И остаток пути к деревне девушка, пользуясь тем, что молчать больше не нужно, говорила уже о чем угодно. Я же терпел, молча скрипя зубами. Лучше уж слушать про очередных коз и огороды, чем уклоняться от ветки. Не поет — и на том спасибо. Да и не слушал я, в общем-то, о чем она там щебечет, лишь угукнул пару раз, не вникая, когда наступила пауза в ее речи. Пусть уж, все равно почти приехали.

* * *

В деревню мы въехали вскоре после заката. Лиска к тому моменту уже даже ненадолго затихла, с интересом оглядываясь по сторонам.

Как по мне, смотреть не на что: все деревни похожи друг на друга, как одна. Хотя, стоит признать, в тех же Лукошках, и одних, и вторых, дома выглядели опрятнее. Хотя жилище старосты здесь все же выглядело получше, да даже как-то побогаче. Ворует он у селян, что ли? К нему я и направил своего коня.

Селяне, заметившие меня и явно узнавшие, тут же побросали свои дела и поспешили следом. Остановившись у резного крыльца, бросил косой взгляд на зевак, собравшихся вокруг. Тут же пронеслись нестройные приветственные выкрики. Небрежно кивнул им в ответ.

— Лорд Максимилиан, случилось чего, что вы вернулись так споро? Али поймали проходимца? — поинтересовался совсем седой дедуган, как самый смелый. Кажется, он единственный из этой деревни правильно выговаривал мое имя.

— Стандартная проверка. Возникли новые нюансы по данному делу, понадобились дополнительные уточнения и опрос некоторых свидетелей. Любезный, староста у себя? — поинтересовался я, спешившись.

Брезгливо покосился на застаревшую коровью лепеху почти у самого крыльца дома. Она никого больше не смущает, нет? Или в деревнях это обычное дело, чтобы коровы едва ли не в дом ломились?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лиска также тихо осторожно сползла с коня, не торопясь отходить от него, и, сверкая любопытными глазами, осматривалась вокруг.

— Дык, послали ужжо за ним. Вашество лордейское, Максийлиман, мож ко мне зайдете? Устали, поди, с дороги, сердешный, совсем жи себя не жалеете. А девочка подождет и потом вам сообщит, ежели чего. На ночь то дела все равно никакие не решаются. А у меня и отужинаете, и на ночлег определю. Знаете, какие у меня перины мягонькие? — вперед выдвинулась смутно знакомая барышня с внушительной грудью, став ко мне почти вплотную.

Я невольно засмотрелся в ее глубокое, почти на грани приличия, декольте, вспоминая, что, кажется, перины у нее действительно удобные, мягкие… Как и она, в общем-то. Хм… Почему бы и не согласиться снова у нее остановиться? Вот только с Лиской разберусь, глаза ей на «жениха» открою — и можно будет. Все равно до утра мы в любом случае здесь.

— Мы подождем старосту — нужно обсудить важные дела. А потом, думаю, еще увидимся, несравненная, — и я улыбнулся девушке, подмигивая, взглядом обещая нескучную ночь.

Селянка тут же зарделась, кокетливо потупившись. Тем не менее, задышала чаще, так, что грудь заколыхалась, снова приковывая мой взор.

— Здесь мы узнаем что-то о моем Бернарде? — вдруг довольно громко поинтересовалась Лиска, с ярко выраженным возмущением в голосе.

От неожиданности вздрогнул, отвлекаясь от девушки. Обернулся к своей случайной попутчице, собираясь огрызнуться в ответ, но что-то меня остановило. Может, контраст крепко сжатых побелевших кулаков и чуть дрожащей закушенной нижней губы, а может, безумная надежда, светившаяся в глазах…

Ладно, раз уж привез ее сюда, сначала удостоверюсь, что она осознала: Бернард подлец и ей лучше, забыв о нем, вернуться домой. Если староста скоро вернется, думаю, не будет проблемой вызвать предыдущую «невесту», столкнуть их с Лиской. Как раз поплачутся друг другу, воспылают праведным негодованием и успокоятся. А уж потом, пристроив ее к кому-то на постой, отправлюсь к этой грудастой.

Утром же, отправив ее с кем-то в родную деревню, направлюсь в ближайший городок, добывать новости под маской заезжего опального аристократа… Отличный план! Жаль, судьба распорядилась по-другому.

— Да, сейчас староста подойдет и лично тебе расскажет все о твоем «женихе» — Бернарде Диррексе. А потом еще позовет… — но договорить я не успел.

Из толпы зевак вдруг выскочила разъяренная девка, выше и шире Лиски, наверное, раза в два. Она перла вперед, как разъяренный бык на ярмарке, наметив себе цель.

— Мой Бернардушка — жених этой?! Так вот к кому он сбежал, да?! Ах ты ж вобла сушеная, чего глазенки свои бесстыжие пучишь, разлучница клятая?! Да я тебе сейчас их-то и повыцарапываю, волосенки твои жиденькие повырываю к чертовой матери! — завизжала она, со всей прыти бросаясь к потрясенной Лиске.

И тут я осознал, что крупно прокололся. Конкретно этой «жертве» абсолютно плевать и на репутацию, и на доводы разума, и на женскую солидарность. И если сейчас не вмешаюсь, несчастную Лиску точно разорвут на месте…

Глава 11

Лисси

Первое мгновение, когда увидела, что на меня несется какая-то баба, громко вопя о том, что я увела у неё Бернарда, я даже опешила, застыв на месте с открытым ртом, глупо хлопая глазами. Но, когда эта бабища таки протянула ко мне руки, пытаясь дотянуться до заплетенных в тугие косы волос — инстинкт самосохранения завыл дурниной, а мозг медленно начал осознавать случившееся: то есть это и есть та самая бывшая невеста моего жениха, которая изменяла ему с пасечником! Ах, она кувырла лесная! Бернардушка поначалу себе долго места не находил, все рассказывая, как она с ним плохо поступила!

Мгновенно собралась, резко отскакивая в сторону и нагло подставляя подножку этой кабанихе, и, победоносно вопя, завалилась на неё сверху. А когда она упала на землю, шарахнула её глупой башкой о грязную лужу. Её свинячий визг был слышан кажется даже в Больших Лукошках! Удовлетворенно дернула с силой за волосы, приговаривая что женихов надо уважать, налево не ходить и вообще, постель до свадьбы делить не по-божески! Не по-людски это! Боженька у нас один — возьмет, да обидится!

— Ах ты! — взвизгнула она, сбрасывая меня на землю, но я быстро сообразила, вертко перекатываясь и вскакивая на ноги.

Но лупануть этой гадине, не ценящей собственных женихов, мне не дали — кто-то резко перехватил меня за талию и заволок к себе за спину. Высунулась, подпрыгивая из-за плеча лорда, чтобы мстительно понаблюдать, как кабаниха, не сумев остановить движение, со всей дури вмазала хлесткую пощечину моему провожающему лорду, тут же застывая на месте, как мышь под веником, испуганно взирая на широкий красный след на лице столичного франта.

Лорд Максимилилиниан… Нет, кажется,