— Я, честно говоря, была разочарована, — сказала Регина, помешивая ложечкой остатки кофе на дне чашки. — Полина мне нравилась. Я думала, с ней Леша остепенится. Не то чтобы он сильно гулял, но… мужчина под тридцать уже должен обзавестись если не семьей, то хотя бы серьезными отношениями. — Она посмотрела на меня внимательно, и от нее не укрылся немой вопрос, промелькнувший в моих глазах. Регина рассмеялась: — Сама я не замужем, но деловой женщине и не требуется остепеняться, правда же? Мы дисциплинированны, самодостаточны и видим все плюсы и минусы мужчин. Нам нет нужды обеспечивать себе тыл, а чьим-то тылом нам быть трудно. Но Леша… мне бы хотелось, чтобы он женился и женился счастливо. Ему не помешают домашний уют и спокойствие.

— А он тоже так думает?

Регина снова улыбнулась, и в уголках ее глаз сверкнули искорки.

— Я говорю как сестра. Мне так было бы спокойнее. Конечно, он, возможно, думает иначе. Это бы объяснило, почему он вдруг прервал отношения с Полиной. Внешне все казалось вполне благополучным.

— Незадолго до смерти Полина попросила Лешу о встрече. Вы что-нибудь об этом знаете?

— Да, была встреча, — кивнула Регина. — Леша говорил, она хотела возобновить отношения, и он не дал ей сказать ни слова.

— А он уверен в этом?

— Был уверен. Но теперь, когда вы вдруг начали заново все расследовать, может, уже и не уверен. Я еще тогда ему говорила — надо было ее выслушать. Прошло время, Полина давно не звонила. Совсем не обязательно, что она пришла вешаться ему на шею. Возможно, у нее что-то произошло.

— Вы случайно не знаете, не было ли у Полины каких-нибудь проблем на работе?

— Нет, — Регина покачала головой, — об этом я ничего не знаю. Но о работе Полины, наверное, лучше спросить у ее бывшего начальника. Вы знакомы с Романом Иртеньевым?

— Пока еще нет. Я начала опрос с близких Полины.

— Я дам вам его номер. Скажете, что от меня, и он поговорит с вами. Очень талантливый дизайнер. Дом у Леши вышел просто замечательный. Вы бы видели! Очень современный, но при этом довольно уютный. Я тоже подумываю о том, чтобы нанять Романа для реконструкции. Сейчас я живу в квартире на набережной. Это дореволюционный дом с высокими потолками и большими окнами. Квартира великолепна, но многое нужно изменить, чтобы она соответствовала духу времени и мне.

Регина потянулась к своей сумочке, вытащила из нее смартфон и, полистав контакты, продиктовала мне номер дизайнера.

— Спасибо, — поблагодарила я. — И спасибо за беседу. Надеюсь, с вашим братом все будет хорошо.

Я поднялась, чтобы уйти, но Регина меня удержала, схватив за руку. У нее оказались крепкие, цепкие пальчики.

— Подождите. Вы действительно думаете, что Полина не покончила с собой? Это возможно?

— Увы, возможно.

— Но в таком случае, получается… получается, что ее убили? Или это был несчастный случай?

— Пока я не могу делать никаких выводов и заявлений. Но ни одна из версий пока не сбрасывается со счетов.

— Какой кошмар. И вы думаете, это как-то связано с тем, что Полина хотела сказать Леше на той злополучной встрече?

— Не исключено, — ответила я, — но теперь мы этого никогда не узнаем.

* * *

Я вышла из здания офисного центра в смешанных чувствах. Вроде беседа получилась насыщенная, но ничего существенно нового я не узнала. Правда, у меня появился телефон Романа Иртеньева, а значит, следующая остановка — это дизайнерское бюро. Но не сегодня.

Долгое сидение в кафе моей больной спине явно не понравилось. Еще во время разговора я почувствовала ноющую боль. И теперь все, чего мне хотелось, — это побыстрее оказаться дома и лечь на кровать с высоко взбитыми подушками.

В такси я размышляла о том, что услышала от Регины. Наша беседа навела меня на мысль, что у Полины действительно могли быть какие-то неприятности, о которых мне пока неизвестно. В конце концов, на Южном свет клином не сошелся. Может, что-то случилось на работе или был какой-нибудь конфликт с неизвестным мне поклонником — да мало ли что в жизни юной девушки может твориться! А если это было что-то серьезное, то версия самоубийства все еще остается на повестке.

Добравшись до дома, я первым делом позвонила Саше, чтобы узнать, не было ли у Полины каких-нибудь конфликтов на работе или неприятных историй, не связанных с Алексеем.

— Понятия не имею, — к моему удивлению ответила Саша, — понимаете, Поля считала делом жизни меня оберегать. От дурных мыслей, негативных эмоций. После отъезда родителей она чувствовала какую-то свою ответственность передо мной. Мне это, конечно, не очень нравилось — разница у нас с ней все-таки совсем небольшая. Но так или иначе, Поля никогда бы мне не рассказала о неурядицах. Только если дело шло о чем-то действительно серьезном.

— Понятно. — Я постаралась скрыть свое разочарование, но тут Саша, помедлив, вдруг сказала:

— Погодите. Не знаю, имеет ли это значение, но в начале лета я несколько раз пыталась с ней встретиться, а она откладывала встречу. По опыту знаю, что что-то у нее случилось, и она просто не хотела меня посвящать в подробности. Но потом мы все же встретились, и она меня заверила, что все в порядке. Я и не придала этому значения.

— А вы можете хотя бы примерно предположить, в чем было дело?

— Я подумала, какие-то мелкие неприятности в дизайнерском бюро. Она пару раз обмолвилась, что работа ее достала. А позже все опять стало хорошо.

Интересно! Значит, мне нужно срочно поговорить с Романом Иртеньевым.

— Может быть, Маша знает больше? — подала голос Полина, выводя меня из размышлений.

— Маша?

— Я упоминала как-то. Это ее коллега. Она тоже работала с Иртеньевым. Особенно близких подруг у Полины не было, но с Машей они общались хорошо. Думаю, она может быть в курсе того, что произошло в начале лета. Правда, я не знаю, как с ней связаться, но, думаю, вам не составит труда узнать ее номер.

— Спасибо, Саша.

— Есть какие-то подвижки?

— Нет, пока я только собираю материал. Время для выводов еще не пришло. Но я тоже начала сомневаться в том, что имело место самоубийство. Дайте мне время.

— Конечно! — воскликнула Саша. — Сколько угодно. Работайте столько, сколько нужно.

Похоже, мое замечание ее окрылило. Я мысленно себя отругала. А если в конечном счете выяснится, что это все-таки было самоубийство? Надо быть более сдержанной в разговоре с клиенткой.

Вечер я провела, лежа в кровати и просматривая в который раз страницу Полины в социальной