33-й стрелковой дивизии. В самый напряженный момент Левандовский задумал искусным маневром ослабить нажим противника. Он разработал смелую операцию, выделив для этой цели бригаду Якова Балахонова и два полка кавалерии.

Бойцам предстояло ночной атакой прорвать оборону противника и совершить стремительный рейд по тылам врага. Несколько дней Левандовский сидел, склонившись над картой, скрупулезно рассчитывал время продвижения войск от рубежа к рубежу, вычерчивал маршрут. Только быстрота движения и стремительный натиск могли, по его убеждению, обеспечить успех задуманного дела.

Накануне операции начдив вместе с Балахоновым выехали на передовую позицию и выбрали подходящее место прорыва, организовали глубокую разведку. Перед выходом в поход Стигга, работники политотдела и комиссары провели в частях беседы, рассказали бойцам о трудном положении страны, о призыве партии напрячь все силы для скорейшего разгрома Деникина. Редакция дивизионной газеты «Солдат революции» выпустила к началу рейда специальный номер, который открывался призывом ЦК РКП (б): «К оружию, товарищи и друзья!»

Глубоко продуманный план операции, тщательная подготовка, умелое управление войсками и их героизм обеспечили успех. Возле села Юдановка бригада Якова Балахонова прорвала оборону противника и форсированным маршем двинулась по территории, занятой врагом.

Лихим налетом она захватила Беловодск Харьковской губернии и подошла к окраинам Ростова. Для ее уничтожения белое командование вынуждено было снять с фронта целую казачью дивизию, но Якову Балахонову удалось ловким маневром оторваться от преследования и благополучно возвратиться к своим. Приказом командующего армией поредевшие полки 33-й стрелковой отвели на короткий отдых, где дивизия приняла пополнение и в середине октября вновь появилась на передовых позициях.

Обстановка в полосе 8-й армии была очень сложной. Ее правофланговые дивизии, в том числе и 33-я, прочно держали оборону, а на левом фланге ее части отходили на север. Линия фронта армии напоминала по своим очертаниям подкову. Малейший нажим 3-го Донского корпуса белых мог привести к полному окружению.

В этот момент Левандовский предпринял искусный маневр, который еще раз высветил его дарование видного стратега-новатора. В ту пору у многих командиров при разработке наступательных операций не было желания идти на риск. Опасаясь за свои фланги, они, как правило, распределяли войска равномерно по всему фронту, на всякий случай держали возле себя крупный резерв. В момент наступления продвигались вперед с оглядкой на соседей. Михаил Карлович не побоялся ослабить второстепенные участки обороны, он снял с фронта несколько соединений и скрытно создал сильную группировку.

— Белые уверены, что мы не в состоянии вести сейчас активные действия, — знакомил он командиров со своим планом. — Мы же постараемся поддержать их в заблуждении, создадим иллюзию, что для выравнивания фронта готовимся к отходу. Отправим в тыл наши обозы, а сами сосредоточим между реками Икорец и Битюг крупные силы и неожиданно нанесем удар по Лискам и Боброву. Наступление вести энергично и стремительно, не думая о флангах.

На главном направлении Левандовский сосредоточил две трети дивизии, что обеспечило ему двойное превосходство над противником. Стремительным ударом с севера 28 октября 33-я дивизия овладела станцией Лиски и захватила плацдарм на противоположном берегу Дона. Огромный труд командиров, политических комиссаров, всех коммунистов принес замечательные плоды. Части дивизии действовали слаженно и умело, красноармейцы показали хорошую выучку.

Радуясь их успеху, Серго Орджоникидзе писал: «Когда Воронежу грозила участь Харькова и Екатеринослава, дивизия под командованием Левандовского спасла положение и своим удивительным маневром вместо отступления к Воронежу разбила врага и захватила у него Лиски и Бобров». Слава о 33-й стрелковой дивизии, которая в решительный момент проявила стойкость, боеспособность, умение успешно сражаться в любой, самой сложной обстановке, разнеслась по всему фронту.

Развивая успех, наши войска настойчиво продвигались вперед. Воспользовавшись сильной метелью, конники Буденного ворвались в Воронеж, а затем, преследуя врага, нанесли ему сокрушительное поражение у станции Касторная. В середине ноября Левандовский получил приказ совместно с 1-й Конной армией ударить в стык между Добровольческой и Донской армиями белых, разъединить их, разгромить по отдельности, овладеть Донецким бассейном и выйти к Ростову. Опасаясь полного окружения, деникинцы начали отходить на юг. Они упорно цеплялись за выгодные рубежи, часто, подтянув резервы, переходили в контрнаступление. Пытались любой ценой остановить наши части. Левандовский постоянно совершал сложные, охватывающие и обходные, маневры, поддерживал высокий темп наступления, решительно действовал сосредоточенными в ударный кулак силами. Чтобы ускорить продвижение, начдив велел собрать в селах лошадей с санями, усадил на них пехотинцев и энергично преследовал врага, буквально наступая ему на пятки, не давал закрепиться на выгодных рубежах.

Отбросив части 3-го Донского корпуса, дивизия Левандовского освободила Луганск и начала стремительно преследовать противника. Все попытки деникинцев оказать сопротивление на промежуточных рубежах успеха не имели. Своевременно разгадывая контрмеры врага, начдив практически всегда находил верные оперативные решения. Наблюдая за его действиями, комиссар дивизии Стигга не раз докладывал в РВС армии об умении Левандовского мгновенно схватывать и правильно оценивать обстановку, принимать нужные решения, четко ставить задачи. Комиссар отмечал его командирскую дерзость и вместе с тем разумную осторожность.

Неудержимо двигаясь вперед, советские войска к началу нового, 1920 года полностью возвратили стране Донбасс — крупнейший угольный бассейн. После семисотверстного похода они вышли к Азовскому морю, надвое рассекли Добровольческую армию. Одна ее группа ушла в Крым, другая — на Северный Кавказ. Дивизия Левандовского, поддерживая 1-ю Конную армию, кратчайшим путем двинулась к Ростову. Она стремилась перехватить основные силы деникинцев.

Согласно директиве Главкома С. С. Каменева, из Южного фронта в январе 1920 года были образованы два новых — Кавказский и Юго-Западный. В состав Кавказского фронта, который возглавил Василий Иванович Шорин, вошла 8-я армия вместе с 33-й стрелковой дивизией, получившей наименование Кубанской. Ей предстояло вместе с Конной армией Буденного взять Ростов. Левандовский и Стигга направились в штаб Конармии, чтобы уточнить планы наступления и скоординировать действия.

Когда начальник штаба Конной армии Н. К. Щелоков расстелил огромную карту, склонившиеся над ней К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, М. К. Левандовский и другие командиры приступили к разработке детального плана наступления на Ростов и Новочеркасск. Обсуждение и принятие решений затянулось. Лишь под утро, когда за окнами обозначилась узкая полоска рассвета, Левандовский и Стигга покинули штаб конников и отправились в обратный путь. Мороз немного ослаб, ветер теперь дул в спину, подгоняя отдохнувших за ночь лошадей. Ехали ходко.

— Михаил Карлович, — нарушил молчание Стигга, — скажи, пожалуйста, почему ты не в партии?

— Я был эсером-максималистом, но еще летом 1918 года отошел от них.

— От одного берега отчалил, к другому не пристал. Почему? — посмотрел на него в