– Шестнадцать скоро будет… – прибавила я себе почти два года. Какая разница? Мама говорит, что после четырнадцати лет все уже взрослые. Правда, она это не мне говорит, а папе, когда он меня защищает, но я всё слышу, потому что мама не умеет говорить тихо. Иногда я сама себя спрашиваю – я люблю свою маму? А она? Она любит меня? И точного ответа не нахожу.

– О, шестнадцать? – обрадовалась тетя Ира. – Значит, тебе можно всё рассказывать. И рожать, кстати, можно! Есть страна, где очень хорошо относятся к тому, если женщина рожает без мужа. Этих детей потом забирают в армию, и из них получаются отличные солдаты, потому что им с пеленок говорят, что они солдаты. А, кстати, и пеленок у них нет. Они так лежат, без всего, орут голодные. Зато вырастают очень сильными. Слабые помирают, конечно… Но зато остальные – богатыри, и эти… которые по стенкам бегают вверх-вниз… Только, черт, я забыла, какая это страна. Я фильм такой видела. Вот, можно поехать туда родить. Или ты замуж за него хочешь?

Всё происходящее казалось мне такой нереальностью, что я просто кивнула. Что с ней спорить? Она всё время говорит такие странные вещи, они никак не вяжутся с тем, что я знаю о жизни.

– Я тебя всему научу. Я всегда мечтала, чтобы у меня была такая подружка. Всё, будем с тобой дружить. Идет?

Я кивнула. Интересно, что скажет мама, когда увидит тетю Иру. И услышит.

– Кстати, – тетя Ира вдруг нахмурилась, как будто поняла мои мысли, – твоя мама меня терпеть не может. Я написала, что приеду, а она сказала – у нас места нет. Я это в прошлом году написала. А в этом даже и писать не стала. Ну там… Сашке написала… а он даже не ответил ничего… А места-то у вас полно! Еще и подружка моя может приехать. – Тетя Ира засмеялась. – Шучу! Подружке ее мужик квартиру в Москве купил. Мммм… – Она мечтательно закатила глаза. Жилищный комплекс «Сердце столицы». Представляешь! С видом на реку!

– И на СИЗО… Это здесь, рядом. Мы иногда мимо ездим.

– Да ладно? СИЗО?.. – Тетя Ира стала смеяться.

И я увидела, что она точно младше моих папы и мамы. Лет на десять или хотя бы семь. Мама с папой так заливисто, как дети, никогда не смеются. И еще я увидела, что у нее есть вырванные зубы.

– Вот я ей скажу! А то «сердце столицы, сердце столицы…». Я тоже себе квартиру куплю, разбогатею и куплю. Я всё время присматриваю, мне реклама приходит. Я посчитала – за два года можно купить шикарные апартаменты на одного. Подкоплю, я умею себе отказывать, вообще могу одну гречу есть… Главное – работу найти и кредит взять! Там всё – и туалет, и кухня, и балкон, и метро рядом, станция какая-то, не помню… Лес там еще вокруг, птицы, грибы… Будешь ко мне приезжать! Ну что, в зоопарк?

Я неопределенно мотнула головой. Наверное, надо позвонить маме или папе. Но они будут меня ругать за то, что я пустила незнакомого мне человека в дом.

– Маме позвони, – неожиданно сказала тетя Ира. Увидев, как я вытаращила глаза, она засмеялась: – Что? Думала об этом? Я часто угадываю мысли. Я как раз такой салон хочу открыть. Только я по заказу не могу угадывать. Вдруг что-то слышу. А если хочу специально, то не получается.

– А как же вы будете в салоне угадывать? – все-таки спросила я.

– Тренироваться буду! Я же еще маникюр буду делать. Параллельно. – Тетя Ира покрутила пальцами, и я обратила внимание, что руки у нее довольно крепкие, рабочие, не изнеженные, пальцы толстоватые и некрасивые. – Вообще это всё очень сложно. Лучше бы, конечно, сразу кого-то нормального встретить и всё. Чтобы кредит не брать. Купил бы мне салон и квартиру, а я бы уж развернулась. И еще я хочу детей ему потом родить, можно троих. Ну, или одного хотя бы… А то мне уже… Как ты думаешь, сколько мне лет?

Я внимательно посмотрела на нее. Я совсем не понимаю возраст.

– Тридцать восемь, – на всякий случай сказала я побольше.

– Сколько?! – Тетя Ира захохотала и стала бить себя по щекам. – Вот это потому, что я ехала в автобусе почти сутки! То есть… я хотела сначала в плацкарте, но потом решила, что в автобусе-то комфортнее и как-то приличнее! Все европейцы так ездят. Села – вжик! – и в Москве. С братиком повидаюсь, я его, знаешь, сколько не видела! Уже вообще не узнаю.

– А он вас узнает? – осторожно спросила я, думая, напоминать ли тете Ире, что она недавно рассказывала, что жареная курица в поезде упала на свою гузку и что в плацкарте очень воняло, или не надо?

Тетя Ира подмигнула мне:

– Вот и посмотрим! А мне – двадцать девять! – Она посмотрела на меня. – Ну, то есть тридцать два. Да. Тридцать два и не копейкой больше. Всё. Надо высыпаться и отлично питаться. Сейчас пойдем купим яиц и будем есть белок. Чтобы всегда хорошо выглядеть, надо съедать по восемь яиц в день. И по два помидора. Я, может, еще буду свой блог вести – о том, как надо жить. Мне всё время хочется начать. Но я ждала, пока приеду в Москву. Потому что надо, чтобы мне верили. А кто мне поверит, если я из своего Щелкана всех учить буду? А здесь… Вот пойду на мост, там, где эти ваши башни… Как их…

– Москва-Сити?

– Да! И там первый раз запишу. Давай, звони матери… Или лучше не надо! А то вдруг она скажет, чтобы ты меня выгнала! – Тетя Ира засмеялась, но как-то не очень весело. – А меня и так уже выгнали. Там, дома. Мне поэтому возвращаться некуда.

– А кто вас выгнал?

– Кто-кто… – Она вздохнула. – Жильцы! Я же квартиру сдала, сама пошла жить к Лёхе, это мой… ну, в общем, бывший.

Тетя Ира только что упоминала какого-то Витьку… Может быть, у нее не один «бывший»?

– Лёха как раз мне говорил: «Сдавай квартиру, сдавай, деньги вперед за год бери…» А он драться стал, и я от него ушла, к себе вернулась. А жильцы сказали, что по закону еще четыре месяца будут жить, и привели участкового. И мне жить негде. А потом там – бац! – и Лёха оказался, потому что я сдуру-то его прописала… Ну в общем… Вот, короче, к вам приехала.

– На четыре месяца? – уточнила я.

– Да я