Сейчас был отлив, но вскоре вода вернется, и женщине придется карабкаться на решетку, чтобы спастись от обитавших в подземной реке плотоядных рыб, поджидавших обреченных пленников.

Это изобретение его предков, грубое, но эффективное.

И варварское.

Совсем как ты сам.

Вновь что-то кольнуло его сердце. Аррик опять это проигнорировал.

Лысая женщина была перемазана грязью и кровью; над ее левым глазом начал наливаться темно-сиреневый синяк. Аррик изучил ее с головы до пят, заметив, под каким странным углом изогнуты ее правая лодыжка и запястье. Его люди и в самом деле начали действовать жестче. Его затошнило, но, когда Аррик вспомнил о детях, которых она помогала убить, чувство вины испарилось. Пускай мужчина за свою жизнь совершил бесчисленное множество злодеяний для своего короля и королевства, он всегда старался защищать детей. Эту черту переступать он не собирался.

Женщина медленно вскинула голову и встретилась с ним взглядом. И хотя она была избита, окровавлена, голодна и измучена нехваткой воды и сна, свет не покинул ее глаз – она не сдавалась.

Она все еще хотела бунтовать.

Аррик уважал ее за это.

Многие люди вели себя как плаксивые младенцы, когда попадали в темницу. Но изредка попадались и такие, кто не сдавался до самого конца. Аррик был вынужден мириться с печальной дилеммой, когда дело касалось пленников, которые продолжали сопротивляться: он их уважал. Они походили на него, просто сражались по другую сторону линии, начерченной задолго до их рождения. Иногда эти черты не имели значения: они были нарисованы избалованными королями, которым нравилось попусту растрачивать свое время.

Но в этом случае линия была важна.

Мятежники взорвали порт, не дав мирным жителям времени на эвакуацию. Десятки людей – десятки семей – погибли. Такого Аррик никогда не смог бы простить. И едва ли он мог закрыть глаза на это преступление, если надеялся, что подданные станут доверять своему новому королю.

– Твое молчание не защитит тех, кого ты любишь, – прошептал он женщине. – Ты совершила убийство и предательство. Говори сейчас, или твои страдания станут сильнее.

Она сжала губы, но не произнесла ни звука.

Стражники посмотрели на Аррика, чтобы понять, как им стоило реагировать на продолжающуюся тишину. В конце концов, они не могли заключить с пленницей сделку. У них не имелось рычагов давления на нее: ни любовников, ни детей, ни славы или богатства, ни других скучных и ничтожных вещей, за которые менее достойные люди готовы продать своих лучших друзей.

– Да будет так.

Он мрачно кивнул своим людям, давая им разрешение перейти к следующему этапу допроса.

Двое стражников схватили ее за руки и сунули ее голову в отступившую от берега реку. Вода смыла кровь с ее лица, превращая женщину в живую наживку. Эвер не сопротивлялась. Она не пыталась сражаться. Она даже не начала биться в конвульсиях, когда из ее легких вышел весь воздух или когда вода вокруг нее забурлила – явный знак приближения плотоядных рыб.

В голове Аррика возникло непрошеное воспоминание о том, как Рен вжималась в решетку с выражением животного ужаса на лице. Мужчина выпал из бесстрастного уголка своего сознания, когда чувства вырвались наружу.

Паника, смешанная со злостью, волной поднялась в нем, грозя полностью поглотить его.

– Вытаскивайте ее, – холодно приказал он.

Его люди не смели оспаривать приказы своего короля. Они вытащили Эвер из воды и безжалостно швырнули обратно на мокрый каменный пол. Она принялась судорожно втягивать ртом воздух. Все ее тело тряслось, когда она села, но стоило ей поднять голову, как Аррик увидел, что в глубине ее глаз все еще горело пламя.

Она никогда не сломается.

Эта женщина молча примет свою смерть.

Недовольное шипение сорвалось с его губ, пока он смотрел на нее сверху вниз. Облава на мятежников провалилась. Ему придется найти другой способ закончить свою миссию, потому что от Эвер он не получит никакой информации.

– Мы закончили на сегодня, – прорычал он стражникам и отвернулся от камеры.

Шейн стоял и наблюдал за Арриком, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Король прошел мимо него и начал подниматься по лестнице, и мужчина тенью последовал за ним.

– Говори, – проворчал Аррик. – Я практически слышу, как ты на меня кричишь.

– Ты слишком рано велел достать ее из воды, – ответил Шейн.

– Это не так. Она все равно ничего бы нам не сказала, – холодно возразил Аррик.

Шейн схватил его за рукав, чтобы заставить остановиться, и Аррик предупреждающе рыкнул. Но друг остался невозмутим: король его никогда не пугал. Именно поэтому они так хорошо ладили.

– Военачальник, которого я знаю, позволил бы рыбам насытиться ее плотью до того, как приказал вытянуть ее из воды.

– Она не будет говорить. Не было смысла продолжать пытать ее.

– И ты все равно не сдался бы так рано, а попытался бы сломить эту женщину, – выпалил Шейн с придыханием.

– Что ты имеешь в виду?

– Твоя жена изменила тебя.

Этого он и боялся.

Аррик напрягся:

– Осторожно выбирай свои дальнейшие слова, Шейн.

– Из нас двоих не мне нужно быть осторожным. Не я один заметил, что с ее появлением ты стал слишком мягким. Просто я единственный, у кого хватает смелости напрямую сказать тебе об этом. Ты должен спать с ней, Аррик. Чтобы завести наследника. Чтобы продемонстрировать всем ваш союз. Ты не должен любить ее.

Аррик мог бы прервать полную горечи речь Шейна. Мог бы велеть ему заткнуться. И хотя речь действительно была горькой – лишь глупец не заметил бы насколько, – Шейн, к сожалению, озвучил правду, от которой Аррик не мог отмахнуться или проигнорировать.

И все же…

– Я ее не люблю. – Слова по вкусу напоминали ложь.

Шейн фыркнул:

– Бога ради, да ты позволил ей притащить шпиона ко двору! Шпиона, Аррик! Пленника, которого ты когда-то сам держал в подземелье. Теперь он сидит наверху, ест виноград и пьет медовое вино с твоей чертовой женой. Она – средство для достижения цели, мой лорд. Неужели ты готов пожертвовать всем ради Рен?

– У меня все под контролем.

Но правда ли это?

– Я всегда был твоим другом, – мягко продолжил Шейн. – Я связан клятвой защищать тебя даже от самого себя. Я не дам этой драконьей принцессе уничтожить тебя.

Не доверяя самому себе, Аррик промолчал. Он стряхнул с плеча руку Шейна, отвернулся и пошел прочь.

– Вспомни, что любовь сделала с твоей матерью, – крикнул Шейн ему вслед.

Неверие сковало Аррика, заставив резко остановиться. Он оглянулся через плечо:

– Да как ты смеешь?

Другу хватило совести выглядеть пристыженным, но он не стал забирать свои слова назад. Вместо этого он стоял, выпрямив плечи и высоко вскинув голову, и решительно смотрел на короля:

– Я предан тебе.

Он был прав, и они оба это знали.

Тошнотворное чувство обосновалось у Аррика в животе. Он позволил себе стать слишком уязвимым рядом с Рен. Слишком понимающим. Пытаясь порадовать – пытаясь найти компромисс