Шрифт:
Закладка:
Недоброжелательные, бессердечные друзья, злые соседи, скверные слуги, долги и раздоры и т. п. Хилону{1831} принадлежат слова: comes oeris alieni et litis est miseria, нищета и обращение к ростовщику идут рука об руку; поручительство — вот где пагуба для многих семей; Sponde, proesto noxa est [Обратитесь за поручительством, и не замедлит последовать разорение]: «зло причиняет себе тот, кто ручается за постороннего» (Притч. 11, 15), «а кто ненавидит ручательство, тот безопасен». Раздоры, драки, судебные тяжбы, ссоры с соседями и друзьями, discordia demens [безумная Распря] (Virg. Aen. VI, 280 [Вергилий. Энеида, VI, 280]) своими последствиями равны сказанному выше и причиняют человеку немало огорчений и наполняют душу досадой. Nihil sane miserabilius eorum mentibus, как считает Ботеро[2347], «нет никого несчастнее людей, преисполненных забот, горестей, опасений, их словно пронзили острым мечом; страх, подозрения, отчаяние, печаль — вот их неразлучные спутники». Обитатели нашего Уэльса, как подмечено тамошними же писателями[2348], изводят друг друга именно таким способом, но кто бы ни были те, кто к нему прибегает, им всем присущи общие признаки, особенно если их признали виновными или одержали над ними верх или если они проиграли тяжбу. Арий, лишенный Евстафием епископата, впал в ересь и всю свою последующую жизнь роптал на свою участь{1832}. Таковы последствия любого поражения[2349]; Heu quanta de spe decidi!{1833} [Увы, какие надежды на будущее я утратил!] Позор, бесчестье, унижение влекут за собой те же последствия, притом на долгие годы. Сатирический поэт Гиппонакт так очернил и разбранил в своих ямбах двух художников, ut avbo laqueo se suffocarent, что оба они повесились, свидетельствует Плиний[2350]{1834}. Всякого рода противодейстие, опасности, затруднения, неудовлетворенность, жизнь в состоянии тревожной неопределенности следует отнести к причинам того же рода[2351]: Potes hoc sub casu ducere somnos?{1835} […как можешь ты спать, хоть беда уже близко?] Кто способен в таких обстоятельствах чувствовать себя в безопасности? Несправедливо дарованный приход, неблагодарность, особенно со стороны друзей, вызывает у некоторых немалую досаду и лишает покоя. А скольких задевают недоброжелательные о них высказывания, невежливое обхождение или враждебные ответы, и в особенности нерешительных женщин, если это исходит от их грубых мужей, тогда они горше желчи и это невозможно пререварить[2352]{1836}. Жену стеклодува из Базеля одолела меланхолия, потому что муж объявил ей, что в случае ее смерти он женится снова. На недоброжелательность не ответишь ударом — гласит пословица; насупленные брови, холодность в речах, неуважительность, угрожающий тон и неприязненный взгляд, особенно если они адресованы придворному или кому-нибудь из свиты знатных особ, смерти подобны, потому что Ingenium vultu statque caditque suo{1837} [Можешь ты взором одним и ободрить и убить], повороты в их судьбе зависят от благосклонности господ. Некоторые теряют самообладание, стоит им случайно в обычном разговоре или поступке зайти дальше, чем следовало, или проговориться о чем-то, что могло бы впоследствии обернуться против них или послужить к их невыгоде. Ронсей{1838} (Epist. miscel. 3) сообщает об одной даме двадцати пяти лет, которая повздорила с одной из своих приятельниц, и та при людях стала попрекать ее одним тайным физическим недостатком (каким именно, не имеет значения), чем она была до такой степени опечалена, что стала вследствие этого solitudines quoerere, omnes ab se ablegare, ac tandem, in gravissimam incidens melancholiam, contabescere, избегать людей, совершенно захандрила и в таком меланхолическом состоянии совсем зачахла. Другие в такой же мере мучаются, если их почему-либо отвергают, выказывают им свое недовольство, пренебрегают ими, вредят им, поносят, принижают, недооценивают их или «отдают предпочтение их друзьям»[2353]. Лукиан выводит в своем «Lapith convivio» [«Пирующем лапифе»]{1839} некоего философа Гетомокла, чрезвычайно уязвленного тем, что его не пригласили на пиршество в числе прочих, и он в длиной эпистоле жалуется на это хозяину дома Аристенету. У Плутарха Претекстат, лишенный наследства джентльмен, не пожелал принимать участие в пиршестве, поскольку не мог восседать во главе стола, а посему предпочел таким способом излить весь свой гнев{1840}. Мы то и дело становимся свидетелями ссор, возникающих из-за того, что перед кем-то не посторонились, кому-то не уступили место и тому подобное и, хотя это сами по себе сущие пустяки, не имеющие никакого значения, но тем не менее они служат среди нас причиной многих душевных мук и зависти. Ничто не уязвляет глубже, нежели презрение и бесчестие, это особенно относится к людям благородной души[2354]; таких едва ли что еще способно больнее поразить, нежели презрение или клевета. Кратон (consil. 16, lib. 2 [совет 16, кн. II]) приводит немало тому примеров, а обычный опыт служит тому подтверждением. К переживаниям того же свойства относится угнетение. «Оно, без сомнения, доводит человека до безумия» (Еккл. 7, 7{1841}); утрата свободы, вынудившая Брута рискнуть своей жизнью, Катона покончить с собой{1842}, а Туллия жаловаться[2355]: Omnem hilaritatem in perpetuum amisi[2356], мое сердце разбито, я никогда больше не смогу поднять голову или быть веселым, как прежде; haec jactura intolerabilis? Еще одно большое несчастье — изгнание; вот как описывает его в своей эпиграмме Тиртей{1843}:
Nam miserum est patria amissa, laribusque, vagari
Mendicum, et timida voce rogare cibos:
Omnibus invisus, quocunque accesserit, exul
Semper erit, semper spretus egensque jacet, etc.
Горе тому, кто бродить обречен по дорогам чужбины
Нищим, просить подаянья голосом робким и слабым.
Всюду несутся за ним восклицанья хулы и презренья.
Не возбуждает ни в ком жалости к доле своей.
Полиник в своем разговоре с Иокастой в трагедии Еврипида[2357]{1844} перечисляет пять выпадающих на долю изгнанника несчастий, из коих наименьшего достаточно, чтобы заставить пасть духом людей малодушных. Очень часто также слишком
