- Граф Ламберт не любит свою жену, так что она остается в Венгрии, а он заваливает

в свою кровать половину девушек в Силезии! А я?! Все, чего мне когда-либо хотелось –

это чтобы меня оставили в покое! А вместо этого мне навязали дуру со сворой ревущих

спиногрызов! Пан Конрад не хочет жениться, так разве кто-то заставляет его идти к алтарю

с этой оторвой, которая тебе нравиться?

- И я молю бога, чтобы этого никогда не случилось.

32

- Ты больше, чем дурак! Ты тупой маленький мальчик, возомнивший, что он понимает

мир! Ты думаешь, что можешь жениться на своей принцессе и "жить долго и счастливо".

Так бывает только в сказках, но не в реальной жизни. Во-первых, она никогда не будет твоей.

Она хочет получить себе полного рыцаря, как сделала ее подруга Анастасия. Во-вторых, если бы ты действительно заполучил ее, она бы сделала твою жизнь несчастной, также, как это делала каждая женщина с каждым мужчиной с тех самых пор, когда Адам был

настолько глуп, чтобы захотеть перекусить после обеда.

- Может это настоящая любовь, мой друг. Предположим…

Но я увидел, что он больше не слушает. Он смотрел на что-то за моим правым плечом.

Я повернулся посмотреть на это и был шокирован. Никто другой в этом месте, кроме меня

и Ильи, не знал ее, потому что мы были единственными людьми из Окойтца. Но абсолютно

прекрасная и почти голая официантка, облокотившаяся на стол позади нас была Францин -

жена священника, отца Иоанна из Окойтца!

- Что же нам делать? – шепнул я Илье.

Тяжело было отвести от нее глаза.

- Я думаю мы не должны ничего делать, кроме, может быть, того, что поменять стол –

это то, что она ждет от нас! - прошептал он, даже не глядя на меня, - Это не наше дело. То, что

делает она и священник - это их проблемы.

- Но что скажет пан Конрад?

- Он будет сам отвечать за все, что скажет. Ты хочешь иметь ее кровь на своих руках?

Все идет к этому!

Она вернулась к бару и я сказал:

- Разве в таверне нет правила, чтобы каждая официантка была настоящей

девственницей? Но она была замужем в течение многих лет!

- Я ничего не знаю. Я ничего не видел. Я ничего не слышал, - пробормотал Илья.

Вскоре наша официантка сдала смену, и наш столик стала обслуживать Францин.

Я не знал, что сказать и просто молчал. Илья сделал вид, что никогда не видел ее раньше

и сунул несколько пенсов в ее набедренную повязку.

Она вела себя так, как будто не узнала его, хотя, разумеется, это было не так. Они жили

в одной деревне в течение многих лет!

В благодарность, она обняла его и ее великолепные груди оказались по обе стороны

от его волосатых щек. Я онемел от изумления. Также, она прижалась ко мне, хотя я и не дал ей

чаевых, и затем ушла к другим столикам.

Илья отказался обсуждать эту тему.

33

Мы оставались до закрытия, а затем оба вернулись следующей ночью, чтобы

обнаружить, что Францин снова обслуживает наш столик. Я уверен, что ни один из нас ни с кем

ни о чем не обмолвился словом, но я думаю что-то обязательно должно было случиться, поскольку той ночью в воздухе таверны витало дурное предчувствие, как перед началом

шторма или сражения.

Сейчас она называла себя Мария, но не могло быть никакой ошибки насчет нее или ее

явного французского акцента.

Дело уже шло к закрытию, когда муж Францин пришел в таверну.

Он был в своей обычной одежде священника, но она была вся в снегу. На нем не было

одета шляпа и, по-видимому, уже долгое время поскольку его волосы и брови были покрыты

инеем. Его глаза были красными, как у сумасшедшего или у того, кто не спал много дней.

Пугающая картина! Трудно было поверить, что это тот тихий человек, который научил меня

письму.

Илья и я замерли, но другие двадцать с чем-то человек поначалу не обратили на него

внимания.

- Женщина, иди домой!

- Нет!

- Ты моя жена!

Отец Иоанн схватил ее за руку, но она выдернула ее обратно.

- Отойди от меня! Я не твоя жена!

Я увидел, как отец Иоанн достал нож.

- Женщина!

В это время, все мужчины в таверне вскочили на ноги и готовы были прийти ей

на помощь, но на это уже не оставалось времени. Все произошло слишком