Вулф кивнул:

– Его нужно опередить. Можешь ее привезти?

– Могу попытаться. Я так и понял, что именно это вы и обдумываете. Могу ей позвонить, а если не выйдет, сообразим что-нибудь. Когда она вам нужна? Сейчас?

– Нет. Мне нужно время, чтобы продумать план. Сколько времени?

Ему пришлось бы вывернуть шею, чтобы увидеть настенные часы.

– Десять минут четвертого.

– Скажем, в шесть. Понадобятся все, в том числе мистер Отис.

Хотя номер «Черчилля» был не так хорошо мне знаком, как номер Паркера, я все же набрал его, не сверяясь со справочником. Я попросил соединить меня с миссис Мортон Сорелл, и после некоторого ожидания в трубке раздался голос, который я уже слышал.

– Апартаменты миссис Сорелл. Кто говорит?

– Это Арчи Гудвин, миссис Сорелл. Я звоню из кабинета Ниро Вулфа. Только что здесь был инспектор полиции, который приходил побеседовать с мистером Вулфом. До него нас посетили трое ваших знакомых – Эдей, Хайдекер и Джетт. Произошло несколько очень интересных событий, и мистер Вулф, прежде чем что-то решить, хотел бы обсудить их с вами. Утром вы спросили, не согласится ли он работать на вас, и это одно из возможных развитие событий. В шесть часов вас устроит? Адрес у вас есть.

Молчание. Потом ее голос:

– Что за развитие событий?

– Лучше это пусть вам объяснит мистер Вулф. Уверен, вам будет интересно его послушать.

– Почему он не может приехать ко мне?

– Потому что, как я уже говорил, он не выходит из дому по делам.

– Но вы выходите. Приезжайте. Сейчас же.

– Я бы с огромным удовольствием, но в другой раз. Мистер Вулф хочет сам с вами поговорить.

Молчание.

– Полицейский тоже придет?

– Конечно нет.

Молчание, потом:

– Вы сказали – в шесть?

– Точно.

– Хорошо. Я приеду.

Я повесил трубку, повернулся и сказал Вулфу:

– Договорились. Она хочет, чтобы я к ней приехал, но с этим придется подождать. У вас меньше трех часов, чтобы составить шараду, а два из них уйдут на орхидеи. Есть что-нибудь для меня?

– Звони мистеру Отису, – буркнул он.

Глава 8

Мне тогда казалось – и до сих пор кажется, – что нанимать Сола, Фреда и Орри было пустой тратой денег, а так как клиента у нас не имелось, деньги Вулф тратил свои. Когда в пять позвонил Сол, я вполне мог бы ему сказать, что на сегодня хватит. Я не утверждаю, что способен справиться одновременно с пятью, даже если одному из них семьдесят пять, а другая женщина, однако нервы могли бы сдать только у одного, а с одним-то я справился бы наверняка. Но, когда позвонил Сол, я строго следовал инструкциям – и прощай шестьдесят баксов.

Они не появились ни в восемь минут седьмого, когда прозвенел звонок и я открыл дверь, впустив Риту Сорелл, ни позже, когда я проводил ее в кабинет, представил Вулфу и устроил на спинке красного кожаного кресла ее белую шубку, вероятно из норки. В пределах видимости был лишь Вулф. Тот факт, что она улыбнулась ему и при этом ее длинные темные ресницы затрепетали, вовсе не означал, что в ней есть какой-то снобизм. Мне она улыбнулась в прихожей.

– Я не привыкла, – начала она, – ездить к мужчинам, когда за мной посылают. Это для меня внове. Возможно, я потому и приехала: люблю новые ощущения. Мистер Гудвин сказал, вы хотите со мной что-то обсудить?

– Хочу, – кивнул Вулф. – Кое-что личное, затрагивающее вашу жизнь. А так как обсуждение имеет смысл, если разговаривать честно и откровенно, беседовать мы будем с глазу на глаз. Ты не против, Арчи? Записывать ничего не нужно.

Я был против.

– Миссис Сорелл, возможно, хотела бы…

– Нет. Пожалуйста, оставь нас.

Я ушел. Закрыл за собой дверь, повернул направо, открыл дверь в гостиную, вошел, закрыл за собой и эту дверь и оглядел комнату.

Все было в порядке. Ламонт Отис сидел возле окна в большом кресле, в том самом, в котором раньше сидела Энн Пейдж, теперь она устроилась с одной стороны от него, с другой – Эдей. Справа от меня у стены расположился Джетт. На диване напротив меня, между Фредом Даркином и Орри Кэтером, сидел Хайдекер. Сол Пензер стоял в центре комнаты. Все лица обратились ко мне, а Эдей хотел что-то сказать.

Я сразу его прервал:

– Если будете говорить, то ничего не услышите, а если вам это не нужно, то другим нужно. Поговорить можно и позже. Как вам сказал мистер Вулф, провод от динамика за диваном соединен с микрофоном в его кабинете, где он сейчас кое с кем беседует. Поскольку голос вы знаете, называть имя нет необходимости. Давай, Сол.

Сол подошел сзади к дивану, щелкнул выключателем, и в гостиной раздался голос Вулфа:

– …И объяснила, в чем дело, мистеру Гудвину, после чего он поднялся ко мне. Рассказала, как неделю назад, вечером в понедельник, она заметила вас в кабинке в дешевом ресторане, где вы тайно встречались с одним из партнеров компании; как она пришла к выводу, что он предал интересы одного из клиентов компании, поскольку ваш муж их клиент; как по причинам, с ее точки зрения, важным никому об этом не сообщила и только вчера, ближе к вечеру, все же рассказала тому, с кем вы встречались, потребовала объяснений, но не получила их. Она отказалась назвать его имя, пока не поговорит со мной, а пришла она сюда, чтобы прибегнуть к моим услугам. Разумеется, мистер Гудвин сообщил об этом полиции.

Миссис Сорелл. Она не сказала, кто это?

Вулф. Нет. Как я уже говорил, миссис Сорелл, разговор наш должен быть честным и откровенным. Я не намерен делать вид, будто вы проговорились, а я ловлю вас на слове. В телефонном разговоре с мистером Гудвином вы сегодня признали, что в прошлый понедельник вечером встретились в ресторане с мужчиной, и это был Грегори Джетт, но вы могли назвать его имя, чтобы просто нагнать туману, и при желании можете вообще отрицать, что звонили.

Джетт устроил небольшой шум, попытавшись было встать, но шум не настолько громкий, чтобы заглушить голос, а я удержал его на месте, положив руку на его плечо.

Миссис Сорелл. А если я не стану отрицать? Если повторю, что это был Грегори Джетт?

Вулф. Не советую. Если, помимо тумана, вы хотели потешить свою злость, вам придется сказать это еще раз. Это был не мистер Джетт. Это был мистер Хайдекер.

Хайдекер не смог бы устроить шум, даже если бы