- Разумно, пан Конрад. Но у вас было время подумать над этим. Скажите мне, на что

будет похож первый воздушный шар.

- Это мешок из ткани, сделанный из такого же тонкого материала из которого мы делали

змеев. Он выглядит как шар сверху и как конус снизу, - объяснял я, жестикулируя, - по обычаям

моего народа, их ярко окрашивают, но это зависит от вашего решения. Он должен быть

четырнадцать ярдов в ширину и двенадцать ярдов в высоту. Он должен быть крепким, но как

можно более легким. Я думаю, чтобы его запустить, вы должны будете найти три больших

дерева в вашем лесу, которые растут треугольником и, срезав вершины, использовать их

для поддержки шара, пока воздух внутри не нагреется. Запускать шар можно только в мертвый

штиль, такой, какой бывает перед рассветом.

- Выглядит достаточно просто. Я это сделаю. Вы же нарисуете чертежи, прежде чем

уедете?

- Да, мой господин. Будет не слишком нагло, если я попрошу Вас привязать шар

для безопасности? Привяжете его к дереву длинной веревкой?

- Сначала - конечно. Потом - посмотрим…

- Граф Ламберт, еще раз говорю вам - эти вещи не поддаются контролю. Вы никогда

не знаете, где спуститесь вниз. Вы действительно хотите упасть в выгребную яму Фредерика

Второго?

- Ха! That would stuper his mundi, wouldn't it!

Я стиснул свои зубы, но это было единственное, что я мог сделать.

Я приютил Котчу с несколькими дамами графа Ламберта, которые были всего лишь

на пять лет старше, чем она и получил около часа для черчения, прежде чем пойти спать.

Такие вещи "часто идут вкривь и вкось" в Окойтце. Наташа совсем сошла с ума.

Господи, что за энергичная молодая особа! Мы рано ушли спать, но в действительности спали

очень мало. Все же здорово.

(Примечание: "часто идут вкривь и вкось" / "gang aft agley" - отсылка к повести Джона

Стэйнбека "О мышах и людях" / "Of Mice and Men" ставшей знаковым и цитируемым

произведением американской литературы, а также, возможно, к стихотворению Роберта Бернса

"К полевой мыши, разоренной моим плугом" / "To A Mouse, on Turning Her Up in Her Nest, with the Plough")

29

Я продолжил чертить на следующее утро, но чтобы сделать точный чертеж

с измерениями, в одно лицо необходимо ужасно большое количество математических

вычислений. И все это требовало длительного времени и делалось без калькулятора таблиц

или чего-либо еще, а только лишь моей головой и гусиным пером.

Была сделана уже половина работы, когда я обнаружил, что выполнял все расчеты

в десятичной системе, а не в двенадцатеричной, которой научил всех остальных. Я всегда

испытывал проблемы, думая в двенадцатеричной системе и, ведя этот дневник, иногда я не был

уверен в себе, когда я говорю в двенадцатеричной, а когда - в десятичной системе. Таким

образом, что касается воздушного шара, я завершил расчеты в десятичной системе, а затем

перевел их в двенадцатеричную.

И это все были детальные чертежи. Как делать стежки, как прикрепить веревки

к корзине, объяснение важности наличия мешков с песком.

Я закончил работу только к полудню следующего дня.

Наташа оставалась со мной, стремясь выполнять мои поручения, но оставаясь такой же

радостной, если я ее игнорировал. Я начал понимать, что в этой прелестной маленькой головке

скрывался довольно хороший ум.

После обеда я объяснил мои рисунки графу Ламберту, поскольку он не умел читать.

- Отлично, пан Конрад! Я думаю мы сможем быстро сделать это. Ты, кажется, увлекся

Наташей. Веришь ли, но всего неделю назад она была невинна?

- В это трудно поверить, мой господин. Она удивительно… искусна.

- Тем не менее, это так. Я могу это засвидетельствовать, так как лично освободил ее

от этого недостатка. Она талантлива от природы. Смотри, я задержал тебя полдня дольше, чем мы договаривались. Что скажешь насчет того, чтобы я отдал тебе ее в качестве

компенсации?

- Вы собираетесь отдать ее мне?

- Если только ты сам захочешь. Говорю же, она здесь еще только неделю. Ее можно

использовать еще месяцы и месяцы.

Так или иначе, она, вероятно, будет намного более счастлива и здорова в Трех Стенах, чем в Окойтце.

- Я беру ее, мой господин.

Так что я отправился назад в Три Стены с Котчей в седле передо мной, Наташей

в дамском седле позади меня и кучей волчьих шкур, разбросанных вокруг нас.

Анна даже не заметила лишний вес.

30

По