Бог дураков и бездарностей слышит его желание, ему дают корпус, и вот на поле брани выявляется новый Суворов, только наизнанку… Вот вам средний тип русского генерала. Есть и еще разновидность. Это отпрыски блестящих фамилий, для которых сам факт их рождения служит началом блестящей карьеры. Вероятно, эти господа немногочисленны, и поприще их деятельности главным образом придворно-административное, в армии они в роли начальников – явление мимолетное, так что о них, в сущности, упоминать не стоит…

– Мудрые и в то же время крамольные мысли высказываешь, – промолвил задумчиво Баташов, – только все это колыхание воздуха, и больше ничего. От твоих слов бездарей не станет меньше, и ход войны не изменится ни на йоту.

– Ты, как всегда, прав, – задумчиво согласился Юдин. – Вскоре нам с тобой вновь предстоит претворять в жизнь стратегию таких вот бездарей и чинодралов…

Так и не получив разрешение на перегруппировку сил, командующий Северо-Западным фронтом генерал-адъютант Рузский начал наступательную операцию согласно директиве Ставки.

Глава II. Восточный фронт. Ноябрь – декабрь 1914 г.

1

Внезапный удар контрразведки Северо-Западного фронта и потеря части резидентуры в Лодзи, не обескуражили подполковника Николаи, который перед проведением очередной крупной стратегической операции германских войск на Восточном фронте успел своевременно заслать в тыл русских армий около десятка диверсионно-разведывательных групп и полсотни агентов, подготовленных в Кёнигсбергской разведшколе. И вот теперь он с удовлетворением вчитывался в текст поступивших с вражеской стороны радиограмм, повествующих об успешной деятельности в тылу противника германских агентов. Удручало лишь то, что на связь вышла всего лишь половина из них. Остальные почему-то молчали. Конечно, засылая в тыл русских своих людей, Николаи предполагал, что четвертая часть их может быть уничтожена при переходе линии фронта и раскрыта российской контрразведкой. Но пятьдесят процентов потерь, это слишком много даже для восточного театра военных действий. Беспокойство вызывало и то, что русские начали слишком часто менять шифры, и немецким криптографам приходилось уже не часами, а целыми днями корпеть над перехваченными телеграммами, чтобы их дешифровать. В результате полученная информация теряла свою оперативность и не могла в полной мере влиять на ход боевых действий.

Собираясь в штаб армии, Николаи решил проинформировать Людендорфа в основном об успешных действиях диверсионно-разведывательных групп и агентов и лишь вскользь коснуться проблем дешифровки русских радиограмм. Но разговор сразу же пошел не по запланированному им сценарию.

– Неделю назад Рузский начал перегруппировку своих сил, а я узнаю об этом лишь сегодня! – гневно начал Людендорф, лишь только Николаи переступил порог его кабинета. – Где же профессионалы криптографии, ваши хваленные профессора и академики?

– Здесь нет ничего удивительного, – невозмутимо ответил подполковник Николаи, – просто русские не такие идиоты, как мы о них думали. Они учатся на своих ошибках…

– Значит, теперь у нас больше не будет перед ними никакого оперативного преимущества? – разочарованно промолвил генерал.

– Ну почему же, – возразил подполковник. – Кроме радиоперехвата у нас есть немало и других средств агентурного и войскового наблюдения за противником. По данным моих агентов, основные силы Северо-Западного фронта сосредоточены южнее Лодзи. В последнем донесении резидента в Лодзи капитана Гроссмана, говорится о том, что он ждет документального подтверждения тому, что 2-я русская армии накапливает силы для удара на Познань…

– Насколько ему можно доверять? – неожиданно спросил Людендорф.

– Я ему доверял всегда, – пожал плечами Николаи.

– Почему доверяли? – услышав грустные нотки в словах подполковника, заинтересованно спросил генерал.

– От моего давнего агента «Горького» пришло сообщение о разгроме нашей резидентуры в Лодзи, – печально промолвил Николаи.

– А как же ваш «Горький» выскользнул из лап русской контрразведки?

– Он был на прямой связи лишь со мной и резидентом. Больше о нем никто не знал…

– Насколько достоверна его информация?

– Лично я ему верю. Знаю его как особенно осторожного и наблюдательного человека еще с тех пор, как руководил разведывательным бюро в Кёнигсберге. Сегодня он прислал сообщение о том, что случайно подслушал разговор генерала и его адъютанта. Генерал передал своему офицеру распоряжение о начале наступления на Познань не позже середины ноября…

– Но вы же знаете мой принцип. Любая информация о противнике должна быть многократно проверена и документально подтверждена. А, как я понял, документального подтверждения в связи с провалом вашей резидентуры в Лодзи не предвидится.

– Отчего же, господин генерал, – многозначительно произнес Николаи. – Как раз вчера я получил и документальное подтверждение. Приказ по второй армии о наступлении 2-го армейского корпуса на Познань вас устроит? Как вы знаете, этот армейский корпус русские недаром называют ударным…

– Но, черт побери! – удивленно воскликнул Людендорф. – Как вы сумели раздобыть этот приказ?

– Трудимся в поте лица своего, – загадочно промолвил подполковник. – Как вы знаете, вчера русские под напором нашего 11-го армейского корпуса отошли с занимаемых позиций. После боя мои люди обнаружили недалеко от русского штаба, в роще, адъютанта, которого вместе с лошадью накрыло нашей шрапнелью. При нем и был обнаружен залитый кровью конверт с приказом.

– А это не может быть дезинформация, состряпанная русскими? – недоверчиво спросил генерал.

– Я проверил выполнение русскими некоторых пунктов этого особо секретного документа в части, касающейся передислокации артиллерии…

– И что же?

– Данные войсковой разведки, проведенной накануне ночью, говорят о том, что русские сосредотачивают свою артиллерию на направлении главного удара – на Познань. Вот здесь и здесь обнаружены батареи орудий крупного калибра, – Николаи показал расположение русской артиллерии на карте, развернутой на столе. – Разведчики подошли достаточно близко и обнаружили торчащие из-за брустверов стволы довольно крупного калибра, насчитав таких не менее полусотни…

– Да это же целая артиллерийская бригада! – удовлетворенно воскликнул Людендорф. – Ну что же, эти орудия нам очень пригодятся при штурме русских крепостей, когда мы захватим Лодзь и двинем на Варшаву… Вы прекрасно поработали, Вальтер, – внезапно он перешел на дружеский тон, – ваша массированная дезинформация возымела действие. Несмотря ни на что, русские до сих пор уверены, что основные наши силы находятся в районе Калиша. Мы не будем разубеждать их в этом. Сегодня был передан по радио старым шифром согласно нашей договоренности мой приказ о награждении отличившихся в захвате русских позиций в районе Калиша, где прямо сказал о том, что наш лучший 11-й армейский корпус всегда находится на острие главного удара. Русские, я думаю, с удовольствием проглотили эту очередную дезинформацию. Пусть намечают удар на Калиш и далее на Познань, а мы двинем из района Торна и внезапным ударом, захватив Лодзь, зайдем основной группировке русских в тыл.

– Но до начала операции русских осталось не больше недели, а мы еще не смогли сосредоточить