сплошным ковром, до горизонта.

"Конечно, Вивальди творил, имея ввиду родной ему, итальянский климат. Есть ли у него вообще мелодии, созвучные со снежным ноябрем в проплывающей сейчас внизу Архангельской области? А с вьюжной зимой в Светлогорске что вообще из классики можно сопоставить?"

Премьер со смесью жалости и надежды смотрел на мальчишку из провинции, откинувшегося на спинку кресла и устало прикрывшего глаза.

"Что-то же Славик в нём нашел? Свежий взгляд со стороны на происходящий у нас дурдом? Что-то особенное в характере, такое, чего нам всем сейчас не хватает? Кто он на самом деле, этот, не проживший ещё полных двадцати лет пацан? Последняя безумная авантюра Славика, или последняя его гениальная инвестиция?"

***

Часа через два флаер, наконец, нырнул вниз, в облака. Внизу проступили тёмно-серые берега и бескрайний океан, покрытый шугой — обломками льдин разной величины. На фоне прибрежных скал возвышались чуть более светлые таблетки башен. Высота их казалась небольшой, пока флаер не приземлился рядом с самой крупной из построек.

Вышли из кабины. Пронизывающий, буквально, сбивающий с ног ветер. Двое мужчин (лакеи? — подумалось Ивану — столь пёстрое было на них облачение), немедленно подскочили и накинули на плечи королю и премьер-министру пушистые меховые плащи. Больше никого на взлётной площадке. Дошли, почти добежали, до небольшой, едва заметной дверцы в сплошной, уходящей в небо стене. Быстро заскочили внутрь.

—Вот мы и дома, — прошептал премьер: — Дверь сзади автоматически закрылась. Снизу и с боков ударил теплый воздух. Одна из стен узенького входного тамбура раздвинулась. Они увидели просторное помещение, заполненное ярким светом, зеленью, цветами и десятками возбужденных, ожидающих, нарядно одетых людей. Оркестр грянул марш. Зал разразился аплодисментами.

—Добро пожаловать!

—Да здравствует король!

—Ура!

Иван смотрел растеряно. Улыбался. Хмурился. Сопровождающие, тем временем, сняли с его плеч плащ. — "Горностаевый что ли? — подумалось ему. — А у Семёныча другой… Из соболя? Зачем это всё? Зачем именно сейчас?"

Оркестр умолк. Одетый в зеленую, с золотыми позументами ливрею представительный старикан с шикарными седеющими бакенбардами подошел к нему, церемонно поклонился и, в наступившей тишине, произнес:

—Добро пожаловать домой, ваше величество! — Потом ударил посохом о мраморный пол и поклонился снова.

По залу опять прокатился гром аплодисментов и приветственных возгласов. Защелкали фотовспышки. Стрельнули хлопушки. Посыпалось конфети. Премьер стоял чуть поодаль, с кислым видом дожидаясь, когда всё закончится.

—Желаете что-нибудь сказать, ваше величество? — подскочила к Ивану яркая, фигуристая брюнетка в вечернем платье, с микрофоном наперевес. Премьер дернулся, было, ей помешать, но, глянув на Ивана, остановился.

—Хорошо. Я скажу. — Иван взял микрофон.

—Может, на надо? — одними губами прошептал премьер. Но все уже замолкли, ожидая, что скажет новый король.

—Спасибо за тёплый приём… Я такого, правда, ничем пока не заслужил. Я не знаю, какие у вас тут порядки… Мне казалось, учитывая… все обстоятельства… тут будет не праздник, а траур. Но… спасибо за встречу. — Он протянул микрофон обратно девушке.

—Прекрасно, ваше величество, — прошептал премьер-министр, чуть улыбнувшись. Подхватил Ивана под руку. Повел его вдоль толпы встречающих.

Им наперерез двинулась высокая полная дама в роговых очках.

—Ваше величество! Разрешите представится?

