— Зато великолепный любовник, — играет бровями мужчина.

— О да, подтверждаю, — хихикаю.

Мы вспоминаем прошлое, и я успокаиваюсь. Не замечаю, как репликант запускает процесс гибернации. Конечности сковывает ремнями. Но моё внимание полностью на женихе и совершенно не страшно. Теряю концентрацию, почти не чувствую собственного тела, почти не слышу родного голоса из динамика. Лишь смотрю на любимое лицо.

— Эй, Лана, — Макс теснее прижимается к стеклу. — Я люблю тебя.

Не слышу, нет. Читаю по губам и расплываюсь в кривой улыбке. Его слова и лицо – единственное, что запоминается перед тем, как наступает полная темнота.

Кровать трясётся. Очень сильно трясётся. Неужели землетрясение? Опять? Ведь уже было неделю назад. Целых девять баллов! Нужно срочно разбудить Макса и успеть забрать из чулана тревожный рюкзачок.

Пытаюсь вытянуть руку, но она скована чем–то мягким и эластичным. Тем временем тряска усиливается и слышится звук падающей мебели. Глухо слышится, будто не у нас, а за стенкой. Очень стараюсь вырваться из цепких лап сна. Ведь проснулась уже, но не могу двинуться и открыть глаза. А может, это слишком реалистичный сон?

— Макс! — рот открыла, но голос собственный не услышала.

Где–то читала, что при сонном параличе тело не поддается контролю, но человек в сознании и при этом испытывает странные и порой очень пугающие переживания. Землетрясение — мой триггер? Нужно просто заставить себя двигаться. Это помогает выйти из сонного паралича.

Концентрируюсь. И с невероятными усилиями воли у меня получается подвигать пальцами ног. От этого действия, наконец, просыпаюсь окончательно. С вскриком распахиваю глаза и таращусь на стеклянное окошко моей капсулы. Тут же вспоминаю последние события и как я тут оказалась. За стеклом на потолке моргают лампы, отчего рассмотреть комнату не удаётся. Но я вижу валяющиеся на полу разбитые капсулы. Только не видно: есть ли в них кто–то. И нас действительно трясёт. Где же репликанты? Где экипаж? Или мы ещё не взлетели с планеты? В последнее время природные катаклизмы — это норма, и все корабли корпораций оснащены высокотехнологическими устройствами, помогающими при таких разрушениях.

Нужно выбраться и проверить, позвать на помощь! Как это сделать, будучи связанной по рукам, ногам и зафиксированной за живот? Биться головой об стекло в надежде, что кто–то из персонала услышит и придёт на помощь?

От очередной сильной встряски на мою капсулу падает что–то большое, и меня кренит вбок на сорок градусов. Слышится треск, и где–то сбоку что–то вспыхивает ненадолго.

— Гибернация завершена, — вдруг раздаётся механический голос. Похоже, соседняя капсула что–то повредила в моей и отключила капсулу раньше времени. Очень хорошо. Разбивать лоб не хотелось. — Светлана Корина. Шесть два шесть. Вас приветствует искусственный интеллект Неотек, спасательного челнока "Ковчег - 2/1" Мы прилетели в ваш новый дом. Убежище. Новая планета, чистая природа и будущее вместе с корпорацией. Вы провели в анабиозе пятьдесят световых лет. Дышите глубже. Чтобы быстрее восстановить организм от гибернации пейте больше жидкости. Спасибо что воспользовались услугами Неотек и добро пожаловать в Убежище.

Прослушав полную запись, невесело усмехаюсь. Что-то не похоже, что мы прилетели. Закончив бодро вещать, робот замолкает, капсула мигает и удерживающие ремни втягиваются в нишу. Из–за слабости в мышцах и во всём теле съезжаю по стеночке. Именно в это же время, стеклянная дверца открывается, и я стекаю на холодный пол. Морщусь от боли и яркого света. Через стекло не так ярко было. Обвожу взглядом круглую комнату с сотней капсул. Нахожу нужную и на четвереньках ползу к ней. Слабость ужасная, встать в полный рост не могу. Держась за панель управления и ручку, поднимаюсь и заглядываю внутрь.

Мой жених ещё в гибернации. Расслаблен и чертовски красив. Перевожу взгляд на панель управления. Таймер отсчитывает 262800 часа. Тридцать лет. Нам лететь ещё тридцать лет, а я проснулась раньше!

Корабль в очередной раз трясёт, да с такой силой, что меня сносит к противоположной стенке. Не чувствуя боли, подтягиваюсь к иллюминатору, и крик застревает в горле. Я вижу огромное количество астероидов огромных размеров. Именно в их скопление и залетел наш челнок. Мало того залетел, так ещё и повредился, похоже. Потому что одна из турбин в хвосте ярко мигает красным светом, сигнализируя о поломке. И разобраться с ней может только Макс. Нужно его разбудить!

Глава 2

Отключив таймер капсулы, ловлю ослабевшее тело жениха. Макс непонимающе мычит и моргает. С усилием опускаю его на пол и, крепко обняв голову, глажу.

– Мы прилетели? – бормочет хрипло.

Кратко перерасказываю, что произошло и почему я очнулась. Также показываю мигающую турбину. Макс чертыхается и раздаёт указания. Мы находим наши вещи, а именно чемоданчик с инструментами жениха, и разбегаемся в разные стороны. Он – чинить неисправность, я – искать бортпроводников и персонал корабля.

– Кабина пилотов пуста. Тут всё автоматизировано, – передаю по рации.

– Найди передатчик и отправь сигнал бедствия, – отрывисто отвечает жених.

Ищу на панели нужную кнопку и переключаю тумблер.

– Шесть два шесть, Светлана Корина. Космический корабль «Ковчег – 2/1». Мы попали в скопление астероидов и сбились с курса. На борту… – замолкаю и, подумав, спрашиваю у Макса: – А сколько нас на борту?

– В гибернации сто сотрудников корпорации должны быть. А вот где персонал и сколько их – понятия не имею, – отвечает, пыхтя от натуги, жених.

– На борту сто сотрудников корпорации Неотек. Девяносто восемь в состоянии гибернации. Персонала нет. Запрашиваем помощь, – отправляю сигнал и устало сажусь в кресло.

– Ваше сообщение не отправлено, – сообщает механический голос искина. – Корпорации Неотек больше не существует.

– Как? – заторможено восклицаю. – Почему? Что с ней стало? А мы?

– Слишком много вопросов.

– Что стало с корпорацией? – сделав глубокий вдох, задаю один из важных.

– Гибель планеты Земля привела к уничтожению всего живого, в том числе и корпорации Неотек, – ответила бездушная машина.

– Как? –