Шрифт:
Закладка:
Ксению Львовну не вижу больше месяца. Очевидно, не поедет к тебе?.. И ни звука от нее. Будут на днях у одного чудака-художника — Зеелер так зовет. Он — верующий и мистик. Какую-то «ауру» в лицах _в_и_д_и_т. Он, больше, хороший архитектор. Заявился ко мне… — давно собирался, а моего знает лишь «Богомолье» — и — _у_н_е_с_е_н. Будет фотографировать меня, хороший фотограф. Приедет за мной. «Я голый, в пиджаке…» — заявил, — «но у меня Вы все таки узнаете, какой я… как художник». Погляжу. Некто — Морозов668. Выставлялся в важном салоне, по его словам. Увидим. Я ему тебя не стал показывать, не зная его. Знает Первушиных.
Скажи, очень прошу: хочу тебя полакомить… что ты любишь из сластей? Хочу тебе миндаликов, изюма, сушеных фруктов — м. б. банан, если найду. Про-шу. Ты будешь жустрить, работая, девочка моя, белочка… — робкая и — дерзкая девчонка! Лю-блю. Вот такую, как ты _в_с_я, — _л_ю_б_л_ю. Живу тобой. Не узнал бы тебя — _ч_т_о_ я был бы… и был ли бы?! — не представляю. Ты _н_а_ш_л_а_ меня и заставила жить. М. б. я еще напишу что путное. О, «Пути»! Слышишь порой — не веришь. Есть — оглушенные — особенно — шенныЯ. Одна какая-то говорила, что первые две главы — перечитывала три раза! Правда, это старушка-швейцарка669 — к 80! Юля ее наградила. Но она — очень литературная, вся в чтении _б_о_л_ь_ш_и_х, только. Но поглядим, что выйдет. На днях подписал договор о «Чаше» для «Павуа», получу аванс. Деньги у меня есть, Швейцарию не тревожу. Жду Чехова, на днях.
Да, вот приходит в мысли… Думаю, полезно было бы тебе — в Гааге, конечно, пересмотреть в публичной библиотеке — изящные издания иллюстрированные, — больших — литературных — произведений. Есть же там! Ты вглядишься, многое черпнешь. И — наших русских иллюстраторов. Билибин, вряд ли что даст, но — _н_а_д_о. Кто еще? Не люблю Добужинского670. Серова671 разыщи — не клеветника-идиота и «злыдни»672, а _С_е_р_о_в_а! У него найдется и из красок. Бенуа… я его мало принимаю. Лансере.?673 Кустодиева? Не люблю «лубка» — как у него — подделка. Кажется, отличные красочные иллюстраторы-акварелисты — английские художники? Разыщи. Вглядись, чем берут. Иона674 посмотри. М. б. у тебя в фамильной библиотеке есть что? Не пожалей времени. Чтобы не мотаться, не найдется ли в Гааге, где остановиться, на 2–3 дня. Ну, в отеле! _Н_а_д_о. И надо беречь силы. Не мотайся. Посоветуйся с серьезными художниками. Ты должна быть во всеоружии, жить в художественном воздухе. Немедленно напиши, едет ли другая, Полуплаксина675, из Бельвю, к тебе? Я не хочу ей писать. Она обещала известить, а ничего, утопла.
По-мни, Олюночка: не подробностями наполняй картину, а __х_а_р_а_к_т_е_р_о_м. Д_в_и_ж_е_н_и_е_м. Сколько ты воображения тратишь на _в_ы_п_и_с_к_у! Надо — мазками _н_а_м_е_к_а_т_ь… — а для сего — чувствовать себя _с_в_о_б_о_д_н_о_й.
На много твоих??? — не ответил. Да и трудно.
Всю благословляю, душку твою целую… моя небывалая девочка! 65 стр. переработал-переписал в 6 дней! Сверх — для меня — рекорд. Да еще при этой поганой почесухе! Иногда — горит. Всю лелею, всю целую… — чисто, моя хорошка, моя белочка нежная, тепленькая… Как же мне пусто без тебя!.. «Неупиваемая чаша»… на _к_о-г_о —? я ее оставлю?!!.. Нет, в _п_у_с_т_о_т_у_ не кину! — это _з_н_а_ю. Не смею.
Хочу тебе отдать… — мучаюсь этим, ду-маю… Кто управит Ее?!.. все —???
Ну, пора спать. Рано поднялся, и завтра надо встать к 9 хоть. Не люблю я неубранности своей. Не доверяю никому трогать постели. Только тебе мог бы доверить. Ты — для меня — я сам. Ты так близка мне, Оля… — та-ак родна!.. так — вся, будто, _о_т_ меня. И ни-когда бы и тебе не дал — из благоговения к тебе — коснуться моего, неприбранного обихода. А сам… как бы был счастлив — _в_с_е, _в_с_е, _в_с_е для тебя делать, как слуга. О, весенняя моя, вся лазурь-свет.
Молитва моя ты, Оля… тихая, колыбельная…
Господь да хранит тебя, направит, осенит! Только бы ты была здорова, дитя золотое! огненная, горячка. Не перекипай, про-шу. Страшно за тебя! Ты хорошо сказала: «когда бежишь, в беге… только ветер в ушах…» — да, верно! Но… сердце ни с чем не считается, пусть это будет сверх вдохновение. Оно слишком колотится. Пожалей его, и оно одарит тебя чудесными дарами — оно же: великий Дар. Не томи его. О, как нежно люблю, как весь в тебе, тобой жив.
Твой Ваня
Напиши прямо, как — Ване! Счастье для меня это. Не лишай. Непременно отпиши.
153
О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву
28. IX.46
Дорогой Иван Сергеевич, посылаю заказную брошюру.
Простите меня, но я не могу писать. Перечитайте мои самые последние (2) письма676, вспомните Ваше все на них и, я надеюсь, — поймете меня и мою сорванность и вследствие ее — разбитость. Я ответила Вам большим письмом, но не посылаю его, зная, что ежели оно вызовет «полемику» — я ее не выдержу больше. Работала я из последних сил душевных и физических, моля Вас, хотя бы обманно, поддержать во мне творческий порыв до конца работ. Случилось иначе. Я не могу ни послать письма, ни тем более писать новое. Скажу здесь только суть: не рассчитывайте на мои иллюстрации. Я не работаю больше ни над ними, ни вообще. Да, я вся разбита. Я сожгла мою лучшую работу677 — Илья у иконы, мальчик-Илья и только случайно уцелела уже готовая — видение Ильи — глаза в небе. Я все кончила — краски и прочее убрала даже с глаз долой. Теперь это неважно, но я удивилась, почему Вы не дали картинку М-me Монго? Это же прямая цель.
Но все это уже не нужно. Я не могу писать письма. Тон мой здесь — только открыточная форма — больше ничего. Ввиду г-жи Плаксиной, прошу все мое убрать со стола, дабы не любопытствовала. Забудьте мое баловство и кистью, и пером. Я переживаю вновь берлинское «сожжение кораблей»678 в море искусства. К чему?
Свой автопортрет тоже сожгла. Все уничтожу. Не
