Потому что здесь, на краю смертного мира, где граница с миром Духов была столь тонка, зимы могли остудить душу даже самого горячего Небесного Императора.

Удивительно насколько мало общего у стоявших на пике пути развития имелось со смертными и практикующими и, в то же время — как много.

Им так же требовалась пища, вода, тепло и родной дом, но… Но слишком много имелось этих самых “но”.

— Таков уклад воинской чести, — стояла на своем принцесса. — воину по праву принадлежит добыча, которую он забрал своей рукой.

— Абсолютно с тобой согласен, — кивнул Хаджар.

— Тогда почему?

Он посмотрел вперед. Где-то там, около авангарда, ехал одинокий маг Артеус. Человек, сочиняющий песни о других, но достойный и сам стать героем местного эпоса и фольклора.

— Потому что не от моей руки пал этот зверь. Я лишь добил птицу, чтобы та не мучалась, а всю работу сделал Артеус. И, если бы он захотел, то вместо клетки создал бы убийственное заклинание. Так что, как ты правильно заметила, добыча принадлежит тому, кто все сделал своими руками.

Лэтэя чуть скорбно вздохнула и покачала головой.

— Иногда меня удивляет, генерал, как ты с такими ценностями и взглядами вообще умудрился разменять свой первый век.

Хаджар решил умолчать про то, что к своему излету стремился и второй. Подумать только — он бродил по землям Безымянного Мира уже почти две сотни лет…

— И то, насколько много у вас общего с Артеусом, — чуть тише добавила Лэтэя.

— Скорее всего, — не стал спорить Хаджар. — и поэтому мы вряд ли поладим.

— Мне кажется, ты вообще редко ладишь с людьми.

— Ты удивишься, принцесса, но обычно я вполне неплохо нахожу общий язык с другими воинами.

— Артеус — маг.

— Ну, может, в этом и есть загвоздка.

Они переглянулись и засмеялись. Какие могут быть раздоры и сомнения между близкими друзьями. Смех Лэтэя и Хаджара привлек внимание курсирующих вокруг патрулей, поспешивших скрыться из поля зрения.

После всего, что произошло с Громовой Птицей и дуэлью с магом, вкупе со слухами о Безумном Генерале и битвой со старшем Лецкетом, не будет преуменьшением сказать, что Хаджара в отряде сторонились.

— Это ядро могло сделать тебя сильнее

Хаджар, в вопросительном жесте, чуть приподнял правую бровь.

— Ой, вот только не надо, — подняла ладони Лэтэя. Она при это держала вожжи и ездовым явно не понравилось, что их понукают без надобности. — Техника Шага Белой Молнии была довольно популярна среди мечников. Я уже давно заметила, что ты используешь именно её. Ядро Громовой Птицы могло бы помочь тебе завершить технику и увеличить скорость почти не четверть. Учитывая, что твой стиль и техники основаны именно на ней — это могло бы сильно тебе помочь.

— Твои знания, друг мой, как всегда обширны. Но, как я уже сказал, это ядро не мое и у меня нет права им распоряжается. Если выпадет такой шанс — я добуду себе свое, но на чужую добычу не претендовал и не претендую.

— Великие Предки, — протянула Лэтэя. — ты даже не понимаешь, насколько вы похожи с Артеусом.

Хаджар снова промолчал. Скрипели рессоры и колеса, обитые железными полосками, катились по рыхлой земле старого тракта. Когда-то очень давно здесь пролегала каменная дорога, но теперь от неё остались только воспоминания и редкие памятники в виде верстовых столпов и еще не окончательно ушедших под землю каменных участков.

— И даже искушения не было?

— Искушения? — переспросил Хаджар, отвлекшись от своих мыслей о схожести смертных регионов с Чужими Землями. — Конечно было. Но воин, поддающийся искушению — мертвый воин.

— Мудрые слова, мастер, — с противоположной стороны подъехал Аль’Машухсан на своем черном скакуне с шестью ногами и четырьмя ушами. — Прошу прощения, воительница Падающая Звезда, что вновь мешаю вам с вашим другом.

— Мы в одном отряде, — спокойно ответила Лэтэя. — и делаем общее дело. Мы с генералом успеем обсудить наши вопросы и позже.

— Разумеется, — почтительно кивнул Аль’Машухсан.

Как и для любого иного жителя песчаных морей, он чтил ритуалы общения и правила приличия выше, чем некоторые чтили своих богов.

— Вы что-то хотели, достопочтенный? — спросила принцесса.

— Вперед деревня, — Аль’Машухсан указал в сторону севера. — нам нужно пополнить запасы провизии и лучше узнать про дорогу у местных. Прошел сезон дождей — где-то могли пройти сели или оползни.

— Сели и оползни? Мы идем в горы?

— Да, миледи. Хотя — скорее в предгорья.

Лэтэя нахмурилась. Хаджар понял, что что-то не так, но виду не подал. Если Лэтэю беспокоит какой-то факт — они обсудят это наедине и нет необходимости предавать это огласки.

— Сколько мы пробудем в деревне? — спросила девушка.

— Эту ночь, — ответил Аль’Машухсан. — на рассвете выдвигаемся — нельзя терять время. Если не успеем до первых заморозков — в предгорья нам точно будет не попасть. Говорят, с первым снегом просыпаются Ледяные Люди и снежные звери. Наш отряд не настолько укреплен, чтобы пробиваться к вершинам с боем.

— Ну разумеется, это должны быть вершины…

На этот раз неладное уловил и Аль’Машухсан. Он посмотрел поверх Лэтэи в сторону Хаджара, но тот лишь покачал головой.

— Что же… — пустынник повернулся в сторону деревни. — Мастер, ваша репутация идет по нашим землям быстрее вас. Так что, думаю, деревенским будет спокойнее, если к ним сперва приедет прославленный герой, а уже потом военный отряд.

— Разумеется, — согласился Хаджар. — езжайте вперед, достопочтенный Аль’Машухсан. Я вас догоню.

Пустынник кивнул и пришпорил своего коня. Тот бросился вперед, обгоняя дилижансы и без того едущие так быстро, что глаз смертного их бы даже и не заметил.

— Тебя что-то тревожит? — спросил Хаджар, когда убедился, что их с Лэтэей никто не слышит.

Девушка все куталась в шаль и смотрела пустым взглядом куда-то в глубь собственных воспоминаний.

— Это будет звучать глупо.

— Глупее, чем то, что я отдал ядро, за которое другие были бы готовы убить?

Она улыбнулась. Хорошая самоирония всегда служила Хаджару на благо. Человек реже боится открывать душу