Шрифт:
Закладка:
Борис тоже был магом огня. Восемьдесят на девятнадцать. Вторая способность — тени. Отличный выбор для придворного аристократа. Правда, бывшего, но не суть.
Отец стал чаще бывать дома. Я то и дело ловил на себе гневные взгляды Ольги, но не придавал этому значения. Пусть сколько угодно трясётся от злобы — я надёжно защищён. Мне также выделили в помощь Мишку-Шатуна. Теперь этот здоровяк мог по моему приказу поколотить любого неугодного.
Дома я им не пользовался, но вот сегодня собирался в город, и охрана будет кстати. Мне, наконец, разрешили покинуть поместье. Пусть и в сопровождении сестры Ани, но это мелочи. Мне не терпелось заглянуть на магический рынок и в букинистическую лавку. Ради такого можно потерпеть язвительные замечания красавицы и смешные попытки спровоцировать меня.
«Пусть резвиться, пока может», — хмыкнул я про себя.
Процентиль с помощью обучения повышался до пятидесяти. Сюда входили книги, занятия с учителем и личные изыскания. Эту базу обычно давала магическая школа или академия, и, как правило, развиваться таким способом не любили. Потому что была куда более весёлая альтернатива.
Зубрёжка заменялась участием в турнирах, дуэлях и битвами с порождениями зла. Последним вариантом дворянчики не очень-то любили пользоваться: кому охота рисковать собственной жизнью? А вот первыми двумя…
В общем, молодняк неистово рубился, чтобы как можно быстрее набрать сотню процентилей. Обычно на это уходило лет пять-семь, в зависимости от твоих успехов. Сам по себе этот процентиль ничего не значил — просто пустое пространство для будущей магии, но для дворян очень важно было его получить — это как официальное подтверждение магической зрелости.
— Долго нам ещё? — спросил я кучера, меня уже порядком достала болтовня Анны и её приживалы, молоденькой курносой девушки Зойки.
Говорили о какой-то ерунде, голова пухнет от бабского перескакивания с одной темы на другую. Они вообще на меня внимания не обращали и порой обсуждали такую пошлятину, что уши вяли от стыда. Я много узнал о половой жизни в поместье.
— Минут двадцать, барин.
— Как приедем, чтоб от меня не отходил, тебе понятно? — спросила Аня, кинув на меня взгляд снизу вверх. — Не хватало, чтоб ты обмоченный ходил на людях.
Иногда она могла быть очень мерзкой, но я улыбнулся и потеребонькал нижнюю губу указательным пальцем, издавая звук «бир-бир-би-и-и».
— Дебил.
— Какой числовой эквивалент маны у огненного элементаля? — спросил я между прочим, поправляя рукав рубашки.
— Эм… Я что знаю? Семьдесят два, — наугад сказала она.
— Неправильно — девяносто пять. Аня — дебил, ха-ха!
— Заткнись! — дёрнулась она.
— Дебил, дебил, Аня дебил, — заладил я шарманку, чтобы выбесить эту самодовольную даму.
Семён, сидевший рядом с кучером, спрятал улыбку в кулак, а Зойка и вовсе хихикнула, за что тут же получила пощёчину.
— Простите, барыня, — склонила она голову.
— Аня дебил, дебил, дебил…
— Хватит! Не доводи меня или никуда не поедем.
— Я папе пожалуюсь.
— Ах, ты…
Я всё же замолчал и показал ей язык. Похоже, пока я буду развеивать этот образ, вдоволь восполню недостаток баловства в детстве. Отец с дедом за такие фортели отвесили бы мне знатного леща. Воспитание у меня было строгое, но хоть я и любил своих давно почивших предков, иногда хотелось, чтобы они ослабляли хватку. Детям надо давать побыть детьми, пока на это есть время.
Мы высадились в центре Громовца. Этот уезд собрал вокруг себя порядка трёх сотен деревень, сёл, посёлков и хуторов. Довольно большой административный центр. Отец как-то рассказывал, что тут живёт около тридцати тысяч душ. Мелочь по сравнению с городами Хессалии, исчислявшимися сотнями тысяч поселенцев.
Я успел изучить карту мира и самой Российской империи, так что понимал важность Громовца. Через него пролегал торговый путь в Москву, так что рынок изобиловал зарубежными и отечественными товарами.
Аня помпезно развернула зонтик, чтобы укрыться от жары. Середина лета выдалась знойной. Позади меня шли Семён и Мишка-Шатун.
— Сначала мы заглянем сюда, — огорошила меня сестра.
— Это не книжный магазин.
— Подождёшь со своими книгами, мне нужно купить платье к балу.
— Нет.
Мы надолго закусились и словесно пикировались, не желая друг другу уступать. Борис ясным языком дал понять, что она всего лишь сопровождающая, но наглая деваха думала и сама прибарахлиться. Причём за мой счёт!
Делиться деньгами я не собирался — они и так мне достались, считай потом и кровью. Сидеть смотреть, как тает мой и так скромный бюджет, я не собирался. К тому же она была в сговоре с Александром и хотела меня убить!
— Ваше благородие, я могу за ним присмотреть, пока вы будете в примерочной. Обещаю, с Артёмом Борисовичем ничего не случится, — согнулся в поклоне Семён. Старику выдали новую форму камердинера, подлечили, причесали, и теперь он был похож на потомственного слугу в третьем поколении. — Через три часа встречаемся здесь, как вам предложение?
Глаз Анны Борисовны дёрнулся — не получилось пустить свою загребущую ручонку ко мне в карман, но это не значило, что у неё нет собственных сбережений, поэтому она согласилась.
— Опоздаете, смотри, Семён — шкуру сдеру, нос-то не задирай.
Дед молча склонил голову в знак уважения, а когда вспыльчивая барышня скрылась за массивными дверьми торгового дома, выдохнул с облегчением.
— Вот те на… Кругом виноват.
— Молодец, Семён, — я хлопнул деда по плечу и приказал вести к ближайшему букинисту.
В моём распоряжении было сто пятьдесят рублей. Буханка хлеба стоила пятьдесят копеек, так что сумма не то чтобы большая для аристократа, но для всякой челяди довольно вкусная.
По пути мы заглядывали и в другие лавки. Меня заинтересовала оживающая композиция из солдатиков, магов и лошадей. Продавец, увидев, что я барчук, с блестящими глазками тут же принялся показывать своё богатство.
Оказывается, штука работала от притока маны — заряжаешь один раз и хватает на сто использований. Все движения заранее прописаны, но есть по две-три вариации, и из-за этого можно было выстраивать битву каждый раз по новому сценарию.
Да, местные зачарователи весьма искусны. Конкретно этот работал с глиной. Принцип работы у
