рассеивать свои страхи, полагался на знание, и он будет продолжать в некоторой степени бояться того, чего он не понимает. По аналогичной причине люди второго луча, то есть любви, подвержены вспышкам негодования и гнева, а первого луча, то есть воли, иногда становятся жертвами гордыни.

Человек этого типа будет продвигаться быстрее всего, тренируя свой ум в мышлении как остром, так и всестороннем. Чтобы получить от этой способности наибольший результат, ему особенно важно ясно представлять, что он собирается делать в любое время. Наблюдали ли вы когда-нибудь профессионального конькобежца, каждое движение которого столь же чётко и отточено, как новый стальной клинок? Или пингвина за ловлей рыбы, который полон непрестанного, моментального и безошибочного движения? Вот так может думать такой человек, когда натренируется — как скользит конькобежец и как маневрирует в воде пингвин. Чтобы он увеличивал свой умственный охват, нужно позволить ему практику добавления одной вещи к другой в своих мыслях — то есть чтобы каждую из них он совершенно прояснял для себя, а затем присоединял её к растущей идее. Так он может думать сначала об одной травинке, потом о многих, добавлять к своей картине кусты, цветы и деревья, пока скоро он сможет удерживать в уме целый сад без всякой потери подробностей, как он только что удерживал одну травинку.

Глава XIV

ЧЕТВЕРТЫЙ ЛУЧ

Человека четвёртого луча характеризует преобладание четвёртого принципа. Его качество — гармония. В своей жизни он не может держать внутренние миры отдельно. Если у него есть идея, он не удовлетворён, пока не даст ей практического выражения. Если у него есть работа в миру, он не будет счастлив, пока не сможет добиться того, чтобы она выражала идею или идеал. Среди людей он не является представителем только внутреннего (как правитель, филантроп и философ) или только внешнего (как учёный, бхакта или человек искусства). Он демонстрирует принцип майи, о котором я уже говорил как об особом выражении самого Шивы, сводящем в гармонии Вишну и Брахму вместе. На земле не может быть большей реальности, и всё же это иллюзия, потому что это не сама жизнь Шивы — истинная ананда. Его деятельность — не от пракрити (материального), не от пуруши (духовного), не от сата (бытия), ни от чита (сознания), но есть то, что Кришна назвал "моя другая пракрити" (другое проявление) — дайвипракрити. Это не просто майа, а йогамайа. В опыте человека этого луча превыше всего та истина, что в душе нет преграды или стены, где кончается Бог и начинается человек, как выразился Эмерсон.

На ранних этапах своего развития человек четвёртого луча будет демонстрировать сильные перемены настроения, иногда склоняясь к трём типам полагания на себя (свойственным первым трём лучам), а иногда — к трём типам преданности (свойственным последним трём), но никогда не будет совсем уходить от своего уравновешенного положения, от проявления одновременного присутствия обоих сторон человеческой природы. Это причинит ему много несчастья, ибо в работе, которую ему нужно будет выполнять в миру, он будет чувствовать нужду в выражении идеала, а идеалы будут иссушать и жечь его душу, если он не может выразить их. Таким совесть его никогда не будет спокойна, пока он не достигнет того благословенного состояния жизни, в котором внутренняя и внешняя его части будут приведены в постоянную рабочую гармонию, и в котором великие законы внешнего и внутреннего роста, карма и дхарма, сольются в одно. Но когда это достигнуто, ему доступна самая ближайшая к истинному счастью вещь, что только возможна на земле — перевод внутреннего во внешнее и внешнего во внутреннее уже полный и постоянный, и тут иногда вспыхивает дух пророчества.

Влияние этого луча очень сильно демонстрировали религия и жизнь Египта. Вещи этой страны были представителями жизни, а представления жизни были очень вещественны по форме. Возьмём, например, архитектуру египтян с её наклонными линиями и закруглёнными и пузатыми колоннами и её постоянным подчинением животным и растительным формам — а не украшением этими формами. С другой стороны, скульптуры и изображения фигур людей и других живых существ имели более математическую форму, чем где-либо ещё. И всё это было подходящим одеянием для внутренней магии, которая была самой жизнью Египта. Это было искусство, полное красоты, трогающей душу, но искусство символическое, чья красота была открыта лишь имеющим ключ. И проживая свои символические истории, египтяне чувствовали стоящую за ними реальность, точно так же как чувствуя психические истины, нуждались в выражении их в форме.

Влияние форм и цветов на ум и настроение может наблюдать всякий. Например, если вы войдёте в комнату, украшенную криволинейными и цветкообразными формами, вы обнаружите, что они трогают вашу эмоциональную природу, но если вы войдёте в комнату, украшенную угловатыми узорами, вы получите ментальное впечатление. Это влияние — прямое, и есть много символизма, действующего именно таким способом. Но в дополнение к этому, к вещам и формам присоединяются мысли, а среди мыслей подобное притягивает подобное, так что с очень многими символами связано много мысленной силы. Чувствительные люди четвёртого луча могут это ощущать. Много разновидностей магии искусства происходят из признания этих истин. Практический маг, работающий в этом направлении, принадлежит к четвёртому лучу.

Влияние этого луча мы можем увидеть в очень многих видах человеческой деятельности. Человек, сильно развивший его, вероятно, очень во многом может быть актёром. Если он захочет воспроизвести в себе какое-то настроение или состояние ума, он сделает это, приняв его внешнюю форму — например, если он захочет почувствовать себя благочестивым и религиозным, то он примет манеры, жесты и одеяния церкви своей страны или религии, и тогда в ответ возникнет соответствующее внутреннее состояние. Можно обнаружить, что люди этого типа повсюду подражают тем, кем они хотят стать, и всё же в этом нет притворства, претензии, лицемерия или желания произвести впечатление на других — для них это просто допущение, которое очень скоро станет реальностью. Я слышал об английской женщине, принадлежащей к этому типу, которая, побывав в Индии, влюбилась в индийскую философию и захотела, чтобы это учение пропитало всю её душу. Вернувшись в Лондон, она настаивала на том, чтобы одеваться по-индийски и есть, сидя на полу. Враги смеялись над ней, а друзья скрежетали зубами, но она повиновалась тому побуждению, которое было для неё верным.

Люди четвёртого луча дают хороших актёров, потому что, когда они воспроизводят в себе эмоциональные состояния, которые им нужно сыграть, внешние формы и действия, сопутствующие этим состояниям, следуют без особого труда и