– Это очень хорошая идея, – похвалил ее Хосену. – Я думал, что ты поступила глупо, приведя его сюда, но завести здесь своего шпиона будет очень полезно. Король не стал возражать?

Рен отрицательно покачала головой.

– Если честно, мне показалось, что ему понравилась эта идея. Мне здесь нужны друзья, люди, которым я могу доверять. Он не может быть рядом, чтобы постоянно меня защищать. – Девушка скорчилась на слове «защищать», отчего Хосену тихо рассмеялся. Она переступила с ноги на ногу. – Ты расскажешь мне, что случилось между вами с Астрид? Но если не можешь…

– Нет, я могу тебе рассказать. – Хосену на мгновение вскинул голову к небу и сжал руки в кулаки, но затем встряхнулся, сбрасывая напряжение. – Она забирает вещи, которые ей не принадлежат. Все, что кажется ей симпатичным и ценным. Я был молод, когда она впервые пришла ко мне…

Сердце Рен покрылось корочкой льда.

– Я знал, что это неправильно, но не мог ее остановить. Она часто приходила.

– Мне так жаль: – Рен протянула руку и сжала его ладонь в своей, чувствуя, как в животе все скручивается в узел. – Я знаю, ничто не в силах изменить прошлое, но она за все заплатит. Она будет страдать, обещаю. Пользоваться детьми отвратительно, и в аду для таких людей есть отдельное место.

Хосену натянуто улыбнулся:

– Хотелось бы мне, чтобы в мире было больше людей, похожих на тебя. Она хотела причинить боль Сорену, и никто не смел ее останавливать.

– Что? Почему она использовала тебя, чтобы причинить боль?.. – Рен оборвала себя. – Это неважно. Мне жаль, что я вообще начала тебя расспрашивать. Просто знай, что я на твоей стороне.

– Я знаю, – ответил Хосену и сжал ее пальцы, прежде чем отпустил ее ладонь. – В любом случае реакции, на которую Астрид надеялась, не последовало, поэтому она обратила свое внимание на Аррика. Он сломал ей два пальца, когда она коснулась его. – Он горько рассмеялся. – Хотелось бы мне обладать такой же уверенностью в себе, чтобы сломать пальцы королеве.

Рен потеряла дар речи. Из всего, что она узнала за последнее время, это казалось самым невероятным. То, что Хосену и Аррик испытали такое в своей юности… Рен даже вообразить этого не могла. Чем больше времени она проводила в Верланти, тем сильнее благодарила мать, отца и людей Лорна за свое потрясающее детство.

Но душераздирающая история Хосену натолкнула ее на вопрос, над которым она уже давно размышляла, но не осмеливалась задать вслух. Но теперь, когда Хосену поделился с ней такой личной историей, Рен почувствовала, что время для ее вопроса пришло.

– Мне нужно, чтобы ты ответил мне честно, и я не стану держать на тебя зла, что бы ты ни сказал. Кому ты верен, Хосену? Аррику или… мне?

Рен знала, какого ответа стоит ожидать. Она велела себе быть сильной, но разочарование просачивалось в ее вены подобно яду, хотя она знала, что преданность Хосену королю была более чем оправданна.

Хосену опустился на одно колено, склонил голову, вынул меч из ножен и положил себе на запястья. Рен едва могла поверить своим глазам.

– Когда-то между служением тебе и служением Аррику не было разницы, – сказал он тихо и уверенно. – Вы желали одного и того же. Но Аррик сбился с пути. Я верю, что он может вернуться, может вспомнить, что ему следует сделать и на какие компромиссы никогда нельзя идти, но только с твоим содействием. Я верю, что с твоей помощью, королева Драконов, мир и месть наконец могут быть достигнуты. И если мир можно получить, лишь пожертвовав местью, то я… я встану на твою сторону, а не на сторону Аррика.

На такое признание Рен и надеяться не могла. Хосену решительно и безоговорочно разделял ее убеждения. Он был справедливым и добропорядочным. Он служил народу, а не короне.

Она могла безоговорочно доверять ему.

– Ты не представляешь, как много значит для меня твоя поддержка, – сказала Рен, когда Хосену поднял взгляд, чтобы оценить ее реакцию. – Сказать, что я благодарна, – это ничего не сказать. Я не представляю, как мне отплатить тебе за твою преданность.

– Используй меня с наибольшей пользой, освободи рабов, уничтожь Идрила и разрушь жизнь Астрид, а затем разруби цепи, которыми сковали Драконьи острова. И тогда мы будем в расчете.

– Это трудная задача. Надеюсь, я с ней справлюсь.

– Я знаю, что справишься.

Смех Рен был таким же дрожащим, как и ее рука, когда она коснулась головы Хосену, заставляя его подняться на ноги. Лишь когда он тоже гортанно рассмеялся, дрожь испарилась. В ее теле пылала жар, напряжение и энергия, что казалось невозможным, учитывая, какие серьезные физические нагрузки она сегодня вытерпела.

На ее стороне были Лейф, Ганн, а теперь и Хосену.

С каждым днем она становилась сильнее, тогда как ее противники даже не подозревали, что мало-помалу теряют свою мощь.

Глава двенадцатая. Аррик

Рен мало говорила о том, что касалось повстанцев, а Хосену передал ему лишь необходимую информацию о женщине по имени Эвер. Поэтому Аррик не представлял, чего стоит ждать от ценной заложницы, которую они схватили во время облавы на логово мятежников. Аррик не сомневался в том, что женщина была сильной и дисциплинированной, а к тому же занимала высокое положение. Но она также была молчалива, словно камень.

Даже после трех дней допросов она не сказала ни слова.

– Она не поддается, Ваше Величество, – сообщил один из стражников, когда вечером Аррик спустился в подземелье, чтобы проверить заключенных. – Мы уже начали… эм, действовать жестче, но она все равно молчит.

– Об этом мне судить, – коротко ответил Аррик.

Если хочешь сделать что-то хорошо, то ты как минимум должен наблюдать за тем, как это делается. Особенно если дело касается такой важной пленницы. Даже спустя столько лет Аррик испытывал некий дискомфорт, когда приходилось силой вытягивать информацию из людей. Эту слабость Сорен долго пытался выбить из него, но потерпел поражение.

Эта женщина – Эвер – знала то, что было необходимо Аррику. Ему требовалось любой ценой получить у нее информацию. От этого зависело будущее его королевства.

А некоторые вещи стоят того, чтобы продать за них душу.

Твоя жена не согласилась бы.

Аррик оттолкнул эту мысль в сторону. У каждого из них были свои сильные стороны. Он мог справиться с этой частью управления королевством. Отец обучил его этому, и он не станет просить Рен запятнать свою душу подобными делами. Но его душу спасать уже поздно.

Он замер снаружи тюремной камеры и кивнул солдату, возглавлявшему допрос Эвер.

– Спросите у нее снова, кто спланировал атаку на порт, – велел он и заложил руки за спину, наблюдая за пленницей сквозь прутья