И вам, и Юле. Несмотря ни на что, наши отношения с братом сохранились. Хотя ссоры были, не скрою. Но ссоры, — мужчина бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида, — это неизбежно. Невозможно прожить жизнь и ни разу не поругаться. Просто тебе, Юль, стоит помнить следующее. Отношения между близнецами зависят в первую очередь от них, а не от тебя. Если они захотят поругаться, даже если ты будешь стоять на голове — всё равно поругаются.

— Я понимаю, — ответила я, улыбнувшись — потому что представила, как стою на голове. — Я всё понимаю, Лев Игоревич, правда…

— А раз понимаешь, давайте заедем за тортом? — неожиданно предложил Лев Игоревич, и Дима с Федей синхронно фыркнули, а затем переглянулись и рассмеялись. — Мне кажется, есть повод попить чаю.

— Не много ли тортов, пап? — съехидничал Федя. — Мы сегодня уже ели!

— Тортов много не бывает, — произнёс Лев Игоревич торжественным голосом, и тут я тоже не выдержала и засмеялась вслед за близнецами.

А у подъезда дома, где жили Федя и Дима, нас ждали. Все! И моя бабушка, и Света, и Алёна Леонидовна, и Женя. И даже Рем, лабрадор Льва Игоревича, тоже тут был.

Я, увидев, как все рады моему возвращению, вновь заплакала.

— Дайте мне её, я её придушу! — воскликнула Света, и я нервно улыбнулась, услышав, как бабушка сразу после этого проворчала:

— Душить будем по старшинству. Значит, я первая. Давай в очередь!

— Мы никому не дадим задушить нашу Юльку! — сказал Федя, запнулся, посмотрел на Диму с виноватой улыбкой, потом на меня и добавил: — То есть, девушка она, конечно, Димкина, но…

— Да хватит уже, — махнула рукой Алёна Леонидовна, подошла ко мне и крепко обняла. — С возвращением, Юля! И прости нас, пожалуйста.

— Вас-то за что? — не поняла я.

— Мы тоже виноваты, — заметив мою растерянную улыбку, пояснила Алёна Леонидовна. — Пустили всё на самотёк. Если бы ты уехала, нам с Лёвой было бы очень неудобно перед твоими родителями.

— Перед… — повторила я невнятно и тихонько добавила: — Но они ведь…

— Это неважно, — покачала головой Алёна Леонидовна. — Люди уходят, но мы же не перестаём их любить, так? И держать перед ними ответ тоже будем. В своём сердце.

В своём сердце…

Я не сказала Алёне Леонидовне, но те её слова отдались во мне болью и нежностью, а ещё — пониманием того, что я должна была не стремиться разрушить остатки своей семьи и своего сердца, а поддерживать. И не убегать ни от чего и ни от кого, встречая лицом к лицу каждый новый день.

Каким бы он ни был.

Эпилог

Юля

Три года спустя

— Нет, ну вы представляете! — эмоционально размахивал руками Федя, едва не хватаясь за голову от возмущения. Я старалась не улыбаться, чтобы не обижать его, да и Дима изо всех сил сжимал зубы и делал физиономию кирпичом — иначе, боюсь, Федин гнев перекинулся бы уже на нас. А пока он злился только на Свету.

Точнее, он не злился, а ревновал.

— Я к ней по-хорошему — с букетом, с конфетами. А она!.. «Ты от меня столько времени нос воротил, а теперь думаешь, я рада буду?» — передразнил он Свету и всё-таки схватился пальцами за рыжую шевелюру. — И — хрясь мне по мордасам цветочками! Ну вообще-е-е!

Да, забавно наблюдать за тем, как порой переворачивается наша жизнь.

Сейчас мне даже не верилось, что несколько лет назад Федя и Дима ходили за мной вдвоём. И из них двоих как раз Федя был настойчивее, а Дима просто ждал и надеялся. Теперь всё было иначе, и мы с Димой уже несколько месяцев наблюдали за тем, как его брат пытается завоевать Свету.

Она пошла на принцип. Отлично помня о том, как в школе, да и потом, старший из близнецов смотрел на неё косо в лучшем случае, а в худшем не обращал внимания, Света не собиралась сдаваться. Все эти годы у неё были парни — целый хоровод, если честно, — и Федя наблюдал за их сменой с недоумением и даже насмешками, которые он не стеснялся высказывать Светке. Они постоянно ссорились. В отличие от нас с Димой, их отношения развивались весьма бурно, со взаимными упрёками и вечными обидами.

Недавно Света рассталась с очередным парнем, и Федя наконец решился. Я давно говорила ему, что хватит вести себя как школьник, который насмехается над понравившейся девочкой, пора поговорить откровенно, признаться, притащить Светке букет…

Он послушался — и в результате получил розами по физиономии.

Я не знала, плакать или смеяться. Мне было жаль Федю, который не знал, как подступиться к девушке, которая ему давно нравилась. И в то же время я понимала Свету — всё-таки список грехов старшего Димкиного брата по отношению к ней был весьма внушительным. Хотя, на мой взгляд, ничего криминального там не было. Да, Федя долго относился к Свете как к приложению ко мне, какой-то «недо-девушке», но это всё было детским и глупым. Пора перешагнуть прошлое и постараться посмотреть вперёд.

Я говорила ей это, но…

— Нет, — фыркала Света и задирала нос. — Я рядом с ним всегда буду помнить о том, что я «так себе». Он мне когда-то так сказал, представляешь? Ты, говорит, Светка, так себе. И внешность средняя, и учишься средненько.

— Но это же было ещё в школе…

— Какая разница?!

Я не знала, как до неё достучаться. Как объяснить, что Федя давно не считает её «так себе». Да и тогда, я думаю, он говорил подобное лишь потому что пытался бороться со своими чувствами. Заглушал их, чтобы по-прежнему конкурировать с Димой за меня. А как только я сделала выбор — он словно очнулся. Не сразу, правда. Сначала его помотало, покружило, побросало в растерянность и даже раздражение, но это быстро прошло.

Однако, пока Федя страдал из-за того, что выбрали не его, Света вновь стала встречаться с парнем, и когда он очнулся и посмотрел на неё заинтересованным взглядом, она уже была занята. Он решил подождать, но это оказалось сложно — Света, расставаясь с одним кавалером, тут же находила себе другого. В какой-то момент мы с Димой даже начали путать их