и было.

Когда страсти улеглись и началась обычная следственная рутина, полицейские вышли на след первого подозреваемого. Теперь все интернет- ресурсы обогатились свежей сенсацией: задержан владелец сайта «СМЕРП».

Сутулый следователь в неуютном кабинете устало вопрошал:

— Фамилия, имя, отчество.

— Кайсарова Медина Габитовна.

— Вам будет предъявлено обвинение в убийстве пятерых людей. Трое из них засветились на вашем сайте, почему, собственно, вы и здесь. Рекомендую чистосердечно во всем признаться и выдать своих сообщников.

— Если верить американским фильмам, я имею право хранить молчание и не свидетельствовать против себя.

— Мы не в Америке. Это не поможет.

А еще через день Дину привели в знакомый кабинет, где все тот же следователь объявил ей об освобождении из- под стражи.

— А что так, нашли другого бедолагу?

— Бедолаги там, в коридоре сидят. Аж три штуки.

— Вы о чем?

— О том. Приходят сегодня с утра трое. Ваш отец и два, то ли братья, то ли друзья, не разобрал. Каждый клянется, что убил и требует, чтобы вас немедленно выпустили.

— Не слушайте их. Они врут, меня спасают. Или вы собираетесь их закрыть?

— Нет. Я свою работу хорошо знаю, и дела не шью, как вы там, у себя на сайте пишите. Защитники ваши в показаниях путаются, одно и тоже долдонят: я убил, я виноват.

— Зачем же вы меня отпускаете?

— Потому что, еще один ваш заступник по фамилии Сабитов нанял адвоката, самого матерого, он, тоже, свое дело знает. Это, во- первых, а во- вторых, пришел настоящий убийца, тоже ваш родственник. Все рассказал, все показал. Сомнений нет, он и убил.

— Могу я с ним поговорить? — Дина подняла на следователя измученный взгляд.

— Обязательно. Это, кстати, его условие. Его сейчас приведут. У вас десять минут.

Как только Нурлан Кайсаров вошел, следователь и конвоиры скрылись за дверью. Дина подошла к дяде и обняла его.

— Вы все- таки это сделали. Зачем?

— Ты знаешь, из- за чего все, он свое получил. Обделался от страха, сученыш. Его я напоследок оставил, двоих мучил у него на глазах, ну, с ними я особо не старался, для виду только, чтобы этот выродок проникся.

— Может, надо было его одного и казнить?

— Так тебе помочь решил, чего ты им тюрьмой грозишься, они ее не боятся. Да и одного повесишь, что толку? А пятерых повесить, тут уже душегубы эти призадумаются, только язык страха поймут их пакостные душонки.

— Правильно, что признались.

— Не думал я, что тебя повяжут. Что ж ты молчала обо мне?

— А вы и в самом деле, считаете меня невиновной? Я их видела, все знала, могла помешать. Как минимум, недонесение о готовящемся преступлении.

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Не вздумай лезть в соучастники.

— Среди них был один невиновный.

— Кто?

— Учитель физкультуры. Дети его оклеветали. Следователь толковый оказался, все по закону сделал, его выпустили.

— Детки все придумали?

— Да, дети жестоки и не так глупы и наивны, какими их считают взрослые.

— Ну так, он умер быстрой смертью. Признания не написал, и я подумал, раз смерти не боится, может, детишек не обижал.

— Почему же убили?

— Эх, дитя мое, сразу видно, вы неверующее поколение. Если Всевышний позволил ему попасть в мои руки, значит, виноват, но в другом деянии. Без вины виноватых нет! Зато не мучился, как другие. А, и бабу пожалел, стукнул по черепушке и все. Вчера не успел тебе сказать, на богоугодное дело направила ты стопы свои, не сходи с пути выбранного. В нашем городе педофилов не будет, а иначе, на виселице окажутся. Так, у себя, в интернете и напиши. Пусть поджилки трясутся у них!

Конвоиры вывели мужчину в наручниках, и оставшись в одиночестве Дина с горечью прошептала:

— Я тоже думала, что делаю добро, а оно ощетинилось, выпустило когти и показало свое истинное лицо! Зло — изнанка добра!

На выходе Дину ждали: ее отец, Айдар и Константин. Упреждая объятия и выражения радости, Дина выставила руки перед собой.

— То, что вы сделали, просто глупо! Ладно, папа, его понять можно, а вы, двое, куда полезли?

— Тебя под подписку выпустили, доча? Быстрей бы убийцу нашли.

— Он сам нашелся. Это Нурлан- аға.

Константин и Айдар одновременно свистнули.

— Все, я домой.

Поравнявшись с курившим, неподалеку от них, мужчиной, на ходу бросила.

— Тебе привет от твоего дружка — адвоката дьявола. Благодарить не буду. Я не просила.

— Я все равно рад, если помог, — хмыкнул тот.

— Ты не помог. Только хуже сделал.

Глава 19 Все менять

К остановке подкатил автобус, шумно выдохнул, сметая пыль с асфальта. Дина прижалась к поручню, не замечая пролетающий пейзаж. Перед глазами в оконном стекле размытое лицо Гаухар и слышно тоскливое бормотание.

— Дина, объясни мне, что происходит, ведь, папа не мог. Это не он, да? Его подставили? Все знают, как они это умеют. Скажи, Дина.

— Не он, он не мог, — кивала Дина, пытаясь придать голосу убежденность в этом, ее выдал взгляд. Сестра умолкла на минуту.

— Он добрый, он не мог убить… или нет. Не молчи, Дина, скажи правду.

— Правда в том, Гаука, что твой отец очень сильно любит тебя и своего внука. И если он что- то сделал… не совсем правильное, то только ради вас. Он хороший отец, никогда не сомневайся в нем.

За окном проплыл Дом Культуры Горняков, и Дина повернулась к выходу, мысленно завершив недавний разговор с сестрой.

— Ляка, не думая, поменялась бы с тобой местами.

Константин открыл дверь своей холостяцкой квартиры, клюнул в щеку Дину и пробасил.

— Динка- льдинка, если честно, ты меня напугала. Что за серьезный разговор? Менты донимают, что им надо?

— Что за бардак у тебя? — Дина прошла вглубь квартиры, — мадмуазель твоя новая, что, не убирается?

— Ты что, Дин, она ж, еще, не жена.

— Ясно, а пока ты, пан- барон, среди хлама поживешь. А еще спрашиваешь, почему я замуж не выхожу.

— Когда я такое спрашивал, — наигранно- возмущенным тоном начал Константин, но Дина остановила его жестом.

— Я закрываю сайт. Реабилитирую одного человека, верну ему честное имя, посмертно и закрою.

— Э- э, ты что, не надо закрывать, а как же дети?

— А у них есть мамы и папы. Должны быть! Надо думать, прежде чем рожать детей, и не приводить их в этот поганый мир!

— Но все начали обсуждать, на детей в кои- то веки обратили внимание.

— Нет. Никакого. Толку. От этой говорильни. Я решила помогать реально и конкретным детям.

— И как?