Шрифт:
Закладка:
Вполне правдивый и логичный рассказ Раи Евгеньевны под конец окончательно скатился в пьяный бред. Однако Александр старательно записал всё. Информация лишней не бывает, как любил повторять капитан Агапов.
— Хорошо, пусть будет не птица, а не установленный объект неясного происхождения, — Александр на миг оторвал взгляд от блокнота. — Рая Евгеньевна, что-нибудь ещё вы можете добавить по существу?
— Э-э-э… — комендантша растерянно захлопала глазками, — нет, не могу. Всё, что знала, всё рассказала. Как на духу.
— Понятно, — Александр захлопнул блокнот и поднялся со стула. — Рая Евгеньевна, огромное вам спасибо за оказанную помощь следствию.
— Так я, это, — Рая Евгеньевна угодливо поднялась со стула следом, — по-прежнему как свидетель по вашему делу?
— Непременно, — Александр кивнул. — Но, с вашего позволения, я пойду. Поздно уже.
— Конечно, конечно, — Рая Евгеньевна тут же засуетилась. — Если не в тягость, шуганите моих балбесов, чтобы на гитаре больше не брякали. Отбой уже.
— Обязательно, — пообещал Александр и направился к выходу.
Однако балбесы Раи Евгеньевны и сами вовремя сообразили, кому теперь могут помешать спать своими гитарными аккордами на ночь глядя. Уже в коридоре Александр старательно прислушался, однако в первом корпусе общежития лесопилки воцарилась тишина. Только из-под двери в комнату с номером три выбивается узкая полоска света. Не шумят, ну и ладно.
У себя в комнате Александр грузно опустился на стул. Рядом на стол тихо шмякнулся блокнот для записей. Ну и беседка получилась, закачаешься. Огонь с небес, наскипидаренные финны, а потом ещё и эсэсовцы в здешних лесах что-то забыли. И, в довершении, какая-то чертовщина. Рая Евгеньевна слишком сильно боится милицию, чтобы так бессовестно врать и чтобы без дела поминать чертей, ангелов и огненную колесницу Ильи-пророка. Но и окончательно разобраться с самым главным вопросом так и не удалось. Так кто же на самом деле убил его семью?
Финны или немцы? Александр нахмурился. Сама логика событий конца лета сорок четвёртого указывает на оккупантов, но прямых улик нет. Рая Евгеньевна предполагает, нет, даже уверенна, но, опять же, куда делись ещё двадцать, если не все тридцать, жителей Дубуяны? Мутно это всё, очень мутно. Александр в раздражении захлопнул блокнот. Как минимум нужно будет допросить Витьку Потапова, точнее, Виталия Николаевича Потапова. А то и самому наведаться в Дубуяну. Единственное, в чём удалось окончательно убедиться, так это в том, что дело и в самом деле нечистое. Слишком много нестыковок и откровенных глупостей. И что это за огонь с небес такой? Если и в самом деле метеорит, то почему он не взорвался как положено? Почему эсэсовцы так жутко заинтересовались им? Вопросы, вопросы, ещё раз вопросы, на которые нужно найти ответы. Всё равно нужно, пока следы окончательно не остыли, иначе не видать ему покоя до конца дней своих. Найти родителей и младших брата и сестёр живыми можно уже и не надеяться. Так хотя бы могилы отыскать, чтобы было куда прийти и помянуть.
Пальцы неторопливо перевернули несколько страниц. О! Кстати, а это идея. Александр выпрямился на стуле. Да, сперва он и в самом деле хотел просто припугнуть Раю Евгеньевну. А почему бы и в самом деле не возбудить розыскное дело? Получится его зарегистрировать у капитана Давыдова — хорошо, не получится — ничего страшного. Так что и в самом деле нужно будет переписать показания Раи Евгеньевны и принести ей на подпись полноценный протокол. Да и все прочие свои действия оформить надлежащим образом.
Ладно, это всё завтра, а здесь и сейчас пора спать. Александр разобрал постель и с превеликим удовольствием растянулся на железной кровати. Ого! А пружины хорошо натянуты и смазаны, главное, не скрипят.
Говорят, будто на новом месте в первый раз всегда плохо спиться. Может для кого так оно и есть, однако за четыре года войны Александр научился засыпать где угодно и, главное, быстро. Иначе нельзя, ибо никогда не знаешь, где и когда в следующий раз доведётся прикорнуть хотя бы на часок.
Глава 5
Цирк с конями
Изба семьи Потаповых ничем не выделяется из ряда себе подобных. Те же три окна на улицу, серые стены, серые заборы и крыша, покрытая дранкой. Наличник избы отделан простенькими деревянными узорами, а створки ворот украшены причудливыми наконечниками. Если бы не серый цвет старой древесины, то их можно было бы запросто принять за чугунное литьё.
Екатерина Никифоровна Потапова, жена Виталия Николаевича Потапова, оказалась худенькой женщиной лет сорока в серой мужской рубашке и в длинной юбке из плотной ткани. Чуть тронутые сединой волосы прикрыты цветастым синим платком. Она встретила Александра у калитки и провела в дом. Огромный лохматый пёс непонятной породы молча и грозно проводил незваного гостя тёмными глазами. Лучшему другу человека плевать, что к хозяевам пришёл сам участковый инспектор милиции в полной форме и с грозным ТТ в кобуре на поясе. Если будет команда, порвёт как Тузик грелку.
На мосту, перед входом в жилую часть избы, Александр стянул сапоги. Пусть представителю власти расхаживать в одних носках не солидно, но и переться в дом в грязных уличных сапогах тоже неприлично. Не долго думая, из двух зол Александр выбрал меньшее.
Внутри изба семьи Потаповых также ничем не отличается от прочих в Четвёрочке. Как сказал классик, бедненько, но чистенько. Бревенчатые стены тщательно протёрты влажной тряпкой, пол застелен самодельными сильно потёртыми ковриками. Неширокий стол без какой бы то ни было скатерти. А вот стульев нет, только две лавки. За печкой проглядывается рукомойник и маленький кухонный столик. Зато под потолком висит гордость всех без исключения жителей Четвёрочки — электрическая лампочка. Как Александр успел заметить, единственная в избе.
— Разрешите присесть? — вежливо попросил Александр.
— Да, да, конечно, садитесь.
Хозяйка дома просеменила мимо и первой опустилась на лавку. Александр присел на противоположном конце стола и выложил на столешницу планшетку. В Четвёрочке люди живут простые, от которых просто глупо ожидать знания тонкостей барского этикета. Но и садиться за стол без разрешения хозяйки тоже не дело.
— Екатерина Никифоровна, — Александр демонстративно
