– Отец Пенелопы?

– Рикард Палмер. Наверняка о нем слышал.

Конечно слышал, он своего рода легенда Сандейла, продолжатель целой династии стражей. И драконов. Но об этом они наверняка предпочли не распространяться. Даже близкий к семье Калеб ни разу не намекнул, что у Пенни есть секрет.

– Вздумаешь обидеть малявку, – он подался вперед и уставился прямо на Чарли, – первым тебе вмажу я. А дальше – все Палмеры разом. И никто за тебя не заступится.

– То есть к толпе ее неуравновешенных бывших ты относился спокойно, а на мой счет волнуешься? – не выдержал Чарли. – Зачем поселил ее сюда? Поспрашивал бы местечко у кру Хенрик.

– Ну, знаешь… – он как будто смутился. – Как-то не видел тебя с девушками за столько лет, поэтому и не ожидал, что нагнешь малявку в первые же минуты знакомства.

Чарли хотел ответить, что до знакомства с ней так и не делал, тем более ему не приходило в голову таскать подружек домой, когда там останавливался приятель, но промолчал. С ней вышло неправильно и продолжается тоже.

Через полчаса он все же вернулся в дом, заглянул по пути в ванную и устроился на кровати, широко раскинув руки. Энергия до сих пор кипела, такая неуместная поздним вечером. Еще хотелось пойти к Пенни, но у той до сих пор выбивался свет из-под двери и, кажется, кипела работа над очередной картиной.

Хоть бы там был не он. А если он, то в одежде.

Глава 9. Цветы и картины

Хороший страж всего себя отдает работе, не оставляя времени на личную жизнь. Потому хороший напарник зачастую важнее хорошей жены.

Сны он не запомнил, провалился в них, как в бездну, и очнулся уже утром, когда кто-то бесцеремонно упал на постель рядом. Сразу же запахло свежей травой и почему-то краской, а еще на живот надавила тяжесть.

– Смотри! – бросила Пенни.

Чарли с трудом приоткрыл глаза и заметил прямо перед собой… себя. На кухне, занятого готовкой, почему-то в фартуке на голое тело. Спасибо еще, что Пенни оставила ему джинсы, неумолимо ползущие куда-то вниз по бедрам.

Рисовала она с чувством, крупными мазками, при этом картина казалась слишком реалистичной. От нее будто бы исходил запах готовящейся еды, слышалось шипение сковороды и тихая песня из радио, а редкое для Хезершира солнце подсвечивало рыжие волосы Чарли.

– У тебя талант, – признался он. – Это просто невероятно.

Пенелопа удовлетворенно фыркнула, согнула ноги, оперла о них картину и закинула руки за голову, будто живот Чарли был ее личной подушкой. Он даже не понимал, почему не злится. Просто запустил пальцы в волосы Пенни, наслаждаясь тем, какие они гладкие и мягкие.

– Еще допилю по мелочи, – добавила она. – Но я снова могу рисовать, это просто космос!

Чарли поглядел на тщательно выведенные мышцы на своей спине и дал себе зарок тренировать побольше, чтобы соответствовать. Как ей удается так делать? Вроде не соврала ни в чем, при этом Чарли не походил сам на себя.

– Спать по ночам тоже надо, – заметил он.

– Чтобы спать по ночам, – она кошкой извернулась, отложила картину и через несколько секунд оказалась сверху Чарли, – мне нужен ты утром. Много-много тебя.

Она наклонилась к самому его уху и легко прикусила мочку, затем провела языком по шее и чуть прикусила кожу. Чарли не выдержал, притянул ее и поцеловал в губы, бессовестно запустив руку под одежду.

Пенни всегда была горячей и отзывчивой. Она легко отпускала контроль и целиком ему доверялась. Это сводило с ума, вместе с тем пугало, Чарли и сам не знал, хочет ли он столько власти над другим человеком.

Сейчас он легко перевернул Пенни и подмял под себя, чтобы полнее чувствовать ее тело. К тому же в этой позе они еще толком не пробовали, пускай она и считается самой скучной.

Пенни охотно откликалась на его ласки, стонала, помогала избавляться от одежды и тут же обвила его ногами, стоило Чарли нависнуть сверху. На ее алеющих щеках размазалась краска, как и по пальцам, теперь переползала на его спину, но было плевать. От Пенелопы у него сносило самоконтроль, казалось, мир сужается до ее взгляда, дыхания, прикосновений. И того, как она двигается навстречу его движениям. Даже оргазм с ней был необыкновенным, прошибал от корней волос до кончиков пальцев на ногах. Чарли не знал, всегда ли так бывает с «зелеными» или у него тоже «весна».

Потом он лежал рядом и переводил дыхание, наблюдая за тем, как драконица растерянно трогает губы. Еще она мелко дрожала, как от холода, поэтому Чарли укрыл ее одеялом и ушел в ванную. К его возвращению Пенни уже спала, зато по простыни расползались пятна краски, а несчастная картина оказалась на полу.

Чарли поставил ее, написал записку со своим рабочим номером телефона, не удержался чмокнул сонную Пенелопу. Пускай он для нее всего лишь способ пережить весну, но она все равно чудо.

Машины Мора уже не было, а на кухне рядом с раковиной сохли тарелки и сковорода. Значит, гость проснулся раньше, позавтракал и сбежал в офис, чтобы не мешать их с Пенелопой общению. Чарли не винил его за это, но и не понимал поведение Калеба. Слишком серьезное для друга брата. И неужели Гектор не рассказал ему об особенностях Палмеров? Или Мор не замечал его странностей?

Хотя к чему это. В Хезершире тоже не видели дракона, жившего и работавшего у всех на виду.

Есть не хотелось, поэтому Чарли наскоро сварил кофе, налил его в термокружку и поехал к ферме Фрейзеров, забрать своего стажера. Сегодня он не лихачил, но и не плелся, хотя снова хотелось пробежаться пару километров или отжаться.

Лучше бы его рисованием крыло, как Пенелопу.

Кадди тоже не выглядел довольным и отдохнувшим. Если его и лишили девственности, то сделали это не добровольно.

Пробурчав приветствие, он подошел к пассажирскому сиденью, но Чарли оставил ключи в замке зажигания и сам перелез туда. Фрейзеру нужна практика, иначе так и не освоится