– Я уверена, – твёрдо сказала Тиана. – Каждый с чего-то начинает. Со временем и опытом ты станешь сильнее и увереннее в себе. В первый раз, когда я возглавляла миссию, я тряслась и боялась, как тот маленький оленёнок, которому ты помогла. Но я научилась сражаться, и всё стало гораздо лучше. Белль так помогла мне – подбодрила и сказала, что у меня всё получится. Намного легче, когда знаешь, что другие Стражи прикроют и помогут. Так что поверь мне... – Она встретилась взглядом с Белоснежкой, её глаза лучились теплотой и искренностью. – Ты отлично справляешься.

Тиана поспешила вперёд, чтобы не дать Стичу упасть в реку, заглядевшись на жабу, и Белоснежка поняла, что у Тианы действительно есть дар. Она смелая и опытная, и даже если ей нужна была помощь, чтобы раскрыть свой потенциал, она прирождённый лидер. Белоснежка задавалась вопросом, сможет ли она сама когда-нибудь стать такой. Не то чтобы Белоснежка была чем-то похожа на Стражей – она не была такой храброй и сильной, как они, – но она всегда хотела быть полезной. Тем не менее она чувствовала новые мозоли там, где её ладонь сжимала кирку, и пообещала себе, что не подведёт своих новых друзей.

Тропинка огибала гору точно так, как она помнила, и они смогли пройти по бревенчатому мосту, который вёл к шахте, хотя брёвна казались уже, а пещера – более тёмной и зловещей. Гора изменилась не так сильно, как лес, и Белоснежка почувствовала небольшой душевный подъём, узнав, что по крайней мере хоть что-то осталось прежним.

– Вход в шахту вон там, – сказала она, указывая вперёд на хорошо протоптанную тропу.

Если бы всё было нормально, Весельчак, Умник, Соня, Скромник, Ворчун, Простачок и Чихун работали бы в шахте в этот самый момент, звуки ударов кирок и песни плыли бы вниз по горе. Белоснежка ненавидела царящую здесь зловещую тишину и не могла отделаться от мысли, что королева поймала их в шахте, или, возможно, по дороге домой, или даже в домике, когда они мыли руки перед ужином. Не было никакого способа узнать это, пока она не найдёт, не спасёт их и не услышит всю историю целиком.

Наконец в поле зрения появилась шахта – зияющая чёрная пасть горы. Белоснежка увидела хранилище камней и подумала, что, возможно, Тиана найдёт там то, что ей нужно. Но двери хранилища были распахнуты и висели на петлях. Внутри должно быть полно драгоценных камней, богатство, которого хватило бы на несколько жизней. Драгоценные камни всегда аккуратно отсортированы по типу и чистоте под бдительным оком Умника. Однако вместо этого Белоснежка увидела только пустые сундуки и любимую лупу Умника, забытую на утоптанной земле.

– О нет, – пробормотала она. – Здесь кто-то побывал. Тут должно быть полно драгоценных камней, но их все украли!

– Похоже на то, что сделал бы отъявленный злодей, – сказал Аид, поднимая лупу и рассматривая её, прежде чем отбросить. – Я имею в виду, что злодей, который видит склад сокровищ и не трогает его, не такой уж и злой, понимаешь? – Тиана строго посмотрела на него, уперев руки в бока, и он добавил: – Именно так я бы думал в прошлом, до того, как осознал свои ошибки и решил... быть хорошим или что-то в этом роде.

– В шахте всё ещё должно быть много драгоценных камней, – сказала Белоснежка Тиане. – Каждый раз, входя внутрь, я видела, как они мерцают по всем стенам!

– Будем надеяться, что это так. Я нашла все травы и цветы, которые мне нужны, но без определённых драгоценных камней мои зелья точно не сработают. Так и гамбо нельзя приготовить без ру.

Белоснежка повела группу ко входу в шахту. Зияющая пасть горы казалась намного более угрожающей, чем она помнила.

– Аид, не мог бы ты, пожалуйста, дать немного света? – попросила она.

– Конечно, куколка. Я люблю жуткие подземелья. Привычная атмосфера, так сказать. Напоминает мне о доме.

Он покрутил пальцами, создавая шар ярко-синего пламени, и повёл их в темноту. Голубой огонь отбрасывал жутковатые тени на стены, и Белоснежка поняла, насколько веселее было в шахте при тёплом золотистом свете фонарей, горевших через равные промежутки по бокам прохода. Её друзья (кроме Простачка, конечно) радостно пели, а их кирки выдавали стаккато и время от времени звенели, когда попадали по драгоценным камням. Она видела свидетельства их пребывания здесь: только что начатые новые туннели, отпечатки копыт оленя на земле, один из старых залатанных носков Простачка. Это заставило её скучать по ним ещё больше.

Но как ни странно, она не заметила игривого блеска драгоценных камней. По мере того как они продвигались всё дальше в глубь горы, следуя по рельсам, используемым для горных тележек, её всё сильнее охватывало дурное предчувствие. Здесь, вдали от солнца, было холоднее. Вскоре свет внешнего мира полностью исчез, и, оглянувшись назад, она увидела только бесконечную тьму.

– Обычно тут не так...

Она не знала, как продолжить фразу.

– Жутко? – подсказала Рапунцель.

– Темно, холодно и зловеще? – добавила Тиана.

– Тесно? – поморщился Салли.

– Как-то уж слишком много камня, – сказал Стич. – Бе.

– Обычно здесь не так тихо, – наконец закончила Белоснежка. – Как будто это место чего-то ждёт.

– Это же гора. – Аид перебросил свой огненный шар из руки в руку. – Поверь мне, котёнок, они не сильно болтливые.

Белоснежка никогда не была так глубоко в шахте и не представляла, что гора такая большая. Туннель тянулся всё дальше и дальше, казалось, он никогда не закончится.

– Ты говорила, что тут есть драгоценные камни, – напомнила Тиана.

Белоснежка почувствовала, как её щёки запылали.

– Так и есть! Или обычно так и было. Всё совсем не так, как я помню. Раньше здесь были туннели, освещённые фонарями, и тысячи сверкающих самоцветов. Теперь это место просто кажется... ну, совсем мёртвым.

– Пожалуйста, не произноси слово на букву «м», когда над головой столько камня, – взмолилась Рапунцель.

– Какое слово на букву «м»? – уточнил Аид и начал загибать пальцы: – Музы? Морфей? Мегера? Мурена? Мгла? Могила?

– Мёртвый, – прошептала Рапунцель в ответ сквозь стиснутые зубы.

– О! Мёртвый! Это моё второе имя. Я говорю это всё время.

– Тогда какая у тебя фамилия?

– О, пусть будет Смерть.

– Вам всем нужно...

– Тихо. Мне кажется, я