с важным видом, без церемоний разбрасывая документы и в присутствии понятых изымая всю ценную начинку этого дома.

Рам- пам- пам… За главным персонажем неблаговидной истории захлопывается решетчатая дверь камеры предварительного заключения, нагло ухмыляющийся в ответ на хлесткие обвинения, уверенный в своей безнаказанности. Так и будет, через несколько дней он покинет мрачную обитель в сопровождении адвокатов, как знаменем, размахивающими перед собой бумагой с гербовыми печатями. Формулировка напечатанных слов, ставшая пропуском для освобождения, звучала как пароль для входа в чистилище: «за отсутствием состава преступления». Но обретенной свободой насладиться сполна не успеет, день закончится на больничной кровати, куда привезет его личная охрана, избитого до потери сознания, со сломанными ребрами и отбитыми внутренностями. Господин Сабитов, выходит, тоже человек слова. Сказал, места живого на нем не оставит, так и не оставил.

Единственное, о чем я не знала, так это о том, что Айдар и Константин, в пылу возмездия, пойдут «ставить на место» уволенного заместителя акима. А иначе, мой «фильм внутреннего зрения» пополнился бы еще одним эпизодом.

Рам- пам- пам… Медленно открывается железная калитка, украшенная узорной ковкой и в лицо, еле стоящего на ногах мужчины, впечатывается кулак Константина, явно переоценившего степень возможного сопротивления.

Какой бы скудной была бы наша жизнь без музыки! И в горе, и в радости сопровождает она человека по пути его. Музыка в кино — особая тема. Сколько хороших фильмов не дотянули до шедевра по причине отсутствия в них музыки, подчеркивающей остроту момента! Или обратный случай, чего бы стоил один старый российский фильм про бандитов, если бы в нем не звучала мелодия великого Эннио Морриконе. Заурядный сюжетец, — я наткнулась на него случайно — а в свое время пользовался бешеной популярностью.

Когда на душе плохо, она захвачена светлой печалью или горечью разочарования, далеко не каждая музыка способна вызвать щемящую грусть на сердце и помочь прожить- пережить беду внутри себя. Музыкальная терапия, чем не вариант самолечения? Под мелодию, ритмом, совпадающую с обертонами твоего горя, «проговорить» боль, присвоить степень тяжести, оформить и отправить в архив личного опыта. Рецепт не на все случаи жизни, не стоит забывать, истинное горе не терпит свидетелей!

Композиция, разливающаяся по степи, была одна из немногих, достойных звания «очищающая душу», при этом, я понятия не имела, о чем в ней поется.

Глава 23 Мошенники

Как только закрутилась вся эта карусель под названием «отстрел педофилов», позвонил мне незнакомый человек. Мужской голос, то убаюкивал, укутывая пеленой словес, то по- отечески строжил, остерегая от грядущих напастей. Пугающий своей простотой, я бы сказала, сермяжный голос.

— Приветствую вас, Дина Габитовна!

— Кто дал мой номер и откуда вам известно мое имя?

— Да кто ж в нашем городе не знает грозу всякой нечисти, заступницу детей малых и сирых?

— Что надо?

— Люблю деловых людей, — крякнул от удовольствия хрипатый незнакомец, — мне, для моего бизнес- проекта требуется напарник: человек, который в бухгалтерии четко рубит, кто на цифрах собаку съел.

— Бухгалтеров в нашем городе пруд пруди.

— В корень зрите, деточка, только мне необходим гений, поскольку дело щекотливое, по тонкому льду идти придется. Виртуоз нужен.

— Что за дело?

— Спасибо, что спросили. Хочу пощипать наших толстосумов, облегчить, так сказать, их тяжелую ношу. Избавить от тяжкого бремени.

— Ограбить?

— Фу, зачем так грубо? Грабеж это, когда с топором в руках тормозишь карету и выворачиваешь карманы королевской знати. Или это разбой, я не силен в юридической терминологии. Но это время ушло далеко в прошлое. На дворе — век нанотехнологий. Зачем же грабить, наши богатеи сами, своими руками, отправят деньги прямиком в наши кошельки. Как вы на это смотрите?

— Спокойно. Не скажу, что благословляю, но как говорил мой любимый персонаж, «еще со времен Робин Гуда, залезть в карман богачу, считается высокоморальным делом». Вперед, и с песней!

— Не получается. Видите ли, дочь моя, я могу все организовать до мелочей, могу состряпать нужные бумаги, достать любую инфу, любой компромат, могу, даже, сымитировать женский голос, я — артист и комбинатор, но мне нужен специалист, сведущий во всей этой финансовой кухне плюс имеющий личный интерес.

— И какой же у меня интерес в таком неприглядном деле?

— Ну, как же, вы, я слышал, потерпели фиаско на пути отмщения. Эти сластолюбцы продолжают совращать детей наших. А мы накажем их не пулей серебряной, а монетой звонкой.

— Так нет у них денег, вот в чем дело.

— Есть, как нет, всегда что- то есть и, если его лишить этого, загнать в кредиты, он будет занят одним, вылезти из долговой ямы, а не деток выслеживать. Так?

— Допустим, а далее, согласно вашей схеме, он от такой жизни в петлю полезет?

— Тише- тише, мы не ставим целью довести клиента до ручки. Мы хотим помучить его как можно дольше, поджарить его на ме- едленном огне. Все отбирать нельзя, чуть- чуть на жизнь оставим, то есть придушим, а потом ослабим удавку, чтобы рыбка не сорвалась с крючка. Ежели отобрать все, он с легкой душой на тот свет отчалит.

— О, да вы стратег.

— Нет, стратег это вы, а я тактик. Предлагаю объединиться.

— В конце нашей долгой и увлекательной беседы, у меня, не сочтите за наглость, назрел деликатный вопрос. Вы кто?

— Что вы, это моя оплошность. Позвольте представиться: Кот Базилио. И мне нужна Лиса- Алиса, чтобы потрошить богатеньких Буратин!

Второй раз он позвонил после моего освобождения из временного заключения.

— Дина Габитовна, вы не перестаете меня удивлять. Я же предлагал вам безопасный и изящный способ наказания, а вы не прислушались к совету старшего по возрасту, и бахнули по ним из всех гаубиц. Нет, я, конечно же, снимаю шляпу перед вами и вашим дядюшкой, но что в итоге? Дядя в тюрьме, вы в опале, а деток продолжают обижать. Я не гордый, спрошу снова, вы не передумали?

Уж не помню, в какой форме отказала ему, но его слова натолкнули на мысль: деньги можно использовать не только как средство наказания. Так родилась идея помочь детдомовцам. А когда и это мое начинание накрылось медным тазом, я задумалась.

Сабитов вычислил моего врага и наказал, по- своему, но самое важное, что высокопоставленный вор ценит в жизни — деньги — осталось при нем.

После недолгих колебаний я набрала номер Кота.

— Приветствую вас, господин Базилио! Спешу доставить благую весть: я в деле! Но у меня есть одно условие… алло, как слышно, прием?

— Да- да, прошу прощения, я просто потерял дар