—Это наша министр коммунального хозяйства, — пояснил премьер, дежурно улыбаясь.

—Виолетта Михайловна Сарматова, к вашим услугам.

—Очень приятно, — сказал Иван и протянул ей руку.

—Ваше величество! — дама, вместо того, чтобы просто пожать руку, как того ожидал Иван, схватила её обеими ладонями и прижала "к сердцу" (точнее к мощной груди), а потом принялась трясти руку, проникновенно воркуя: — В башне у нас накопились некоторые проблемки, требующее срочного решения, особенно в области коммунального хозяйства. Надеюсь, вы обратите на них внимание. Я тут подготовила пару документиков, немедленное подписание которых позволит нам всем избежать очень многих…

—Виолетта Михайловна, голубушка, ну можно хотя бы не сегодня? — прервал её Семён Семёнович.

—Рад знакомству. Я вас услышал… — Иван с трудом освободил кисть и поспешил спрятать обе руки за спиной. На днях я приглашу вас к себе с подробным докладом, Виолетта…

—Михайловна, — министр расплылась в нарочито бодрой улыбке. — Рада служить, ваше величество.

Она откланялась, и тут же её место занял импозантный мужчина в смокинге, гладко выбритый, со взглядом прожженного афериста.

—Министр по делам финансов и внешней торговли, Алексей Сергеевич Жохов, к вашим услугам. — Он едва заметно поклонился. Потом прикоснулся к кожаной папочке, которую сжимал подмышкой: — У меня тут список срочных мер, которые…

—Потом, всё потом, дорогой Алексей Сергеевич — перебил премьер, демонстрируя уже не столько дежурную улыбку, сколько крокодилий оскал.

—Рад знакомству. Вызову с докладом, как только…

—Разрешите представиться? Министр производства...

—Министр энергетики...

—Министр строительства...

—Министр здравоохранения…

—Министр безопасности…

—Министр образования и науки…

—От министерства информации — худенькая, смущенно улыбающаяся девушка, явно, не старше Ивана по возрасту, неумело сделала книксен и поклонилась, — Маша… То есть Зарицкая Мария Степановна.

—А где Аркадий Антонович? Хотя бы его зам? — зашипел на неё премьер.

—Они там все очень заняты. Шеф, замы… все. А я тут на практике и… Сказали мне идти.

—Рад знакомству, — Иван ободряюще улыбнулся девушке. Руки, однако, он так и держал за спиной, опасаясь кому-либо их подавать. Обращаясь уже к премьеру спросил: — Интересно, что у них там случилось?

—Быстро пошли к лифту — буркнул Семён Семёнович и, подхватив за локоть, увлёк Ивана за собой.

В лифт вошли с одним из сопровождающих.

—У меня ведь есть, где принимать министров? — уточнил король.

—Сегодня тебе надо освоится и отдохнуть с дороги… Познакомься, кстати. Это Сергей. Твой личный телохранитель. Оба телохранителя тебя на аэродроме встречали. Второй — Степан. Один из них всё время будет следовать за тобой. Везде. Телохранители обязаны выполнять любые твои приказы.

—Любые?

—Любые, кроме приказа оставить тебя одного, без охраны, и приказа убить кого-нибудь.

Иван удивленно уставился в бесстрастное лицо одетого в зелёно-пурпурную, с позументами, ливрею "шкафчика". Серые глаза. Волевой подбородок. Нос картошкой. Чёрные волосы ёжиком. Армейская выправка.

—Он вооружен?

—Электрошокер.

—Он что, и в туалет за мной будет?..

—Да. Охрана обязана сопровождать короля везде, кроме личных апартаментов.

—А в апартаментах?

—Там — нет. Но один охранник всегда будет за дверью, в привратницкой, и войдет немедленно, как только ты нажмешь кнопку вызова.

Лифт остановился на самом верхнем, двадцатом этаже. Они вышли в длинный пустой