Вскоре Марта отправилась в путь. Акциос скрепя сердце проводил ее, затем устремился в лавку Рея. Большинство лавок в городе продолжали работать даже во время раскола, и эта не была исключением.

Светлое помещение наполнял запах новых кожаных изделий. Товары висели на крючках вдоль стены, лежали в наполненных доверху ящиках, красовались на манекенах. Акциос прошел мимо полок с материалами разного цвета и текстуры, стеллажей с мелкими вещицами и подошел к пустому прилавку.

– Есть тут кто-нибудь? – позвал он.

Через несколько секунд черная шторка за прилавком отдернулась, и из задней комнаты вышел человек в неряшливой одежде и кожаном фартуке. Он суетливо положил в ящик на полу большие ножницы, чуть поржавевшие по краям, отряхнул ладони и спросил, проведя рукой по коричневым усам:

– Чем могу помочь, юноша? – кожевник оглядел Акциоса и добавил: – Сразу скажу, студентам академии скидок не делаю, я всегда продаю товары по самой доступной цене.

– Вы Рей? – уточнил Акциос.

– Он самый.

– Я Акциос из Стримвиля, сын Джона. Пришел забрать его заказ.

– Ах да, Джон. – Рей оперся на прилавок руками, густо покрытыми волосами, и прищурился. – Твоя вещь давно готова, но у нас был другой уговор. Передай Джону, пусть лично явится. И побыстрее, надо срочно обсудить новые условия нашей работы. Обстоятельства изменились, сам понимаешь.

Кожевник развел руками. Его взгляд сделался надменным и хитрым, как будто раскол его вовсе не тревожил.

– Это невозможно, – коротко ответил Акциос.

– Отчего же?

– Отец… Он погиб.

Рей на мгновение замер, плюнул и почти беззвучно выругался.

– Значит, придется вести дела с Рамусом, – пробубнил он себе под нос и почесал затылок. – А Рамус-то жив?

Акциос раздраженно сжал кулаки и заговорил громче:

– Жив! Но все охотники сейчас заняты, приводят в порядок деревню. Вы отдадите то, что принадлежит отцу, или нет?

Рей нахмурился, но, махнув рукой, подошел к стеллажу и принялся что-то искать на нижних полках, продолжая браниться. Пока кожевник рылся в своих запасах, Акциос разглядывал товары. В основном в лавке продавалась кожаная броня. Манекены, выставленные ровными рядами вдоль стен, так и притягивали взгляд, особенно черные доспехи у витрины. Сразу было видно, что над ними трудился мастер, знающий свое дело.

– Вот он. – Рей вытащил сверток и протянул его Акциосу, а сам взял ржавые ножницы, вознамерившись вновь скрыться в мастерской за шторкой.

Акциос его остановил.

– Подождите, – сказал он в недоумении. – Это точно заказ моего отца?

В свертке оказался наруч из плотной черной кожи, местами покрытый чешуйками. Акциос хорошо помнил каждый подарок от Джона. Если дарил самодельный лук, то он был ничуть не хуже охотничьего. Если Марта хотела накидку или плащ, Джон привозил ей лучшие изделия, которые мог купить. Отец всегда старался, чтобы подарок удивил и запомнился. А сейчас оставил кожаный наруч, который даже не светился от вложенной духовной энергии?

– Да, – буркнул Рей, кинув взгляд через плечо.

– А почему один? Разве наручи носят не в паре? – не сдавался Акциос.

Рей посмотрел на него с противной гримасой.

– Ты хоть знаешь, из какой кожи это сделано, невежа? Сердце чащи, между прочим, – заговорил он поучительным тоном. – Знаешь, сколько стоит такая вещь, а? А сколько труда в нее вложено? Я уговор выполнил. Джон дал мне шкуру, я сделал из нее наруч. Да, получился один, остальной материал оказался непригодным. Что поделать, бывает. Всё, у меня много работы.

Кожевник подошел к Акциосу и, взяв за локоть, развернул к выходу. Акциос с возмущением высвободил руку и отошел на пару шагов, протестующе смотря на Рея.

– Ступай, ступай. Если, конечно, не хочешь что-нибудь купить, – с язвительной ухмылкой проговорил Рей.

«Скряга Рей», – эта фраза сама собой всплыла в сознании Акциоса. Он вдруг понял, почему отец всегда его так называл. По-другому и не скажешь. Скряга!

Акциос вышел на улицу, на ходу застегивая наруч. Остановившись у витрины, он еще раз бросил взгляд на дорогие черные доспехи. А случайно не из той же самой кожи они сделаны? Даже чешуйки похожи. «Остальной материал непригоден»? Наверное, получил дорогую шкуру черного вепря и решил ее себе присвоить. Только сделать ничего не получится. Кроме отца, никто ничего не докажет.

Акциос поднял с земли камень и сам не заметил, как замахнулся, наполнив кулак духовной энергией. Он уже представил, как стекло разлетится на мелкие осколки, но в последний момент сдержался. Наруч был без единого недостатка.

«Отец… Он все-таки гордился».

Больше ничего не оставалось, как смириться с обстоятельствами. Акциос разомкнул пальцы и пнул выпавший из ладони камень в сторону.

***

Дни тянулись один за другим в мучительной тоске. Акциос бродил по улицам, приходил к реке Скай и подолгу смотрел на воду. С первого дня раскола Скай была окрашена алым и страдала от обилия обломков, но сейчас почти избавилась от последствий страшной трагедии. Неспешное течение реки успокаивало Акциоса и вселяло надежду, что все беды и страхи уйдут, смоются вместе с грязью, а их место займут чистота и спокойствие. Но пока в это верилось с трудом, ведь Скайленд до сих пор был полон людей, бежавших от раскола.

Акциос в очередной раз возвращался в академию, глядя себе под ноги – смотреть на лица людей совершенно не хотелось. Он шагал по улице, прилегающей к торговому кварталу, как вдруг угодил в толпу, преградившую ему путь. Акциос поднял голову и увидел впереди городских стражников в легких серебряных доспехах с выгравированным изображением цветка – герба Королевства Астра. Они сдерживали горожан, не давая приблизиться к повозкам с большими железными клетками, стоявшим перед главными воротами академии.

Мужчины в боевом облачении с оружием держали лошадей под уздцы. Акциос вздрогнул. Сквозь толстые прутья бешеными красными глазами смотрели… искаженные? Выглядели они как люди, но в таком состоянии их сложно было назвать людьми. «Расколотые, расколотые», – непрестанно роптали со всех сторон. Кого-то везли поодиночке, большинство – по пять-шесть человек, и руки всех сковывали цепи.

Сопровождающие их заклинатели духов отличались друг от друга. Одни выглядели суровыми, крепкими, не дающими пощады врагу и готовыми в любой момент встать на защиту Королевства. На их лицах виднелись шрамы, заработанные в нелегких сражениях. Другие – даже не удосужились спешиться, придавливали своими обрюзгшими животами лошадей и бросали на горожан самодовольные ухмылки.

Акциос не упустил возможности продвинуться ближе, чтобы