рассказала несколько лет назад. Правда потом выяснилось, что Вика давно обо всем догадалась, но молчала. Она решила, что я расскажу, когда буду готова. Вика очень деликатный человек, но в то же время крайне наблюдательный.

Тактичность подруги я всегда ценила. Терпеть не могу излишне любопытных людей, которые лезут в душу, выспрашивают. Я не моя мама, которая всем находит оправдания и всегда видит позитив.

Но всё, что между мной и Владом произошло, было слишком личным. Поэтому с Викой я поделилась только тем, что мы с Владом объяснились и я жду его возвращения из командировки.

В итоге Вика отговаривала меня даже больше, чем мама. Начиталась разных статей в интернете о судьбах семей, и особенно, жен военных, и очень впечатлилась. Она у меня вообще впечатлительная.

— Не представляю, как ты выдерживаешь этот темп, — проворчала мама, убирая посуду со стола.

Я настолько погрузилась в размышления, что не сразу сообразила, что она мне сказала. И поэтому моя реакция была слегка заторможённой, отчего мама забеспокоилась.

— Ниночек, может быть тебе немного подремать?

Я отрицательно мотнула головой.

— Скоро экзамены заключительные и потом буду ждать ответ от университета. Вот тогда смогу отдохнуть.

— Ладно уж, уговорила. — пошутила мама, нежно меня обнимая и целуя в лоб.

— Спасибо, мам. За всё. — я обняла её в ответ.

Я уже развернулась к выходу из кухни и не заметила тревоги в маминых глазах.

Алёна тяжело вздохнула, наблюдая как её дочка поплелась на выход из кухни, с книжкой в одной руке и чашкой чая в другой. С каждым днём Нина становилась всё сосредоточеннее и мрачнее. Напускная легкость в общении и натянутая улыбка стали её неизменными спутниками.

И Алёна надеялась, что в ближайшее время появятся новости. Хорошие новости. Иначе она даже не представляла, что делать.

Влад

Примерно в то же время

Солнце стояло в зените и палило нещадно. Я поднялся на самую высокую точку военной базы, привычным образом обменялся приветствиями с арабскими коллегами, и подошел к горизонтально приваренной трубе, которая здесь заменяла ограждение.

Осмотрелся. Вокруг военной базы, насколько хватало взора, простиралась бесконечная песочная гладь с редким вкраплением колючих кустарников и лишайников, которые на расстоянии казались просто небольшими темными пятнами.

Однообразный пейзаж, который я наблюдаю уже не первый месяц.

Песок здесь был бежево-серый, местами бурый. Цветом скорее похожий на сухую глину, чем на привычный нам песок золотисто-желтого оттенка. А если набрать пригоршню, то будет видно, что он крупно зернистый с большим количеством мелких камней.

«В общем ассоциаций с пляжем не навевает», — подумал я и усмехнулся

Солнце стало резать глаза, и я надел солнечные очки, без которых даже в сортир в светлое время суток не выходил. Здесь без очков, как и без защитного крема лучше из помещения раньше сумерек не выходить.

Встречались среди наших военных такие брутальные экземпляры, которые показушно плевали на такие инструкции. Крем они считали средством исключительно для изнеженных баб, голову часто закрывать забывали, а очки воспринимали как первый признак мажора-пидараса. Ну, что сказать, мозгов нет — но вы держитесь.

В основном так себя вели молодые контрактники. Но были и те, кто первый раз оказался в этой части мира, и просто ещё не втыкал, что здесь мазать рожу кремом — необходимость, если не хочешь ожога или чего похуже. Вот поэтому солнечных, тепловых ударов, кожных воспалений, конъюнктивита от песочной пыли тут было до хера.

Но народ быстро учился. Захочешь жить и нормально спать — и не только крем открывать научишься, да.

Хотя местные спокойно ходят и так. Голову вот прикрывают, потому что находится на улице с непокрытой головой можно было только рано утром или после захода солнца. При этом местные обходятся без крема и часто не носят солнечных очков, и поэтому постоянно щурят глаза из-за ослепительно яркого солнца. А еще глаза приходится прикрывать, чтобы защититься от мелкой пыли, которая как взвесь висит в воздухе.

Дождя давно не было, ветер слабый, и поэтому стоит машине проехать, и за ней на десятки метров тянется пыльный шлейф. Дышать пылью — такое себе удовольствие. Поэтому мужчины часто носят на голове платок, куфию. Часто ей закрывают не только голову, но и нижнюю часть лица, защищаясь таким образом от солнца и пыли.

Ещё на прошлой операции мы всем отрядом начали повязывать местный платок, куфию. Местные бойцы нас научили. За что им спасибо, потому что вещь реально помогает.

Теперь полковник, к которому нас временно прикомандировали, ржал над нами, что бойцов Заслона уже не отличить от местных арабов-военных. Смуглые, все как один с густыми бородами, и дикого вида.

Вспомнилось как вчера на построении он громко на всю военную базу высказался по этому поводу. Видимо, решил, что шутка слишком хороша, чтобы не поделиться с коллегами.

«В платках этих и с автоматами так их вообще от ваших не отличить». — сказал полковник на плохом арабском своему коллеге, тыкая в нас пальцем. Араб промолчал, лишь остро улыбнулся и покачал головой.

Мы с комрадами переглянулись с усмешкой. Остаётся удивляться кто этого полковника к командировке готовил. Такая прямолинейность у арабов непринята. Да и понять не так могут, обидятся. Арабский этикет тонкая штука. Многословность, улыбки, разговоры о семье, а потом опаньки и ультиматум в категоричной форме. «Мягкая сила», чтоб её.

Так что здесь нужно над каждым словом думать, а не мести языком как помелом.

Всех бойцов в отряде, помимо изучения арабского, и немного фарси, специально учили их этикету. А вот на полковнике похоже сэкономили. И это при том, что мы в регионе появляемся хоть и не в первый раз, но всегда на короткий срок. В отличие от полковника и остальных военнослужащих в его подчинении.

Пора возвращаться внутрь, жара меня уже достала, а ведь я стоял под навесом.

На Ближнем Востоке удивительно стабильный климат в сравнении с нашим. Но вместо того, чтобы радоваться солнцу, которое стабильно светит каждый день, а не по редким праздникам как дома, я злился.

Мне, да и не только мне, всё это успело опостылеть. И пусть мы не сидели на жопе ровно, поучаствовали в нескольких боевых операциях, даже в военных учениях отметились, но у нас складывалось общее впечатление, что палят из пушки по воробьям. Особая Группа Специального Назначения «Заслон» ГРУ Генштаба ВС выполняла конкретное задание, быстро, четко и эффективно. Затем нас возвращали в место постоянной дислокации, либо перебрасывали на другое задание.

Никогда раньше командировки на Ближний Восток для нашего отряда не длились