Признаться, Ами этот момент в особенности нервировал. Она слышала от Терегана, что эшемины не придают большого значения разнице между полами, а в купальнях даже моются вместе, но до сих пор не представляла себе, до какой степени простирается их вседозволенность.

Щеки сразу же загорелись, язык будто распух, отказываясь внятно произносить фразы.

Не то, чтобы она раньше не видела парней. Видела, разумеется, в конце концов, старший брат тоже считается. Не говоря уже о школьных годах совместного обучения.

Но чтобы вот так, один на один, лицом к лицу…

– Чего тебе, человечка? – брезгливая гримаса Атехейна отрезвила девушку вернее пощечины.

Правда, что она себе надумала? Какое уединение, какой парень? Она для него явно не привлекательнее вши. И примерно так же желанна. Ни о какой компрометации и речи быть не может. Это примерно как подозревать лорда в связи с кошкой – глупо и смешно.

– Я хотела предложить поменяться комнатами. Мне же предоставили твою? – путаясь в окончаниях, выпалила Ами. Обычно она говорила грамотно и четко, сейчас же от переживаний в голове все смешалось, и получалось так себе.

Раньше-то она беседовала лишь с наставником, а он свой, знакомый, практически родной. А тут все новое, непривычное, да еще это ощущение чуждости навалилось, заставляя остро чувствовать свою непохожесть и неуместность.

Выражение лица Атехейна резко изменилось. От надменного безразличия к откровенной неприязни.

– Решила выставить меня скандальным и избалованным ребенком? – прошипел он, наклоняясь к Ами. Он был выше на голову, так что получилось внушительно. Девушка отступила на шаг и уперлась лопатками в прохладную стену. Доски, из которых состояла внутренняя отделка, здесь не замазывали, не красили и вообще никак не маскировали, лишь полировали до блеска, чтобы не подцепить занозу. – Не выйдет! Попробуй только заикнуться о том, чтобы вернуть мне комнату, я превращу твою жизнь в настоящий кошмар!

Бросив ей в лицо все это, он развернулся и скатился по лестнице с пугающей скоростью. Аметист не уверена, что эшемин вообще касался ступенек.

Она осталась на месте, глупо моргая и пытаясь осмыслить произошедшее. Кажется, она ухитрилась его обидеть, хотя совершенно того не желала. Зато теперь он не просто настроен против ее приезда, а активно ненавидит гостью.

Замечательно!

Вот и делай после этого добро людям. Точнее, не людям…может, как раз в этом дело? Она все еще пытается вести себя по-человечески, а нужно привыкать к местной логике.

Еще бы ее понять!

Глубоко вдохнув, чтобы унять колотящееся сердце, Ами спустилась следом, осторожно ступая по узким ступенькам. Семья уже сидела за столом, как и Тереган, но за опоздание ее не упрекнули. Вроде бы определенного расписания в еде у эшеминов не было, все ели, когда вздумается. Если получится собраться, хорошо, нет – ничего страшного.

В доме Ами же совместные ужины, а по выходным и обеды, давно стали частью ежедневных ритуалов.

Еще один пункт, от которого следует отвыкнуть.

– Вам понравилась комната? Все ли удобно? – поинтересовалась сидевшая рядом с ней хозяйка дома.

Ами сглотнула и метнула украдкой взгляд на противоположный конец стола, отчего-то не сомневаясь, что Атехейн все слышал и просто жаждет узнать ответ на этот вопрос.

– Да, все замечательно. – выдавила она наконец. Понимая, что краткость будет звучать оскорбительно, поспешно добавила: – Очень светлая и просторная. Мне нравится. Спасибо большое!

И снова глянула в сторону бывшего владельца ее нового обиталища. Показалось, или его уши покраснели, а складка между бровями стала еще глубже? Вряд ли, она же сделала как он просил. С чего бы ему злиться?

Хотя кто их разберет!

Ами считала, что вполне готова к повседневной жизни среди эшеминов. Как оказалось, на практике это куда сложнее, чем в теории.

– Не за что, милая, не за что! – проворковала миссис Кутехи… ой, нет, от этого обращения тоже нужно отвыкать! Здесь в ходу только имена, причем для любого возраста собеседника. Уважение показывают специальными приставками и предлогами, а вот званий вроде миссис или мисс тут нет вовсе. Так что Темея, просто Темея. – Надеюсь, вам понравится и все остальное в Аламеде. Я попросила моих детей приглядеть за тобой. Особенно Атехейн, он ведь пойдет в ту же группу, что и ты. Удачно, верно?

Ами похолодела, представив дни, наполненные осуждающими взглядами и кривыми гримасами молодого эшемина.

Удачнее некуда, и не говорите!

Ужин прошел в довольно напряженной обстановке. Старшее поколение этого усиленно не замечало. Тереган и Гехедж вспоминали былое, изредка одергивая себя и оглядываясь на юных слушателей – далеко не во всех байках их родители служили образцом для подражания.

Ами без особого аппетита ковырялась в тарелке. Все было довольно вкусно, хоть и пресновато. И куда больше разнообразной зелени, чем она привыкла видеть на тарелке. Мясо в Городе стоило дешевле, чем овощи, потому что на выращивание последних уходило больше сил, времени и человеческого ресурса. Так что сейчас девушка поднялась из-за стола с чувством легкого голода, к которому, похоже, придется привыкать. Уплетать траву ведрами ей казалось несколько неприличным, вроде бы остальным хватило и небольшой порции, а мясных рулетиков, завернутых в плоскую лепешку подозрительно-зеленого цвета, было всего двенадцать. Ровно по два на каждого присутствующего.

Тереган объяснял ей, что эшемины придерживаются умеренности во всем, но она не представляла, что это касается и еды, причем настолько явно.

– Это не умеренность, это жесткая диета. – пробурчала она себе под нос, оставшись одна в комнате. – Ничего, найду где поменять камни на местные деньги и что-нибудь придумаю.

Считать каждый съеденный кусок она точно не собиралась. Раз уж тут не принято кормить до отвала, как заведено у ее матушки, то займемся самообеспечением.

Остаток вечера Ами разбирала вещи. Поскольку меняться обратно Атехейн отказался наотрез, повторения щедрого предложения он не дождется. У нее тоже есть гордость. Пусть себе сидит в своей каморке, а она отлично устроится, и даже совесть мучить ее не будет.

Ну, разве что слегка.

Две объемные сумки опустели, девушка запихала их под низкую кровать и удовлетворенно огляделась. Все удалось утрамбовать в шкаф и на три полки, висевшие над рабочим столом. Мебель походила на привычную ей, только обработка была другой. Ровная, полированная поверхность блестела, как масло. Казалось, это не шлифовка, а