Шрифт:
Закладка:
– Дом путевого обходчика тоже идеальное прикрытие для фланера, – заметил Вишня, – кстати, блокнот с записями о передвижении наших воинских эшелонов, обнаруженный в тайнике вместе с передатчиком, говорит именно о регулярном наблюдении за проходящими через переезд воинскими эшелонами.
– Только ты забываешь о том, – сказал Бородин, – что наблюдение фланером обычно осуществляется в две смены, то есть двумя агентами. Немцы обычно используют для этого семейную пару – мужа и жену. Это классика. И подозрений меньше, и менять могут друг друга.
– Правильно мыслишь. Сейчас при такой масштабной перегруппировке наших войск, когда поезда, перевозящие боевые части, идут сплошным потоком, один за другим, для перевозки всего одной пехотной дивизии требуется по меньшей мере пятьдесят эшелонов при имеющейся пропускной способности станции Кальвене, а в сутки там обычно, я интересовался, проходит от восьми до двенадцати поездов, то с учетом подготовки к предстоящему наступлению, сейчас через переезд проходит в сутки по меньшей мере до двадцати эшелонов с пехотой, отдельных эшелонов с тяжелой артиллерией, танками.
– При этом почти все эти составы проходят через дезинфекционный пункт, где работает Ирма, а работает она сутки через сутки. Старик обходчик мог вести наблюдение в те дни, когда Ирма не работала. Просто идеальная схема. Для полноты картины не хватает только агента-маршрутника[21].
– Ну, положим, маршрутника у них могло и не быть. Вот дешифровка радиоперехвата от двадцатого марта. Тебя, Бородин, в этой дешифровке ничего не настораживает? Прочти внимательно.
Майор взял лист бумаги, протянутый ему Воробьевым, присел за стол и прочитал сообщение от «Хельги» с данными о передвижении советских войск. Передавал сообщение некий Витолд.
– Витолд, если не ошибаюсь, – усмехнулся Бородин, – в переводе с немецкого – лесной властитель. А его «Хельга», судя по радиоперехвату, весьма и весьма осведомленный агент.
– Вот данные о движении наших воинских эшелонов в этот период, запрошенные через ВОСО[22]. Очень похоже, что сидит эта «Хельга» у нас все же в штабе фронта либо на радиоузле. Или сидела… На связь-то они не выходят уже почти три недели.
– Вполне вероятно, что «Хельгу» перевели куда-то на другое место либо… Как вы и предположили, у них не было питания для радиостанции. Второе действительно более вероятно.
– Да, простым визуальным наблюдением тут и не пахнет, – подтвердил Вишня.
– Как бы то ни было, вычислить и обезвредить эту «Хельгу» нужно в самые короткие сроки. Что думаете предпринять? – спросил полковник Воробьев, обращаясь к майору.
– Пока продолжим наблюдение за Ирмой. В дом путевого обходчика поместим Акулину Голенок с радиостанцией и пару-тройку оперативников НКВД. Она знает все пароли и отзывы и уже начала радиоигру… Теперь по обходчику. Версия такая – скончался от сердечного приступа. Думаю, рано или поздно Ирма придет к нему, но сначала почти наверняка постарается встретиться с «Хельгой», если она, конечно, еще служит на старом месте.
– Для чего? – спросил Вишня.
– У нее просто нет другого выхода. Тем более она наверняка в курсе, что к ним направлена группа с запасным питанием для радиостанции. Я полагаю, что радист в группе обходчика именно она.
– А если у них предусмотрен другой способ передачи информации? Если он, этот способ не предусматривает личной встречи? – проворчал Вишня.
– Думаю, даже наверняка не предусматривает. Слишком велик риск засветить ценного агента. Скорее передача информации происходит с помощью обычной закладки. Вот место этой закладки и необходимо выяснить. Пожалуй, я сам понаблюдаю за Ирмой, – предложил Бородин.
– Добро, – согласился полковник Воробьев.
РАДИОШИФРОГРАММА
«Центр – Хлое.
В Курземский партизанский отряд направлена разведывательная группа «Смерша» в составе 20 человек. Задача группы – выявление мест закладки немцами взрывчатки, кабелей подключения и пультов управления в районах морских портов Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс). Встреча с командиром группы у агента «Бабочка» каждые среду и пятницу с 15.00 до 15.15. Пароль и отзыв старые. Предлагаю оказать группе содействие».
Станция Звенигород, июнь 1941 года
На станции, несмотря на поздний час, царил настоящий хаос. На путях стояли несколько эшелонов, санитарный поезд, какие-то гражданские вагоны. Повсюду сновали солдаты, командиры, гражданские. В здании вокзала работал буфет.
– Вера, пойдем хоть газировки выпьем, – взмолилась Рита, – а то у меня чего-то в горле пересохло.
– Девушки, попрошу предъявить документы!
Вера так резко обернулась, что заныло в пояснице. Рита чуть не вскрикнула от неожиданности, едва успев прикрыть рукой рот. Молоденький вихрастый лейтенант, видимо, старший патруля, смотрел на них открыто, смущенно улыбаясь.
– Товарищ лейтенант, да мы вот только до буфета вышли, – первой нашлась Рита.
– Ну а документы у вас есть? – продолжая улыбаться, спросил лейтенант.
– Ну какие документы? Говорим же, мы только до…
– Товарищ лейтенант, – обратился к начальнику пожилой солдат, – в комендатуру бы надо молодых людей свести. Сами знаете – на станции без документов не положено. А вдруг они диверсанты?
– Да какие же мы диверсанты? – не на шутку испугалась Вера. – Командировочные мы. А документы вот, пожалуйста, – дрожащей рукой Вера вытащила из разреза платья сложенные пополам бумаги.
– Ну вот, – облегченно вздохнул лейтенант, – а то я уж подумал… Все в порядке, можете идти, – проговорил лейтенант, одной рукой возвращая девушкам документы, а вторую приложив к козырьку фуражки.
– Все равно необходимо доставить девушек в комендатуру для проверки, – снова вмешался пожилой патрульный. – Больно они молодые для таких документов.
Лейтенант растерянно смотрел то на девушек, то на своего бдительного напарника, явно не зная, как поступить.
– В комендатуру так в комендатуру, – вдруг ни с того ни с сего заявила Рита, – только давайте скоренько, а то наш поезд уйдет.
– Это который ваш? – спросил лейтенант.
– Так вот же он, – Рита махнула рукой на темнеющий в нескольких метрах от
