Они кивнули почти синхронно, все три. Одна, уже немного пузатая, встала и протянула мне свой. Я знала наизусть номер Андрея. Не учила специально, но врезался в память за много лет знакомства. И ключи у него от квартиры есть. Но звонить ему я не хотела. Не хотела его притворного сочувствия, за которым прячется злорадство, да и кот его боится. Позвонила соседке, ее номер тоже легко было запомнить — городской, в пять цифр.

— Людмила Григорьевна! — обрадовалась я, когда она трубку взяла. — Мне снова ваша помощь нужна!

— Деточка, что-то случилось?

Я не стала говорить ей, что лежу в больнице, зачем пугать пожилого человека?

— Снова уехала на несколько дней. Вы Люкса моего не заберете? Корм у меня на кухне в шкафчике, если не хватит, я как выпи…как вернусь, все вам компенсирую.

Ключи мои у нее были, на всякий случай оставляла. Главное, чтобы не потеряла, хотя у таких старушек ничего не теряется.

— Конечно, хорошая моя. Не волнуйся, присмотрю за твоим красавцем.

Первоочередная проблема была решена, хотя перед котом было стыдно, обещала же не оставлять его больше. Поерзала на прохладной, чуть пахнущей хлоркой простыне. Мне принесли и установили и установили капельницу. Прозрачное лекарство капало медленно и процедура грозила растянуться на несколько часов. Зато мне вдруг стало спокойнее. Сонная вечерняя тишина больницы, перемежаемая чьим то смехом и голосами далекой беседы, убаюкивала. И именно в тот момент я вдруг четко осознала — черт подери, я беременна.

Глава 19. Марат

От какой-либо развлекательной программы в этот раз я категорично отказался. Во первых, планировал провести время с Аней. Во вторых нахер оно мне не сдалось. И шашлыки их, и пьяные бабы, и интриги. Я приехал четко по делу, ну…и из-за Ани. Поэтому всю ту ночь я прокуковал в корпоративной квартире, слушая, как из соседней комнаты доносится храп моего юриста.

Андрей был зол. Улыбался мне, юлил, а взгляд сочился злостью. Еще бы, я же трахнул его бывшую, о чем ему доподлинно известно. Как он на неё воздействовал, как вынудил вновь быть с собой, написать эти сообщения? Мне все еще не верилось, что она написала их сама в здравом уме и твёрдой памяти.

Вторая причина его ненависти, пожалуй, была главной. Я не позволял себя нагнуть. Методично вскрыл все нюансы и выложил карты на стол. В определенных границах я был добрым человеком, но терпеть не мог когда доброту путали со слабостью и пытались отыметь. Финансово отыметь. На предложенную цену я не согласился, а уступать Андрюше не хотелось. Уступать не хотелось, а продать комбинат хотелось очень даже, от того и томился Андрей, маялся и страдал.

Насрать. Но Аня…

— Как Аня? — спросил я.

Мы сидели в одном из кабинетов офисного здания комбината. Четвертый этаж,в приоткрытое окно видно изъеденную карьером степь. Снова дождь идет, ни хрена не успокаивающий дождь, бесячий и раздражающий.

— С Аней все хорошо.

Совершенно безэмоционально ответил, но вижу, что-то изнутри его гложет.

— Так ли?

— Марат, как бы тебе сказать…Мы с Аней десять лет знакомы. Многое случалось. У нас бывали и взлёты, и падения. Но бывает вот, видишь человека и понимаешь, это навсегда. Так вот, мы с Аней навсегда, это константа.

Да, бывает. У меня и самого что-то царапало в груди, быть может не просто так с Аней хорошо так и так мы с ней похожи? Насколько они навсегда? Аня говорила, что у нее три года секса не было. Тоже лгала? И спала все это время с этим смазливым ублюдком? Я понял бы, если бы она сказала — ведь мы ничего не обещали друг другу. Но она позволила мне почувствовать мою исключительность…

— А как же твоя жена?

Андрей недовольно поморщился.

— Это временное явление. У меня были…некоторое проблемы, ее отец помог. Как только продам комбинат я буду свободен.

С каждой его фразой я только убеждался — Андрей насквозь гнилой человек.

— Она ничего не говорила обо мне или для меня?

— Нет. Ей стыдно за те дни, что она с тобой провела. Но она справится. Я простил ее, вместе мы все преодолеем. Выкинь из головы, Марат.

Аня из головы не выкидывалась, хотя я понимал, что веду себя, как влюблённый придурок. Ни одна женщина еще не вынуждала меня расспрашивать о ней, названивать, искать встречи. Зачем? Никакого азарта я не испытывал, любая была доступна, настолько, что это вызывало скуку. А Аня была другой.

— Утром улетаю, — напомнил я. — У тебя осталось немного времени для принятия решения.

И снова взгляд полыхнувший ненавистью. Я поехал в город. Опять к Ане. Твердо решил — в последний раз. Больше унижаться и искать не буду, я не хочу потерять самоуважение. Вошел в подъезд, поднялся. Почему-то прямо по двери уже понятно — Аньки за ней нет. Просто нет и все. Но тем не менее в звонок я позвонил. По лестнице зашаркали чьи-то тапки, из-за угла вышла бабулька божий одуванчик.

— Вы к Анечке? — спросила она.

Я кивнул.

— К Ане, да. Приехал, не предупредив, а ее дома нет.

— Так уехала она, — всплеснула руками бабулька. — Кота мне своего оставила и уехала. Давеча она куда-то на юг летала отдыхать, загорелая вернулась, счастливая. И тут вот снова уехала. А я с котом ее, да. Но мне не в тягость, он восхитителен.

Уехала, значит.

— А она сама просила или может кто-то другой?

— Нет, я с ней разговаривала. Она так и сказала, тетя Люда, кота моего пока заберите.

Значит уехала сама, кота пристроила…где она сейчас? Хотя неважно уже, эта попытка связаться с ней была последней. Она уехала, возможно специально, чтобы не видеться со мной и вчера вечером предельно ясно высказалась.

— А блондин…показывался здесь?

— Молодой человек ее? Так он часто приезжает. Туда сюда на машине, иной раз ночью, и музыка в машине грохочет…видела я, приезжал, вещи забрал какие-то.

Молодой человек, мысленно повторил я. Ее молодой человек. Ну, что же, счастья вам, как говорится, удачи и детей кучу.

— Спасибо, вы мне очень помогли.

И бросился вниз, перепрыгивая через несколько ступеней разом.

— Не за что! — крикнула вслед бабулька.

Мне стало легче, приехать сюда было верным решением. По крайней мере я теперь точно знал, что к