Шрифт:
Закладка:
Кузнец снова хитро прищурился.
– Чему радуешься? Не хочешь добычу светить?
– Не хочу, – согласилась я, напоследок выкладывая перед ним два новых меча. Работы было немного: рукояти заново перетянуть, отчистить от грязи и ржи, да наточить заново. Сущие мелочи по сравнению с тем, сколько труда уйдет на броню. – У каждого свои секреты, а до моих и так много набирается охотников.
Мы с пониманием переглянулись, как старые заговорщики, а потом одновременно усмехнулись: что и говорить, у нас обоих были собственные тайны. И, разумеется, шкурные интересы. В том числе и от этой сделки. Так что кузнец от нее выиграет не меньше, чем я. А если сработаемся, то я теперь буду точно знать, куда обращаться.
– На примерку через три дня приедешь, – велел мне мастер на прощание. – Часть сделаю и сразу посмотрим. Если что убавить придется, тут же и убавлю. Заодно сапоги себе закажи новые – под эти наголенники твои не годятся.
– Спасибо, мастер, – благодарно кивнула я. – Так и сделаю.
– А плату потом отдашь. Когда закончим.
Я снова кивнула и, окончательно успокоившись за судьбу своего сокровища, ушла.
* * *
К вечеру мы снова были в Норе. И во второй уже раз за последние сутки удостоились непонятных до крайности взглядов от стражников на воротах. Правда, теперь у нас не пытались перед носом закрыть тяжелые створки, а, вежливо подождав, пропустили внутрь и только потом стали греметь засовами.
Вернувшись в трактир, я опять удивилась: никого, кроме меня, в обеденной зале не было. Уже третий день подряд. А время-то к ночи. Самое то – прийти и пропустить кружечку эля за долгим разговором.
– Берон, а почему у тебя опять пусто? – спросила я, едва в зале появился хозяин.
Трактирщик почему-то насупился и, поставив на стол полную до краев миску, поспешно отвернулся.
– Берон, вернись, – в моем голосе прорезались властные нотки. – Сядь и ответь на мой вопрос.
Он удрученно вздохнул, однако все же послушался и, опустив взгляд, присел на краешек лавки.
– Ну? – нахмурилась я. – Я тут уже третий день, но за это время у вас не появилось ни одного постояльца. И желающих попробовать вашу стряпню что-то не больно много. Что не так? Почему люди избегают сюда заходить?
– Так это… не нравится, наверное, что-то, – промямлил Берон.
Я нахмурилась еще сильнее и отодвинула горячую кашу.
– Подробнее. Что, почему и как вышло, что ты живешь почти в центре города, а народ сюда даже не заглядывает?
– Домовой у нас шалит, – неохотно признался хозяин. – С год как уже житья не дает. Постояльцев пугает, посуду бьет, еду портит. Как приедет кто, так и начинается. То завоет среди ночи, то одежду погрызет, то одеяло намочит. Пока мы вдвоем, все тихо. Но как только гости… все. Никакого сладу нету.
– А что ж не приструнишь тогда?
– Да как его приструнишь? Он же не живой – дух только. И не нежить, к тому же, так что ни один рейзер не поможет. Да и в наследство он нам достался, от моих отца с матерью, вот и не выгоняю. Но и дела вести не дает. Сам видишь – пусто у нас. Едва ли раз в день кто заглянет.
– Не понял, – озадачилась я. – А почему я до сих пор этого не почувствовал? Почему мне никто одеяло не испортил и в суп не наплевал… или все-таки успел?
Берон от моего тяжелого взгляда заерзал и принялся нервно комкать фартук.
– Вы – первый гость, господин, кого он не тронул. И первый, кто остался у нас больше, чем на один день.
– Кхм… хочешь сказать, что эти три дня у тебя в доме ненормально тихо?
– Да, – беспокойно дернулся хозяин. – Кажется, он вас боится. И в сарай к вашему коню даже не заходит.
«Лин? – у меня в голове забрезжила смутная догадка. – Лин, друг мой демонический, а ты, случаем, никого тут не видел? Мелкого такого, вредного и пакостного?»
«Видел, – с готовностью отозвался удалившийся в сарай шейри. – Приходил в первую ночь, гадость какую-то с собой принес, но я почуял и пообещал, что сожру гаденыша, если он еще раз сунется».
«А кто это был?»
«Да дух какой-то мелкий. Но неопасный, поэтому я не стал тебя будить».
«А что ж раньше не сказал?»
«Забыл, – смущенно признался Лин. – Но теперь ты спросила, и я вспомнил, что да, было дело».
Я только вздохнула и в некоторой растерянности посмотрела на ерзающего трактирщика.
– Кажется, вы правы, уважаемый: думаю, мой фэйр немного напугал вашего духа. Ему не понравилось, что кто-то хотел испортить ему прическу, вот и вышло… эм, недоразумение. Надеюсь, ваш дух не в обиде?
Трактирщик изумленно моргнул.
– Фэйр?!
– Ну да.
Врать так врать. Не признаваться же про демона?
Я, если честно, ждала возмущенного вопля, бурчания, ворчания, сопения и нахмуренных бровей, однако Берон неожиданно просиял и с недостойной своего возраста поспешностью подскочил с лавки. А потом вдруг низко поклонился и с надеждой спросил:
– Господин, а вы у нас надолго?
Я хмыкнула:
– Если не выгоните, то да.
– Тогда мой дом – в вашем полном распоряжении, – торжественно пообещал Берон, радостно блестя глазами.
– Благодарю, – улыбнулась я. – Достаточно одной комнаты, вкусного ужина и горячей воды перед сном. По-моему, вы вполне обеспечиваете меня нужным комфортом.
– Я рад, – снова поклонился хозяин и, коротко извинившись, умчался на кухню – обрадовать супругу известием, что вскоре у них появятся новые постояльцы.
«Надо было плату за постой скостить, – со знанием дела заметил из сарая шейри. – Все ж не задаром мы у них домового будем пугать?»
«Не думаю, что с нас станут драть три шкуры. Лучше запри дверь, повесь сигналки и скажи этому духу, что мы не со зла. И что если он будет вести себя прилично, то никто его не тронет».
«Ладно, – не слишком охотно согласился Лин. – Только не закрывай на ночь окно».
Я молча возвела к потолку глаза: кажется, я никогда не буду спать одна. Как минимум пять посторонних мужчин претендуют на то же самое ложе. Причем четверо сидят у меня буквально в печенках, а последний не упускает возможности залезть под одеяло, компрометируя невинную (ну, почти невинную) девушку. Правда, от былого смущения уже почти не осталось, а «сидящие в печенках» Тени вообще пользовались моим телом когда хотели. Но
