что это значит! Война вновь стучится в нашу дверь! Мать нуждается в защите, и мы не подведём её ожиданий!

Голос Стефана врезался в уши, пробирал до костей. Гарольд ощутил небывалое воодушевление, готов был хоть сейчас броситься рвать ненавистных врагов зубами. Глава общины покинул трибуну под бурные овации, и Юноша неожиданно понял, что тоже хлопает. Напрягая волю, он вцепился в руку и больно ущипнул себя. Наваждение ослабло, но не пропало полностью. Вард признал, что фокус с внушением точно не выйдет отнести в категорию дешёвых.

Толпа стала весьма бодро рассасываться, и Юноша с командой поплёлся обратно. Воодушевление быстро оставило их лица, блеск в глазах померк. Задрот посерел лицом и ушёл в себя. Надя вообще не поднимала печального лица, смотрела только под ноги, и, казалось, в любой момент заплачет. Артём же в смятении вглядывался в её лицо, а затем с решимостью взял маленькую ладошку в свою грубую пятерню. Надя руку не забрала, наоборот, приблизилась к нему. Вард с некоторым злорадством и неожиданным облегчением отметил, что Юра эту войну проиграл окончательно.

Но главное, Гарольд смог сделать чёткий вывод: вперёд, на амбразуру, за Царя и Отечество!

Глава 10

Остаток дня прошёл в тяжких раздумьях о грядущем. Диалоги с напарниками не клеились, каждый думал о своём и не спешил делиться мыслями. Вард, наблюдающий за людьми, почувствовал серьёзные изменения. Это не бросалось в глаза, ускользало от неискушённого взгляда, пряталось в молчании, меньшем количестве улыбок и смеха, что до этого неизменно наполняли столовую. Всё вместе выливалось в смутное, навязчивое чувство тревоги.

Многие из новичков пока не до конца осознали, что принесёт завтрашний день, но те, кто постарше, действовали на Гарольда удручающе. Спокойные, злые, отстранённые, испуганные, каких только глаз он не видел за сегодняшний день. Вот они-то, они понимали, что новый виток бесконечной войны начался, и знали намного лучше наивных птенчиков, какие испытания подкинет им судьба.

Вард никогда не воевал, а потому только смутно догадывался о предстоящих аттракционах. И лишь в одном у него не было никаких сомнений – скучать не придётся. Кровавая госпожа никого не отпустит обиженным.

Юноша с остальными без аппетита доедал ужин, когда внезапно в области сердца будто завибрировало. Он замер, не донося вилку ко рту, напрягся, что не укрылось от напарников.

- Что?

Юра, как всегда, высказал общий вопрос.

- Да вибрирует что-то, неудобно.

Вард потёр рукой место клейма и все расслабились.

- Ритм какой?

Юноша послушно отбил периодичность вибраций, отдалённо похожую на гудки в телефоне.

- Это тебя к коменданту вызывают. Вроде бы. Без спешки, но не откладывай.

Гарольд в очередной раз подивился местным нравам, однако признал, что функция весьма удобная.

- Спасибо.

Доев, Юноша отправился к Седому с тяжёлым сердцем. Чуйка ещё вчера шептала о глобальных неприятностях, а уж сегодня прямо сообщала. Тем не менее то было абстрактно, в условном завтра, но после вызова она словно похлопала по плечу и прошептала, что завтра уже пришло.

Остановившись недалеко от двери, Вард опёрся о стену и постарался унять мандраж. Интуиция твёрдо сказала, что эта встреча станет новой точкой отсчёта, не уступающей по важности «поступлению» в Академию. Юноша отлично понимал всю бессмысленность страха, однако ничего не мог с собой поделать. Прекрасно осознавая собственную никчёмность, он чувствовал себя маленькой беззубой рыбкой, которую собирались выпустить в аквариум побольше, где плавали даже акулы. А умирать, на самом деле, очень не хотелось.

- О, мой любимый подопечный, заходи-заходи.

Гарольд не