В глазах потемнело. По рукам, поднимаясь от кончиков пальцев, потекла Боль. Она охватила запястья, по костям поднялась до локтей. Из моей груди вырвался стон, но отнять руки я уже не могла. Достигнув плеч боль, словно жадная голодная тварь, прорвав невидимую плотину, ринулась к центру груди и я закричала.

Глава 19. Тереза

Тихий звук голосов, переговаривающихся у меня над головой. Резкий аромат в воздухе.

Я — на жесткой поверхности.

Голова раскалывается и боль отдается в зубах и ушах. Негнущееся, одеревеневшее тело. Безвольные, непомерно тяжелые руки и ноги.

С трудом разлепила и снова сомкнула веки — они словно опухли от долгих слез — перед глазами мутная пелена и ничего не видно.

Мою голову осторожно приподняли и в губы уткнулся прохладный гладкий край:

— Пейте. Станет легче.

Я, захлёбываясь от жадности, глотала жидкость с травяным вкусом. Часть её потекла по подбородку, стекла по шее. Она живительным бальзамом растеклась изнутри, смывая боль и усталость. В меня словно впрыснули энергетик, разнесшийся жидкой лавой по венам..

— Не делайте резких движений. Первое впечатление обманчиво.

Я глубоко вздохнула и сдавленно, по старчески, проскрипела:

— Что со мной?

Меня деликатно, подхватили под мышки и усадили. Я попробовала открыть глаза и сразу же уткнулась взглядом в плащ. Тот самый, что стоял за спиной Ройстлина.

— Это последствия от воздействия крисвера. Вы появились на наших землях внезапно. Из ниоткуда. Мы должны были узнать чистоту ваших помыслов. — пояснил Ройстлин, выходя из-за моей спины.

— И как, убедились? — недоверчиво хмыкнула. — Что с мужчиной, который был вместе со мной?

Ройстин, глядя мне прямо в глаза, произнес:

— Убедились. Ваш спутник, как и вы, пока будете… гостями Накрима, — он почти не заметно запнулся и продолжил. — Вы слишком слабы, чтобы можно продолжить ваше… Гм… путешествие. Для «пустых» проверка крисвером бесследно проходит редко.

— Наместник Китолим, я хочу предложить своё гостеприимство девушке, — неожиданно вмешался молчавший до этого «плащ». Его голос — требовательный и властный — заставил меня вздогнуть от неожиданности. — Мужчина может остаться у вас. Я присмотрю за ней.

Мой взгляд метался между мужчинами. Мысли, одна страшнее другой, накручивали мои нервы на маховик и заставляли сердце стучать с перебоями.

Куда я встряла?! Мало того, что под предложением «гостеприимства» отчетливо слышалось: «Большой брат следит за тобой», так ещё и этот… «Черный плащ». Он вызывал у меня безотчетное опасение. Не страх, но… Я прислушалась к себе. Настороженность, смешанная с любопытством.

Ройстлин немного помолчал, склонив набок голову и, не сводя стального взгляда с собеседника, выдал:

— Думаю будет лучше для всех, если вы присмотрите за обоими нашими гостями. В моем доме.

«Плащ» кивнул:

— Согласен. Могу я поговорить с девушкой наедине?

Ройстлин прищурился и в ответ коротко кивнул:

— До тех пор, пока готовят фаэтон, — и стремительно вышел. Когда дверь за ним закрылась, «плащ» взмахнул рукой, проворачивая кистью, словно притягивал что-то за невидимую веревку, и к нему, над самым полом, подплыл стул, на котором я сидела до того, как грохнулась в обморок..

Подобный «фокус» я уже видела, когда Дарий, под покровом ночи, перетаскивал из сарая в дом скопом весь скарб, который собрал для открытия портала. Правда Дарию это далось с трудом — он тогда слегка взмок от напряжения. Здесь же ему магия давалась в разы легче — он отбрасывал мановением руки сломанные стволы деревьев и крупные камни с пути, собирал ветки для костра. Да много чего «творил».

Мужчина поставил стул напротив меня, сел и снял капюшон, обнажив голову с взъерошенными седыми волосами. Он пытливо рассматривал мое лицо и чего-то ждал.

— Я — магистр Шонкар. Интересное у вас украшение, — он подцепил пальцем мой медальон и поднял его к свету. Что-то он мне напоминает…

Я и не заметила, когда памятная мне вешь успела выбиться наружу. Аккуратно потянула цепочку и спрятала украшение под край плаща, буркнула в ответ:

— Это семейная ценность. Безделушка. Память о тех, кто меня вырастил.

Шонкар дернул уголком губ и протянул руку:

— Позволь кое-что показать. Дай свой медальон. Не бойся, я верну его.

Я помедлила, затем сняла цепочку и вложила в протянутую ладноь.

Шонкар сжал украшение в ладони и на мгновение зажмурился.

— Ты когда-нибудь открывала его?

Я недоуменно пожала плечом:

— Конечно. Там фо… изображения бабушки и деда.

— Как их звали? — он уставился на меня в ожидании.

Я не торопилась отвечать. Еще один магистр на мою голову! Какая разница, кем я рождена?!

— Арай и Максида. Но бабушка всегда просила называть ее Ида. У нас в семье… у всех имена… Странные.

— Смотри. — Шонкар подцепил длинным ногтем крышку и раскрыл медальон. Там, в рамочке из мелких золотых яблочек, покоились фото моих родных. Всё, что у меня сейчас осталось о них на память. Глаза защипало и я закусила губу, чтобы позорно не разреветься.

Магистр Шонкар провел рукай с расставленными пальцами над медальоном и кусочки глянцевого картона взлетели, оторвавшись от основания.

Еще несколько движений руки, приглушенное бормотание, и над медальоном в воздухе возникла геометрическая фигура, похожая на несколько объемных призм, соединенных между собою символами. Я невольно вылупилась — почти не снимала медальон, так как свято верила — он — моя защита. Может именно благодаря ему я спокойно возвращалась домой целая и невредимая в любое время суток. Но тако-о-ое… видела в первый раз.

— Это биварэл. Защитный артефакт. При длительном ношении он запечатывает магию.

— Откуда..

Шонкар с легким щелчок захлопугл крышку медальона и протянул его мне на раскрытой ладони:

— Не советую больше его одевать. — Мужчина поднялся и я выпалила:

— Откуда вы знаете, что это?

— Каждый мастер узнает свою руку. Я сам его отдал Араю.

— А-а..

— Позже. За нами уже идут.

Дверь распахнулась. Словно только