изможденном потном лице отразилось замешательство.

– Яд королевы, – объяснила Белоснежка. – Он был на кирке, и тебе в руку попала заноза. Зелья едва хватило, чтобы вернуть тебя к нам.

Тиана потянулась за своей сумкой и, нахмурившись, заглянула внутрь.

– Скоро нам наверняка вновь понадобится противоядие. Похоже, королева запускает свои когти во всё, до чего может дотянуться. – Она оглядела шахту, внезапно заметив, что все остальные выглядели хуже некуда. – Что с вами всеми случилось?

– Расколотые, – сказал Аид, наименее пострадавший от драки. – Фиолетовые трещины, глупые бредни, бла-бла-бла. Ты же знаешь, как это бывает.

Тиана выглядела усталой, но решительной. Она раздала стеклянные пузырьки с целебным зельем, и все взяли по одному – кроме Белоснежки и Аида.

– Я не пострадала, меня только слегка задели, – сказала Белоснежка. – Думаю, лучше приберечь зелья на тот случай, когда они нам действительно понадобятся.

Тиана указала на горку драгоценных камней у своих ног.

– Хорошо, но ты нам нужна в отличной форме, так что, если что-то будет болеть, лучше прими зелье. Я приготовлю ещё. Теперь у меня полно ингредиентов. Можешь выпить половину моей порции. – Она потянулась за особенно крупным изумрудом и поморщилась. – Единственное, что болит сильнее, чем руки, – это спина. Работа в шахте явно не для меня. Управление рестораном и борьба со злодеями мне больше по душе.

Они выпили по половине целебного зелья. Оказывается, Белоснежка не понимала, насколько ей было больно, пока боль не прошла. Она привыкла помогать всем, чем могла, но борьба бок о бок со Стражами, несомненно, давалась ей тяжело.

Как только все были исцелены и готовы двигаться дальше, а Тиана собрала драгоценные камни в свою волшебную сумку, Аид выступил вперёд.

– В какую сторону идти? – спросил он. – Не поймите меня неправильно, мне нравится тусоваться под землёй. Это вроде как моя фишка. Но эта шахта определённо выглядит немного... Расколотой. И это мне совсем не нравится.

Он поднёс своё голубое пламя к каменной стене, показывая фиолетовые трещины, распространившиеся от пола до потолка. Белоснежка могла поклясться, что раньше их там не было, но головорезы отвлекли её внимание, и она могла не заметить.

– Мы пришли сюда за драгоценными камнями, и они у нас есть, – сказала Тиана. – Так что давайте убираться отсюда. Туннель выходит на другую сторону горы?

– Хм, я не знаю.

Белоснежка изо всех сил пыталась вспомнить, упоминали ли когда-нибудь о подобном гномы, но дома они мало говорили о добыче драгоценных камней. Работу они оставляли на работе.

– Я знаю, что они всегда входят и выходят одним путём, поэтому полагаю, что этот туннель и рельсы в конечном итоге должны заканчиваться тупиком. Я удивлена, что мы ещё не дошли до него.

– Фух, отлично, давайте убираться отсюда! – сказала Рапунцель, поднимая фонарь, который Тиана опустила на землю, когда набросилась на стену. – Если мне придётся выбирать между солнечным светом и бесконечной тьмой, я всегда выберу свет. К тому же Паскаль становится слишком серым без солнечных лучей.

Она направилась обратно в ту сторону, откуда они пришли, и на сердце у Белоснежки стало немного легче. Она последовала за подругой. Они нашли драгоценные камни, в которых так нуждались. И Белоснежка надеялась, что, как только Стражи выйдут на солнечный свет, она найдёт дорогу к замку королевы.

У заколдованной пещеры, однако, были другие планы. В утробе горы раздался грохот, и с потолка посыпались мелкие камешки. Спустя мгновение шум усилился, и вся пещера затряслась. Белоснежку отбросило к стене, она изо всех сил пыталась удержаться на ногах.

– Бежим! – крикнула Рапунцель.

Но пещера, казалось, услышала её, и камни с гулким грохотом обрушились, преградив им путь стеной из валунов, пронизанных светящимися фиолетовыми трещинами. Стражи оказались в ловушке.

Глава двенадцатая

В тишине, которая воцарилась в пещере после обвала, Белоснежка с трудом пыталась дышать. Она зажмурилась от пыли, в ушах звенело от оглушительного грохота. Открыв глаза, она часто заморгала и обнаружила, что пещера полностью завалена.

– Ладно, ладно, мне больше не нравятся пещеры, – крикнул Аид. – Может быть, я даже поставлю парочку световых люков в Подземном мире, когда вернусь домой.

Единственный свет теперь исходил от его волос, фонаря Рапунцель и пульсирующих фиолетовых трещин, которые, казалось, увеличивались с каждым мгновением.

– Эм, ладно, это... это обвал... самый обыкновенный обвал, всё нормально... Хотя какого чёрта! Ничего не нормально! – проговорила Рапунцель, дыша так часто, что Белоснежка забеспокоилась за неё.

Паскаль показался из волос Рапунцель. Он выглядел обеспокоенным, насколько это было возможно для ящерицы.

– У нас всё будет хорошо, – твёрдо сказала Тиана. – Мы просто пойдём в другую сторону.

– Я не могу дышать! – взвизгнула Рапунцель. – Со мной уже бывало такое... Однажды мы с Юджином оказались под завалом, и вода поднималась, и мы оказались в ловушке, и было так темно, и... и... Я не могу дышать!

Белоснежка была ближе всех, поэтому отложила кирку и потянулась, чтобы взять Рапунцель за руку.

– Здесь нет воды, – сказала она своим самым спокойным голосом, которым обычно говорила с ранеными животными. – Вообще никакой воды. В пещере сухо, и только одна часть туннеля завалена. Видишь? Мы можем пойти другим путем. Тут есть свет и воздух, но воды нет, и ты не одна. Мы здесь, с тобой.

– Я не могу... – Рапунцель подавила рыдание. – Как будто это происходит снова, хотя это невозможно. Я не могу перестать дрожать!

– Тогда просто встряхнись и расслабься, – сказала ей Белоснежка. – Просто позволь этому переживанию пройти прямо через тебя. Чувства, знаешь ли, подобны погоде – они всё время меняются. Твоё тело знает, что делать, и разум тоже поймёт. Сделай глубокий вдох и сосредоточься на свете фонаря. Или волосах Аида, но фонарь немного теплее.

– Хотя и не такой красивый, – добавил Аид. – Этот фонарь совсем не разбирается в стиле.

– Теперь давай вдохнем и выдохнем. Вдох... и выдох...

Когда Белоснежка заставила Рапунцель сделать несколько глубоких вдохов, она почувствовала на себе взгляд и, подняв глаза, увидела, что Тиана наблюдает за ними с большим любопытством. Белоснежка не привыкла к такому пристальному вниманию, поэтому покраснела и повернулась обратно к Рапунцель, которая теперь дышала более ровно.

– Как думаешь, сможешь потихоньку пойти вперёд? – мягко