Не успел фор Корстед ответить, как двери в таверну распахнулись и на пороге возникло вооруженное мечами трио. Двое мужчин и женщина, одетые в черную кожаную броню, которая резко контрастировала с мертвецки белой кожей. Стразу стала очевидна разница между ними и простыми жителями. По сравнению с вошедшими, горожане так и пышали здоровьем.

— Комиссары! — зло выплюнул Кос, будто избавлялся от скопившегося на языке смертельного яда.

— Нам сказали, что тут собрались недовольные. — с плотоядной ухмылкой проворковала вампирша. А в том, что на огонек заглянули именно они, Радремон уже не сомневался. — Жалкие людишки! Кажется, Владыка был к вам слишком милостив. С этой ночи мы удвоим в Локтиле красный налог и… — случайно встретившись с маркизом взглядом, она осеклась, забыв о чем говорила. — А ты еще кто⁈

— Фас. — коротко бросил фор Корстед, и не успело еще это слово окончательно слететь с губ, как Бешеная сорвалась с места, опрокинув за собой стул.

Словно выпущенная из лука стрела, она летела через зал, едва касаясь устилавшей пол соломы. Обретенный класс Разбойницы, многолетний опыт сражений и долгие тренировки с Висчорном позволяли ей двигаться со звериной грацией и головокружительной скоростью.

Вампирша не успела даже понять, что произошло, как сверкнул боевой навык, и ее голова, отделившись от тела, взлетела под самый потолок.

Ее ближайший спутник отреагировал чуть лучше и замахнулся мечом, но светлая поднырнула под выпад и нанесла несколько быстрых ударов в область груди. Изготовленные из костяных наростов Кракена ножи с легкостью вспороли как кожаную броню, так и скрывавшуюся под ней мертвую плоть.

Брызнула густая черная кровь.

Не останавливаясь на достигнутом, Бешеная продолжила кромсать вампира, но когда третий упырь попытался достать ее своим оружием, эльфийка будто почувствовала угрозу спинным мозгом и увернулась в изящном пируэте, тут же переключившись на новую жертву.

Так, прыгая от одного к другому и с легкостью уклоняясь от вражеской стали, она пластала сразу двух противников и не остановилась, даже когда жалкое подобие жизни исчезло из их навеки застывших глаз. Угрозы они ей явно не представляли. Но все равно Ксинс сняла стрелу с тетивы лишь когда таверна вновь погрузилась в звенящую тишину. Дроу готовилась защищать сестру даже от малейшей опасности.

— Э-эх! — Бешеная с силой взмахнула ножами, и слетевшая с них черная вампирская кровь заляпала лица ближайших посетителей. Те даже не шелохнулись. — Слабаки! Есть еще?

— Да… — судорожно сглотнув, выдавил из себя Кос. — В городе четыре комиссара. Было…

— Найду! — светлая хотела уже сорваться в царившую за порогом Вечную Ночь, но ее остановил коротко брошенный приказ Радремона:

— Стоять.

Эльфийка замерла. С силой выдохнув, сдула со лба пропитанную черной жижей прядь. Хотя что толку, если она как обычно испачкалась в чужой крови с головы до ног. И это всего за пару секунд скоротечного боя.

— Господин Радремон. — с куда большим, чем прежде, почтением в голосе обратился к маркизу Кос. Ведь если даже его подчиненная в состоянии за считанные мгновения убить тварей, державших в страхе весь город, то на что способен он сам? К тому же с ним еще целый отряд бойцов, которые даже оружия не обнажили при виде вампиров. — При всем уважении, но если не убить последнего гада, то он вернется с подмогой. Возможно даже с высшими!

— А вот с этого момента поподробнее. — плотоядно ухмыльнулся фор Корстед, подняв почивших упырей в виде собственных прислужников. Чем вызвал сердечный приступ у самого слабовольного из присутствующих. — И есть ли у вас тут поблизости данжи?

Глава 16

Из рассказов локтильцев Радремон узнал, что собиравшие с горожан кровь комиссары принадлежали к числу низших. Однако, даже находясь практически на самом дне вампирской иерархии, те равнялись по силам примерно четвертому рангу. К тому же владели они не только боевыми навыками, но и магией тьмы, что делало их весьма неудобными противниками.

После низших шли старшие, способные принимать облик летучих мышей. А затем высшие, начиная с которых у упырей имелась какая-то своя градация, подробностей о которой жители Локтиля не знали. Над всеми же стояла Королева, руководившая с помощью наиболее доверенных и сильнейших особей — Владык.

Так же вампиры делились на истинных — проснувшихся от многовекового сна в недрах материка — и новообращенных — созданных уже из числа шаловцев. Причем, будучи укушенными особым образом, последние превращались в безумных тварей, лишенных рассудка. Сильных, ловких, но неспособных критически мыслить.

Со временем лишь к некоторым возвращался разум, и они становились на одну ступень с низшими, остальные же навсегда оставались безмозглыми монстрами, послушными исключительно воли истинных.

Или вынужденные бесконечно скитаться в Вечной Ночи в поисках свежей крови.

Подобная классификация несколько отличалась от той, что ранее поведал маркизу Рак Макдак, однако горожане могли чего-то и не знать. Ну или за годы затворничества древнего героя многое изменилось.

В любом случае, некоторое представление об обстановке на Шалове фор Корстед получил, что позволило ему набросать парочку возможных планов действий. Но главной его целью по-прежнему оставался поиск Пела с целью забрать у того последнюю часть Посоха Вершителя, с помощью которого Радремон надеялся воссоединиться с семьей. Учитывая силу каждого из трех артефактов по отдельности, вмести они просто обязаны были создать нечто с невообразимо могущественными свойствами!

Кос уже как раз вновь заикнулся о возможности сопровождения желающих сбежать в Жинадаль в обмен на информацию о данжах, как двери в таверну распахнулись, и внутрь уверенной походкой вошел слегка полноватый мужчина. Надменный взгляд и добротная чистая одежда выдавали в нем старосту. Кроме того, кожа у него, как и у парочки молодцев сопровождения, отнюдь не сверкала мертвецкой белизной остальных жителей города. А наоборот, так и дышала здоровьем.

— Идиоты, вы что тут устроили! — сходу начал староста, метая из глаз молнии. — Я с таким трудом уговорил Владыку пощадить наш город, а вы, неблагодарные, удумали бунт? А ну живо рассосались, пока… — он заметил отряд фор Корстеда, — … не узнали… — увидел, что стоит на залитой черным соломе, — … комиссары…

С каждым последующим словом голос мужчины становился все тише, а когда он узрел тех самых комиссаров, послушно стоявших в уголке (а одна так и вовсе держала подмышкой собственную голову), то староста, наконец, сравнялся по цвету с согражданами. Как и положено истинному лидеру, а не продажной