– Ага! – воскликнула она через несколько секунд. – Здесь тоже статическая молния, да?

– Да, две, но очень тонкие, почти невидимые. – с улыбкой признал эшемин. С каждой минутой он все больше убеждался в том, что сделал правильный выбор. Если кто и способен влиться в столичную жизнь так, будто родилась здесь, так это мисс Торнвуд.

Точнее, мисс Адэхи.

Тереган еще не привык к тому, что у него теперь есть взрослая дочь. Потеряв надежду когда-либо завести своих детей, он всей душой прикипел к Ами, собираясь стать ей примерным отцом. Потому, в том числе, собирался задержаться подольше, убедиться, что девочка справляется. Да и после поступления заезжать, проверять, как идут дела.

Даже обычные подростки одной расы вполне способны натворить дел, а уж если в колледже появляется землянка, отличающаяся буквально всем, чем можно, тут уж точно жди проблем.

Ами с восторгом глазела по сторонам, отмечая как поля и теплицы ближайшего пригорода постепенно сменяются все более высокими постройками. Они лепились к камню, но в то же время не вгрызались в него, как ее родная Горнодобывающая Сфера. Нет, архитектура эшеминов оставалась невесомой и изящной, а вдоль многоэтажных ульев вились узкие, огороженные символическими перилами, пешеходные дорожки.

– Вы умеете летать или у вас везде страховочные сети, которых я не вижу? – наконец задумчиво поинтересовалась девушка. – Наверняка там, внизу, очень сильный ветер. Не сдувает?

Они сейчас летели вперед с приличной скоростью, но эффекта от быстрого движения она почти не ощущала. Легкий ветерок овевал лицо, хотя если учитывать ее опыт катания на змее, он должен был лупить со всей силы, мешая дышать.

– Страховочное поле. – поправил ее Тереган. – Разумеется, любой край, любая площадка, с которой есть малейший шанс упасть, огорожен сигнальной системой. Но не советую ее проверять на практике – процедура крайне неприятная. Тебя будто заматывает в плотный кокон, где ты едва можешь шевелиться, а потом еще жди приезда спасательной службы, чтобы тебя освободили. Приятного мало.

Эшемин передернул плечами, вспомнив эпизод из бурной юности.

Ами лукаво глянула в его сторону, но просить рассказать подробнее не стала. В конце концов, статус наставника не предполагает откровенности в личных вопросах. А приемным отцом он ей стал так неожиданно и настолько недавно, что девушка и не воспринимала еще Терегана в этом качестве.

– Хорошо, я не буду проверять. – тоном примерной девочки заверила она эшемина.

Разве что случайно, добавила про себя справедливости ради. Или не по собственной воле.

Иллюзий Ами не питала. Ближайший год, а то и весь срок обучения и проживания среди эшеминов, будет для нее нелегким испытанием. Ей придется доказать не только наличие у нее дара, а способность выжить и превзойти аборигенов на их собственном, привычном поле – во владении энергией. А для этого ей нужно много и упорно учиться.

Несмотря на сложности в школе, познавать новое Аметист обожала. Особенно если при этом ее не мутит и сухой воздух не давит на виски чудовищной гирей. Ее цепкий ум позволял ей запоминать и воспроизводить упражнения, которые показывал ей наставник, с удивительной легкостью – но ведь Тереган не мог рассказать и научить ее всему-всему, что преподают в колледже. А значит, дальше она должна справиться сама.

Иногда им встречались такие же летающие площадки с пассажирами. Они двигались по невидимым, но вполне материальным рельсам, и вскоре девушка поняла, что те идут в несколько рядов.

Встречные эшемины с интересом поглядывали в ее сторону, не оскорбительно, искоса, но с плохо скрываемым любопытством. Ами предпочитала делать вид, что их внимания не замечает. Нужно привыкать, дальше будет только хуже!

Их транспорт внезапно взмыл вверх, перестраиваясь, и придвинулся ближе к пешеходной тропке. Перила с этой стороны почти беззвучно уползли вниз.

– Приехали. – констатировал Тереган очевидное.

На крыльце их уже ждали. Высокие стройные фигуры в неизменных плащах различались лишь по росту.

Надо бы и мне такой завести, подумала Ами. Под прикрытием капюшона лица и волос не разглядеть, будет какая-никакая маскировка. Девушке было не слишком комфортно под перекрестными взглядами, а так хоть какая-то преграда будет.

Самая высокая фигура в плаще выступила вперед. Тактично дождавшись, пока гости сгрузят багаж на «берег», и площадка отчалит в обратную сторону, главный встречающий стянул капюшон.

– Добро пожаловать в Аламеду, брат! – с теплой улыбкой поприветствовал Терегана его старый приятель.

Гехедж принадлежал к другому клану, да и родственные узы их не связывали, но воспринимали они друг друга именно как братьев. Пусть не по крови, но по духу. Совместная учеба, многочисленные рискованные проказы, и идентичный дар общения с животными, сплотили их ближе некуда.

Давние друзья обнялись, похлопали друг друга по спине, вызвав у Ами умиленную улыбку. Почти как дома! Пожалуй, ее отец тоже бы так приветствовал своих хороших знакомых… если бы, разумеется, они могли куда-то уехать из Города. Когда-нибудь. В принципе.

Улыбка увяла.

Отрешиться и не примерять каждую ситуацию на себя и остальных людей у Аметист никак не получалось. А вокруг было столько нового и удивительного, и в то же время почти привычного, что голова шла кругом.

Тем временем трое других встречающих выступили вперед, тоже снимая капюшоны. Ами вспомнила, что это своего рода традиция – не демонстрировать свою внешность чужакам. Вроде как теперь ее приняли во внутренний круг общения, раз позволили увидеть лица.

Точно нужно плащ! У нее имелся один, в сумке, из запасов матушки, но поглядев на местных, Аметист поняла, что почти все ее наряды, тщательно пошитые человеческими мастерицами, останутся нераспакованными. Разве что брюки и рубашки вполне впишутся в здешнюю моду.

А вот платья точно не пригодятся!

Благо, Ами их не слишком-то и любила, и позволила уговорить себя всего на два, парадно-выходных.

Две фигуры оказались женщинами. Дама в возрасте, немного старше мисс Блаунт, и ровесница Ами. Жили эшемины ненамного дольше людей, а потому внешность их была вполне сопоставима, и угадать можно было довольно точно.

Четвертый встречающий единственный смотрел на Аметист с плохо скрываемой неприязнью. Полный презрения взгляд портил симпатичное, хоть и бледноватое лицо, так что хотелось не любоваться точеными чертами, а отвесить парню хорошую оплеуху, дабы привести в чувство. Обычно матушка так и поступала, если кто-то из ее детей начинал мнить себя выше и лучше других. Бывало