Первым кручью подошел огромный красавец— смассивными рогами, счистой, гладкой шерстью. Олень огляделся, ноорков незаметил. Тогда онсделал пару шагов, заходя вручек, нагнулся кводе.

Гром едва шевельнул руками, прицеливаясь. Лежащий рядом Грым тоже ощущал этот азарт: напрягся, вцепился взглядом вдобычу. Может, иполучится перековать его внормального орка.

Гром ме-едленно оттянул тетиву допредела, и… неожиданно под локтем Грыма хрустнула ветка.

Вскинулся вожак, подняли головы остальные олени. Намгновение все застыло. Апотом звери бросились бежать, истрела, пущенная Громом, исчезла вводах ручья.

—Ветка, она… Брат, прости, это все ветка…

Гром ощутил огромное разочарование. Онпонимал, что его брат помешал ему неспециально, истоило напомнить, чтобы орк убрал из-под себя все ветки исучья, новсе жеохота была безвозвратно загублена. Гром встал ипосмотрел наГрыма, чувствуя слабое раздражение иогромную ярость, что накатывала нанего волной.

—Можешь накричать, небей только,— сжался младший. Грому было больно видеть, как здоровенный орк трусливо избегает драки, потому онвсе женесдержался, иподелился болью сбратом— выдал такую затрещину, какой гордился быиотец. Апотом уже выдохнул, усмиряя ярость.

—Может, тогда человека поищем?— спросило зеленое недоразумение, которое поошибке родилось орком всемье Грома.

—Какого человека?— спросил Гром, чудом остановившись, иненаговорив кучу ругательств.

—Нутак, человеком пахнет. Оттуда,— ткнул пальцем недоорк.

Вот вчем Грыму неоткажешь— это вчуйке. Орк сдетства находил имехи сбрагой, которые прятал ихбатя, инычки соседей, зачто часто бывал бит.

—Веди. Только тихо!

Они прошагали дозвериной тропы, потом— обошли кустарник изалегли возле лесной поляны, где человечек рыл яму.

Онбыл совсем маленький, безопасный. Кажется, детеныш, ребенок. Человечек носил песок, едва поднимая тяжелые мешки.

Младший дернулся было бежать кмясу, ноГром придержал его заплечо, совсей силы сдавливая кости. Когда младший заскулил, орк ощутил болезненное удовольствие, новсе жеразжал лапу. Торопиться нестоило— человек мог быть тут неодин.

Ноникого больше наполяне небыло, даиГром чуял лишь один запах. Братья дождались, пока человечек снова залез вяму, встали имедленно пошли заним.

—Человечек,— наклонился над ямой Грым. Гром тоже оскалился, предвкушая хороший ужин. Жаль, что нестоль обильный, как олень.

* * *

Громил язаметил, когда вочередной раз доставал изямы землю. Два темно-зеленых силуэта сливались стравой, ноесли привык запоминать окружение иподмечать детали, орков обнаружить нетрудно.

Знал быдядюшка Бу, каких усилий мне стоило непоказать виду, что яихзаметил. Достал мешок, отнес ивысыпал землю.

Осторожные твари. Ихповедение нетипично для орков, ккоторым япривык. Обычно ихпатрули ходят полесу, громко хрустя ветвями, ижалуются, как имхочется жрать. Эта парочка между тем лежала ивысматривала, есть ливлесу кто-то кроме меня.

Язапрыгнул вяму, достал иоткупорил дрожащими пальцами бутылек сядом. Щедро плеснул настилет— класть его запазуху теперь точно нестану. Отточенный добритвенной остроты ножик гоблинов тоже полил икинул надно ямы. Схватил двумя руками копье.

Залопату даже небрался. Если яидальше буду копать, неуслышу похрустывания хвои под массивными орочьими лапами. Авот, кстати, ионо— все ближе иближе…

Яожидал зеленокожих, ноподготовиться ктакому зрелищу все равно несмог.

—Человечек,— прогудела зеленая морда, нависшая надо мной.

Удар копьем… Имимо! Толстый орк отшатнулся, азатем зло захохотал, перехватил наконечник ладонью ирванул насебя. Меня едва невыдернуло изямы этим рывком. Плечо прострелила боль, ияразжал руку.

—Ябуду есть тебя медленно!— проревел громила инагнулся, чтобы достать меня. Ясжался надне, едва невизжа отужаса. Стакой жизненной ситуацией япрежде несталкивался: лапища орка едва незадевала мои волосы. Кровь израны наего ладони сочилась крупными каплями ипятнала мою одежду, голову, дно ямы, лопату.

Яедва невизжал отужаса. Незакаленные нервы иподростковые гормоны хотели, чтобы язастыл отужаса. Новместо этого япересилил самого себя, схватил ручку заточенного ножа иполоснул поладони орка. Тот проревел какое-то орочье ругательство, норуку неубрал— провалился ниже. Огромная ладонь по-прежнему тянулась комне, иярезал ее, пока непонял, что орк наэто нереагирует. Ядвсе-таки сработал.

—Гр-рым!— прорычало сверху. Итело орка под шум осыпающегося песка поползло вверх. Яувидел второго монстра, ивзгляд его был весьма недобрым.

Действовать нужно быстро. Пока орк оттаскивал отямы своего родича, ясосредоточился иактивировал способность кинжала.

Окружающий мир насекунду смазался. Ковер изхвои прогнулся под моими ногами, ияедва неткнулся носом ворочью поясницу.

Броню орки делали отличную— япару секунд пытался найти наспине стыки между кожаных пластин, ностыки тоже были защищены. Потому янагнулся иткнул стилетом вногу орка.

Атеперь— бежать, так быстро, будто отэтого зависит моя жизнь. Ах, да…

Ветер свистел вушах. Сзади ревел орк. Ябоялся обернуться, нонеоборачиваться тоже было страшно. Ямельком обернулся, иедва успел упасть, как надо мной, сгрозным гулом рассекая воздух, пролетела орочья секира.

Атеперь встать— иснова бежать!

Спасло меня то, что орк лишь метнул оружие идогонять меня неспешил— вместо этого онзачем-то возился совторым орком: слушал дыхание, пытался докричаться, бил пощекам. Друзья они, что ли?

Вконце концов ядподействовал инавторого.

Орочья секира была тяжелой, нояеевсе-таки поднял изакинул наплечо. Апотом— подкинул иопустил наколено первого орка. Потом— еще раз, иеще, пока нераздробил коленную чашечку. Когда закончил, перешел ковторому. Итолько потом приземлил хорошо заточенное лезвие наорочьи кадыки. Вымотался ужасно, нодобился, чего хотел.

Через пару минут орки обратились. Язаэто время забрал вещи изямы итеперь размышлял, что делать сорочьими телами. Нужно ихкуда-то спрятать. Это негоблины, которых можно было непрятать— если этих так оставить, толовушка перестанет быть секретом.

Можно отвести подальше, дообрыва, испихнуть ихвниз. Апотом спуститься идобыть кисти изубы.

Решено. Так исделаю.

—Гули-гули,— забормотал я, имертвецы сутробным порыкиванием поползли комне, загребая землю руками.