Шрифт:
Закладка:
– Товарищ полковник, я требую, чтобы вы вышли из машины! – донесся до Веры чей-то грубый голос.
Она проснулась и посмотрела в окно. Машина стояла. Рядом с ней на обочине какой-то незнакомый капитан светил фонарем прямо в глаза пассажирам. Вера хотела выйти из машины и уже приоткрыла дверцу, как ее остановил громкий голос полковника:
– Из машины не выходить!
Что произошло потом, Вера и сама не могла объяснить. Один за другим раздались несколько выстрелов. Стоящий на дороге капитан согнулся пополам и упал на дорогу. Водитель выскочил из машины и, стреляя на ходу из нагана, побежал к лесу. Но не добежав нескольких метров, упал в высокую траву. И наступила тишина. Только сейчас она почувствовала, как Ритка вцепилась ей в плечо с одной стороны, а Юрий сжал до боли ее ладонь с другой.
Вера осторожно освободилась и, протянув руку, дотронулась до плеча сидевшего впереди полковника. Тот качнулся и молча повалился на бок на водительское сиденье. Вера рывком открыла дверцу машины и выскочила наружу. Споткнувшись о лежащего на дороге человека в форме НКВД, девушка подняла лежащий на асфальте фонарик и посветила на полковника. На кителе напротив сердца темнело большое мокрое пятно. Не обращая внимания на истошный крик пришедшего в себя Юрия, девушка побежала к тому месту, где упал в траву водитель. Тот лежал на боку, неловко подвернув под себя левую руку, и немигающим взглядом смотрел в небо. Вера подняла валявшийся рядом наган и вернулась обратно к машине, где отчетливо слышались тихие всхлипывания Юрия.
– Ты водить умеешь? – спросила Юрия Рита, разворачивая карту на водительском сиденье.
– Умею, занимался в Осоавиахиме, – продолжая шмыгать носом, сказал парень. – А как же папа?
– Твоему папе мы уже помочь ничем не сможем. Нужно ехать в Пружаны, судя по карте, осталось не больше десяти километров. Оставим его здесь. Отнесем немного в сторону от дороги, туда, где водитель, – махнула Рита рукой в сторону леса. – Забери у отца документы и оружие.
– А этих? – сглотнув, спросила Вера.
– На обочине оставим. Приедем в дивизию, сообщим особисту. Пускай они сами разбираются. Все, Юра, садись за руль. Поехали.
Ехали очень медленно и долго. Девушки сразу поняли, что водитель из парня еще тот. Вскоре начало светать и густой утренний туман плотным белым покрывалом накрыл дорогу.
– Как саван, – непроизвольно вырвалось у Веры.
– Что? – не поняла Рита.
– Туман, говорю, такой густой, как саван, – задумчиво повторила Вера.
– Стой! – вдруг истошно завопила Рита, сидящая на переднем сиденье. – Там что-то стоит впереди!
Юрий резко затормозил, но было поздно. Теперь и Вера увидела, что прямо перед ними на дороге стоит немецкий мотоцикл. Юрий резко вывернул руль влево, пытаясь развернуться, но не успел. Длинная пулеметная очередь прошила машину насквозь. Пули, как горох по мостовой, защелкали по кузову, вдребезги разлетелись боковые стекла, и Вера, не удержавшись при резком торможении, упала между задними сиденьями. Машина остановилась, Вера замерла, ожидая новых выстрелов, но немцы больше не стреляли.
– Рита, – тихо позвала Вера и по неестественно запрокинутой голове поняла, что девушка убита. – Юра, ты жив?
Юра тоже молчал, уронив голову на руль. Вдруг на фоне ровного урчания автомобильного мотора Вера явственно услышала немецкую речь. Выглянув из-за спинки сиденья, она увидела в тумане две темные фигуры, приближающиеся к машине. Вера поняла, что если она сейчас не откроет дверь машины и не доберется до леса, то все. Конец. И Вера решилась. Осторожно опустила ручку и приоткрыла дверь ровно настолько, насколько нужно было, чтобы протиснуться наружу. Ужом выскользнув на холодный и мокрый от росы асфальт, она проползла по обочине и скользнула в придорожную канаву. На дороге уже хозяйничали немцы. Желтые узкие лучи фонарей метались по машине, вырывая из тумана темные фрагменты кузова. Вера лежала в канаве ни жива ни мертва от страха. Смазанные туманом и расстоянием фигуры встали на обочине и, негромко переговариваясь, шарили фонарями по траве вдоль дороги. Девушка сжалась в комок, боясь пошевелиться. Вдруг немцы расхохотались и, дав несколько коротких очередей в сторону Веры, неторопливо пошли обратно к мотоциклу.
Вера бежала по лесу, не замечая, как ветки больно хлещут по лицу. «Главное – добраться до своих, до своих», – как заклинание повторяла девушка. Она бежала до тех пор, пока не упала без сил, и тут же провалилась в тяжелый и тревожный сон.
Пробуждение было таким же ужасным. Девушка проснулась от сильного гула, поднялась и как во сне побрела на звук. Но едва она выглянула из-за кустов, как тотчас спряталась обратно. По дороге, лязгая гусеницами и поднимая целые столбы пыли, бесконечной колонной шли на восток танки с белыми крестами на броне. Вера села под деревом и, обхватив голову руками, горько заплакала.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ШИФРОВКА № 2009/45
«УКР «Смерш» Ленинградского фронта
ОКР «Смерш» Ленинградского фронта установлено, что задержанный в ходе оперативных мероприятий Янис Калнс, 1873 г.р., в течение всего дня 20.03.45 г. находился в г. Риге в Управлении железной дороги (получал спецодежду). На станцию Кальвене вернулся только утром 21.03.45 г. Это подтвердил его сменщик Рейнис Лиепиньш, 1905 г.р., комиссованный по ранению. Там же (г. Рига) в тот же период времени находилась в однодневной командировке разрабатываемая контрразведкой Ленинградского фронта Ирма Иглитис (факт командировки подтвержден документально). Считаю, что Янис Калнс и Ирма Иглитис имеют непосредственное отношение к запеленгованному передатчику с позывным FAE, выходившему в эфир 20.03.45 г. в лесном массиве в 5 км от г. Рига.
Воробьев».Ленинградский фронт, апрель 1945 года
Когда Бородин вернулся в управление, там его ждала хорошая новость. Радиоигра, начатая полковником Воробьевым с абвером, дала первые положительные результаты. Радистка Акулина Голенок, перевербованная Воробьевым, вышла на связь с абвером в условленное время и передала радиограмму о том, что их разведывательно-диверсионная группа благополучно прибыла на место и
