Шрифт:
Закладка:
Несмотря на ненависть, ограничения, невзгоды и нищету, польские евреи размножались. Они строили храмы и школы, передавали свои стабилизирующие традиции, мораль и законы и лелеяли свою утешительную веру. В начальных школах работали частные учителя, которым родители платили за каждого ученика и семестр; для учеников, которые не могли платить, большинство еврейских общин содержали школу за счет общественных средств. Посещение начальной школы было обязательным для мальчиков с шестого по тринадцатый год. Высшее образование давалось в колледже (ешибе) под контролем раввинов. Современный раввин описывает эту систему (1653 г.):
Каждая еврейская община поддерживала бахуров (студентов колледжа), выдавая им определенную сумму денег в неделю…. Каждый из этих бахуров должен был обучать как минимум двух мальчиков…. Община из пятидесяти еврейских семей содержала не менее тридцати таких юношей и мальчиков, одна семья обеспечивала питанием одного студента и двух его учеников, причем первый сидел за семейным столом как один из сыновей…. Не было почти ни одного дома… где бы не изучалась Тора и где бы глава семьи, его сын или зять, или студент ешибы, живущий с ним, не был бы знатоком еврейского учения». 42
С нашей более поздней и светской точки зрения образование и литература польского еврейства были узко раввинистическими, почти ограничиваясь Талмудом, Библией, Кабалой и ивритом. Но поскольку Талмуд содержал еврейское право, а также еврейскую религию и историю, он служил суровой и углубляющей дисциплиной для ума; и притесняемые общины, несомненно, чувствовали, что только глубокая религиозная вера и обучение, укорененное в традициях и нравах племени, могли дать силы вынести постоянные презрения, гонения, лишения и незащищенность. Польские евреи оставались средневековыми до тех пор, пока современность не стала достаточно современной, чтобы дать им свободу — или смерть.
1648 год принес им страшное напоминание об их шатком статусе в христианстве. В ходе восстания, вспыхнувшего тогда среди казаков против их польских или литовских помещиков, евреи, служившие управляющими и сборщиками налогов в поместьях, приняли на себя основную тяжесть восстания. В Переяславе, Пирятине, Лубнах и других городах были уничтожены тысячи евреев, независимо от того, служили они дворянам или нет. Некоторые выжили, приняв греческую православную веру, другие укрылись у татар, которые продали их в рабство. Сдерживаемое негодование казаков вылилось в невероятную жестокость. Как пишет один из русских историков:
Убийства сопровождались варварскими пытками: жертв заживо распластывали, разрывали на части, забивали дубинками до смерти, жарили на углях или ошпаривали кипятком. Самая страшная жестокость, однако, была проявлена к евреям. Они были обречены на полное уничтожение, и малейшая жалость к ним рассматривалась как предательство. Свитки Закона выносились из синагог казаками, которые танцевали на них, попивая виски. После этого евреев укладывали на них и убивали без пощады. Тысячи еврейских младенцев были брошены в колодцы или похоронены заживо. 43
Только в одном городе, Нимирове, в ходе этого восстания погибло, по некоторым данным, 6000 евреев. В Тульчине 1500 евреев были согнаны в парк, и им предложили выбор между обращением в христианство и смертью; если верить еврейскому летописцу, 1500 выбрали смерть. В городе Полонное, по нашим сведениям, 10 000(?) евреев были убиты казаками или взяты в плен татарами. Менее масштабные погромы бушевали и в других украинских городах. Когда казаки, столкнувшись с польской армией, заключили союз с Россией (1654), московитские войска присоединились к казакам, убивая или изгоняя евреев Могилева, Витебска, Вильно и других городов, отнятых у литовцев или поляков.
В 1655 году вторжение Карла X Шведского в Польшу создало для евреев еще одну проблему. Как и многие поляки, они приняли шведского завоевателя без сопротивления, как спасителя от страшных русских. Когда новая польская армия поднялась и изгнала шведов, она устроила резню евреев по всему Познанскому, Калишскому, Краковскому и Пётркувскому воеводствам, за исключением самого города Познань. В общей сложности эти бедствия 1648–58 годов в Польше, Литве и России были до нашего времени самыми кровавыми в истории европейских евреев, превосходя по ужасу и смертности крестовые походы и Черную смерть. По самым скромным подсчетам, погибло 34 719 евреев, а 531 еврейская община была стерта с лица земли. 44 Именно это трагическое десятилетие положило начало массовой миграции евреев из славянских земель в Западную Европу и Северную Америку, что привело к полному перераспределению еврейского населения на земном шаре.
В Польше оставшиеся в живых евреи вернулись в свои дома и терпеливо восстанавливали разрушенные общины. Король Иоанн Казимир заявил о своей решимости компенсировать своим еврейским подданным, насколько это было возможно, понесенные ими бедствия; он дал им новые хартии прав и защиты, а также временное освобождение от налогов в тех центрах, которые пострадали больше всего. Но народная и теологическая вражда оставалась, время от времени скрашиваясь христианским снисхождением. В 1660 году два раввина были казнены по старому обвинению в ритуальном убийстве, так многократно опровергнутому римскими папами; а в 1663 году еврейский аптекарь в Кракове, по недоказанному обвинению в том, что он написал диатрибу против поклонения Деве Марии, подвергся смерти в варварской последовательности, предписанной судом: ему отрезали губы, сожгли руку, вырезали язык, а тело сожгли на костре. 45 Генерал ордена доминиканцев прислал из Рима (9 февраля 1664 г.) письмо, в котором призывал краковских монахов-доминиканцев «защищать несчастных евреев от любой клеветы, придуманной против них». 46 Во Львове ученики иезуитской академии вторглись в еврейский квартал, убили сотню евреев, разрушили дома и осквернили синагоги (1664 г.); а в Вильно студенты-иезуиты защитили евреев от буйной толпы (1682 г.). 47 Щедрый Собеский (1674–96) старался утешить евреев Польши: он подтвердил их нарушенные права, освободил их от юрисдикции муниципальных властей, подверженных народным страстям, и сочувственно слушал синдиков, которые представляли петиции евреев его двору. К концу