на полу. Одеял нынче хватало — Возвращенцы наоставляли.

Толмачка вновь целиком погрузилась в чтение. Никаб не снимает даже в духоте палатки, но локоны распущены, лежат по плечам, слегка вьющиеся от природы, густые и блестящие. Неглупая девчонка, достаточно образованная, с безупречными внешними данными — могла бы иметь большое будущее. Но единственный маленький недостаток и… В сущности, нос ведь деталь организма крайне малозаметная. Но без него нормальная жизнь уже невозможна. Жестокая ирония судьбы. Ведь у каждого своя отягощающая дрянь имеется: у кого-то питон невоспитанный, кто-то жрет и писается непрерывно, кого-то не в те постели вечно заносит. Но все как-то живут. А здесь отрезали кусочек тебя и хоть на месте помирай. Конечно, некоторым одноглазым и покруче досталось, но там иной мир, да и ножичек в руке имеется. А здесь… специфика.

Закинув руки за голову, Катрин смотрела в горячий парусиновый потолок палатки и размышляла о разных спецификах. А надо бы о насущном думать. Вот приближается речной круиз на военно-речном корабле. Густонаселенном и без особых удобств. Бытовые проблемы неизменно возникнут. Солдаты, матросы, гребцы, благородные господа офицеры. Ну, они не господа, а «граждане» Республики, но на потенцию это вряд ли принципиально повлияло. Самонадеянная профессор уверена, что ей выделят отдельную каюту. Что далеко не факт. Переводчицам и архе-зэка тоже можно на что-то надеяться, но время военное, нравы соответствующие. Как там один из покойных «цифр» говаривал: «галантность? нет, не знаем».

Тут Катрин осенило. Она резко села, вогнав Дикси в приступ мгновенной паники — собака свалилась под койку, зажмурилась и едва слышно завыла.

— Спокойно, — инструктор по походному конно-собачьему животноводству ухватив за запятнанный жилетик, выудила безмозглую подопечную из-под кровати. — Говоришь «время военное»? Но ведь это обстоятельство может и существенно расширить наши бытовые возможности?

Дикси приоткрыла один розовый глаз и всем видом выразила полное согласие: расширяйте свои возможности как хотите, только отпустите бедную собачку.

Катрин сунула скотинку в руки переводчицы и поспешно вышла из палатки. Требовалось еще раз взглянуть на карту.

* * *

— Спятили? — осведомился шеф, выслушав дельное предложение. — Прискорбно. Я был лучшего мнения о вашем психическом здоровье, строил планы сотрудничества, надеялся.

— Отчего ж сразу «спятила»? Вполне выполнимая задача для группы, имеющей наш с вами опыт кладбищенско-диверсионной работы. Вполне может статься, что мы и не найдем подходящей цели. Но отчего не попробовать? Или мы завтра с утра отчаливаем?

— «Завтра с утра» будет послезавтра. В лучшем случае. Не успевают сколотить ударные силы корпуса, у Дезе проблемы с кавалерией… Впрочем, зачем я буду отягощать вашу и так взволнованную фантазию. Я только что из штаба. Не выдумывайте. Кавалерии по вашему вздорному запросу не дадут, пехоты, впрочем, тоже. И вольтижеров[1] у генерала практически нет.

— При чем тут спецназ? Я о просьбах по выделению сил даже не заикалась. Если мы привлечем армейцев, добыча по праву будет принадлежать им. В чем же тогда смысл? Получим пару кают, так мы их и так получим.

— Какая вы оптимистка, — вздохнул Вейль. — Мы получаем одну каюту. Правда, большую. Во второй едут другие ученые — вы, кстати, знали, что с Дезе должны двинуться настоящие академики? В скромном количестве, но это все равно большая честь для нас, и особенно для профессора.

— Отдельная каюта де Монтозан не обломилась? — не без злорадства уточнила Катрин. — Какая жалость. Вот видите, мы в сложном положении. Несомненно, наше с вами присутствие будет отвлекать профессора от научных дискуссий и прочего занудства.

— Официально де Монтозан не профессор, — отстраненно напомнил шеф. — До дам-профессоров здешнее общество еще не возвысилось. И о ее дворянстве лучше не упоминать. Мы движемся с республиканской армией. Об этом обстоятельстве не стоит забывать.

— Нас собака выдаст. У нее на морде написано что она из высшего общества.

Вейль посмотрел молча и укоризненно.

— Поняла. К теме, и только к теме. Судно под нашим — условно — вымпелом и командованием, порядком облегчит не только экспедиционный быт, но и решение узкоспециальных экспедиционных задач. Тех, что особо научные. Можно причаливать и отчаливать, сообразуясь с академическими нуждами. От общего конвоя отбиваться, разумеется, неразумно, но свободу маневра мы заимеем.

— Катрин, не нужно рекламы. Я понимаю. Но как вы собираетесь захватить корабль? Это же не фургон веселой маркитантки. Вы умеете ставить снасти, ловить ветер и кричать «румпеля налево, брамселя направо, раздери меня гром!»?

Девушка улыбнулась:

— Босс, полагаю, по-арабски это звучит иначе. Но зачем орать всякие глупости, если для этого есть специально обученный человек? Он прямо там, на корабле, просто ждет наших указаний. Напоминаю, у мамлюков не военно-речная флотилия. Всего лишь мобилизованные грузовые барки, и прочие частные корыта. Часть их уже пожгли, а команды уцелевших подумывают насчет того, что Мурад-бей — не самый удачливый военачальник.

— Допустим. И что? Мы с вами вдвоем берем на абордаж подходящую дахабью? Учтите, мне сейчас очень нужно оставаться живым и здоровым.

Последнее уточнение в этакой форме показалось архе-зэка довольно странным. Похоже, шеф проявлял осторожность. Странно, на буйном кладбище его ничего не волновало, обсидиановые скорпионы тоже не напугали.

— Мне тоже нужно вернуться с ногами и руками, — напомнила Катрин. — Может, вы меня все же выслушаете? Желательно над картой.

План (пусть не самый надежный и гениальный) опирался на некое допущение, подтверждений которому Катрин пока не имела. По званию и месту службы всякие архе-зэка лишены допуска к свежим разведданным. Но слухи о близости противника циркулировали среди вояк 4-й легкой полубригады, а караулы на прошлую ночь удвоили. Поговаривали, что разведчики Мурад-бея и его корабли где-то рядом. Анализ ситуации с учетом «после-исторических» оперативных корректив, подсказывал, что поблизости от Каира мамлюки оставили разведгруппы и легкие заслоны. Никаких упоминаний о нападениях и диверсиях Катрин припомнить не смогла, хотя в этих деталях ошибиться легче легкого.

— Никто не нападал, — неохотно подтвердил Вейль. — Но откуда уверенность в дозорных кораблях? Упоминаний о них нет.

— Да сами подумайте. Неужели они разведку не оставили? Вот здесь или здесь, — Катрин указала карандашом на карте. — Вполне вероятный и прямо-таки напрашивающийся вариант.

— Допустим. И как взять дахабью вдвоем? Нам команду просто не запугать. Моряков голов двадцать-тридцать, плюс на борту профессиональные воины. Мамлюки в рукопашной —