Я кивнул.

— Прошью вас, сэр. Йа довьезу фас, — он приглашающе махнул рукой. Было видно по его минимальной заминке, что он явно читает этот текст, причем в транскрипции на своем языке. Я пригляделся, заглядывая ему в глаза. Ну да, вон в левом едва виден огонек инфолинзы.

Значит он правша. Было такое исследование. Правши, в подавляющем своем большинстве, устанавливали информационную линзу именно в левый глаз.

«Но мой имплант в разы лучше», — с некоторым превосходством подумалось мне. И тут же почувствовал укор: нашел, чем гордиться. Он-то купил эту штуку за свои кровные, а тебе ее воткнули за счет государства. Да и не знает почти никто, что она у меня есть. Так что даже похвастать не могу.

Пока ехали, я заново анализировал данные, известные мне о местечке. Итак, курортный городок «Снежная гора» был образован более пятидесяти лет назад. Высота над уровнем моря порядка тысячи метров. Количество жителей около двух тысяч, плюс около семи-десяти тысяч туристов в пике сезона. Пятнадцать отелей, пять лыжных баз, десять подъемников, которые поднимают желающих окунуться в зиму на высоту свыше двух километров над уровнем моря, конечно же. Наличие гор и снега, несомненно, относилось к плюсам. Ибо что может быть труднее, чем десятикилометровый марш-бросок с полной выкладкой по колено, а лучше по пояс, в снегу, да еще и в гору? С другой стороны, наличие поблизости курортов могло привести к снижению дисциплины среди курсантов. А это большой минус. Собственно, для этого я сюда и ехал, чтобы на месте определить количество плюсов и минусов. И если минусов окажется больше, то придется искать для тренировочной базы новое место.

Зеленые луга c редкими и низкими заборами, служившими скорее знаками для разделения территории, чем ограждением. Стада тучных коров то там, то здесь черно-белыми пятнами нарушали зеленый фон. Животные лениво шевелили челюстями, жуя траву, равнодушно глядя на проезжающие автомобили и автобусы. И, конечно, потрясающие виды Альп. Позабыв про всё, я с удовольствием пялился в окно, рассматривая бело-серо-черные пики, которые резко контрастировали зеленой траве у подножия. Каждый съезд, каждый поворот открывал невероятную по своей красоте картину, которую я незамедлительно сохранял в памяти импланта. Что чувствуют люди, живущие здесь постоянно? Наверняка их сердца не трепещут каждый раз, когда они смотрят ввысь. Всё в жизни приедается. И красота, и доброта, и даже зло. Человек ко всему привыкает. Поэтому надо время от времени устраивать встряски.

А пока мы ехали, и я наслаждался великолепием гор.

Через сорок минут прибыли. Я вышел на площади, расположенной прямо в центре города, а Питер (так звали водителя), сказав мне название отеля, повез туда мой немногочисленный багаж.

Площадь построена в старинном, готическом стиле. Легко узнаваемая архитектура зданий, обязательный памятник в центре, несколько ресторанчиков, кафе и пивных; в конце площади небольшой собор, украшенный огромным количеством статуй в виде горгулий, странных людей и прочих уродцев, на фоне которых любят фотографироваться приезжие. И множество скамеек, на которых восседало вездесущее племя туристов.

Прошелся вдоль зданий, заглядывая в многочисленные витрины, потолкался в толпе, глядя на выступление уличных музыкантов, с удовольствием послушав веселую песенку. И даже то, что девушка пела на немецком, нисколько не испортило мне настроение. Имплант начал было переводить мне слова песни, но я, прочитав пару строчек, поставил на это запрет. Очередная любовная история о бедном пастушке, который полюбил богатую. А вот припев был забавный, и я даже чуток подпел его очаровательной девчушке, что весело, чуть дурачась, выводила тоненьким голоском стишки под музыку, от которой ноги так и шли в пляс!

Вдоволь нагулявшись, сел в плетёное кресло в приглянувшемся ресторанчике под открытым небом, где заказал подбежавшему официанту, одетому в кожаные шорты, пива и отбивную с кровью. Пиво было холодным и пшеничным, мясо сочным и обжигающим. Именно так, как я люблю. Да, туристы тут были главными. Ради них этот городок был построен, ради них тут жило и трудилось местное население. Я знал, по крайней мере, еще о шести поселениях подобного типа, что были отстроены за последние полвека на территории Альпийских гор. Между ними шла жесточайшая конкуренция, так что уровень обслуживания и безопасности тут был на высоте.

Я допивал последний глоток пива, когда раздался треск и небо засверкало. Поднял глаза: огромная ветвистая молния била в землю где-то недалеко от города! Собор скрыл место, где ослепительно белый, ветвящийся зигзаг соединил толстым шипастым шнуром небо и землю, и все извивался, не в состоянии успокоиться. Оглушительные, взрывоподобные раскаты больно ударили по ушам, заставив имплант щелчками компенсировать давление на перепонки, предохраняя их от травм. И лишь секунд через пять молния исчезла, оставив после себя белые пятна на сетчатке и затихающее, уносящееся вдаль стаккато.

Потрясающее зрелище! Еще более невероятным было то, что на небе не было ни одного облачка! Что за чудо природы? Никогда такого не видел и нигде о таком не слышал. Я посмотрел по сторонам: все стояли потрясенные зрелищем. Кто-то успел даже заснять его и теперь снимал реакцию людей. Кто-то, сжавшись, прижав к ушам ладони, сидел на корточках. Но большинство просто стояло, обалденно смотря в ту сторону.

А еще было невероятно тихо.

Оч-чень интересно! Надо будет запросить Центр, что там показали их спутники. И если что, направить сюда пару машин с приборами. Так просто такие явления не случаются.

Волна. Мне показалось, что меня захлестнула с головой большая, обжигающе ледяная волна. Прокатилась, заставляя легкие судорожно сжаться, пробуждая в мозгу какие-то древние, неконтролируемые разумом, инстинкты самосохранения. И исчезла.

Я стоял, хватая ртом воздух, понимая, что никакой волны, никакой воды не было, но попробуй объясни все это организму. Это еще что такое?

Краем глаза заметил, что близстоящий человек тоже хватает ртом воздух и странно дергается, будто пытается всплыть. Оглянулся: судя по всему Волна прошлась по всем. Да что происходит-то?

Я все еще отходил от происшедшего, когда с дальнего конца площади, ближней к тому месту, куда била молния, раздались крики. Крики боли и ужаса. Я в этом разбирался…

Люди на площади взволнованно зашептались. А крики всё не успокаивались; более того, они начали приближаться.

Некоторые, особо нервные, начали потихоньку убираться прочь с площади. Мне тоже стало как-то не по себе, но пока любопытство пересиливало страх.

Крик раздался совсем недалеко, и на площадь выскочило нечто. Вернее, некто. Оно находилось на дальнем конце площади, метрах в семидесяти от меня, и все равно показалось очень крупным.