любом случае выбора не было. Кричать бесполезно. Из-за ливня и ветра меня никто не услышит. Вряд ли найдутся идиоты или идиотки, прогуливающиеся в непогоду. Договариваться с собаками я не умею. У меня на псовых аллергия. И вот я, злая, как тысяча чертей, перемазанная в грязи по самые уши, сжала руку в кулак и ка-а-ак заехала псине прямо по носу...

Ой, волчара или пёс, чёрт его знает, кто это, я не разбираюсь, взвыл, как резаный! Я чуть не оглохла.

Зато, о счастье, воя и скуля, будто ему хвост и лапу отдавили, волк ускакал куда-то в лес. Туда ему и дорога. Нечего нападать на беззащитных девушек.

С превеликим трудом я поднялась на ноги и вспомнила свой родной великий и могучий. Выругалась с чувством. Чуточку помогло. Доковыляла на спринтерской скорости (десяток падений не считаем) до ворот замка, которые, естественно, были заперты!

Нет, ну что за люди? Ночь, ливень, грязь, одинокая девушка и запертые ворота?! Я чуть не зарычала не хуже той зверюги, но впадать в уныние не собиралась. Всё-таки я родилась на Земле. В той самой великой стране, где женщина и коня на скаку остановит, и в горящую избу с ноги вломится.

Короче, я осмотрелась. Правда, сделать это было сложно, учитывая, как хлестал ливень и ветер порывался меня свалить с ног. Но я упрямая. Присмотрелась и хмыкнула.

Несмотря не высокие кованые ворота и забор, да с острыми пиками, перелезть можно. В прыжке по очереди забросила на пики свои раскисшие туфельки. Это чтобы не насадиться на остриё как на шампур. А то смешно будет, утром выходит граф на прогулку, а у него на заборе невеста висит. Рот раскрыт, язык вывален, глаза у девы навыкате от удивления.

Вот уж не-е-ет, не дождётся моей смертушки. Я падла живучая, меня так просто не взять. На заборе имелись очень удобные вензельки, на которые я поставила одну ногу, руками повыше уцепилась, подтянулась. Другую ногу перекинула на ту сторону и потом проделала всё в обратном порядке.

Перебиралась я медленно. Никакой спешки. Хоть и было ужасно холодно, мокро, скользко, но я буквально собрала себя в тугой кулак. Перед тем как спрыгнуть, сняла с пик свои туфли, бросила их на землю. Спрыгнула и услышала треск ткани.

Чёртова юбка зацепилась за одну из пик и теперь у меня точно в области мягкого места зияла огромная дыра. Фыркнула и печалиться не стала. Я и так уже выгляжу как чёрт в юбке. Обуваться тоже не стала. Так и почапала уже по брусчатой дороге прямиком к центральному входу. Не смотрела по сторонам, а шла быстро, словно напролом.

Я песец как замёрзла.

И вот она, заветная дверь!

Я добралась!

- Какое счастье, - просипела с облегчением и взялась за массивную ручку в виде горгульи и со всей силы постучала.

Даже если кто и спит, то пусть просыпается.

Стучать пришлось долго. На первые три удара никто не отреагировал. Я списала это на раскаты грома, которые заглушили мой стук в дверь. И тогда, теснее прижимая к груди размокшие туфли, стиснув зубы, я начала молотить в дверь без остановки. Как уж там горгулья не отвалилась и не рассыпалась, не знаю. Крепкий молоточек оказался.

И вот оно счастье! Двери распахнулись!

Молодой лакей, весь такой, как и полагает быть лакею, встретил меня удивлённым и чуть презрительным взглядом. А когда рассмотрел получше, не смог скрыть изумления. Даже глаза протёр, бедолага.

Я одарила парня чарующей улыбкой... Надеюсь, улыбка не выглядела как оскал. Лакей словно очнулся, нахмурился и выдал мне:

- Мы не подаём милостыню ночью. Всего хоро...

Он уже собирался запереть двери, но не успел. Не на ту напал, гадёныш!

Я столько километров намотала, сквозь дождь и ветер шла, с собакой-волком подралась, через кованую преграду с пиками перебралась, и всё это не для того, чтобы поцеловать двери замка моего жениха!

- А ну стоять! - прошипела я дикой кошкой и вовремя успела вставить колено в проём.

Толкнула плечом дверь, потом своим напором заставила лакея отскочить на пару шагов назад и сказала с угрозой:

- Я не за милостыней пришла! Моё имя Аврора Даль. Я невеста Лиама Найтмера!

Лакей моргнул раз, другой, ещё раз, потом, кажется, у него нервный тик начался. Так глаза по очереди начали закрываться и открываться.

Мне надоело это подмигивание, и я произнесла чуть мягче:

— Слушайте, я добиралась сюда, как через тернии к звёздам. Как видите, промокла вся. Устала зверски... Корче, зови сюда графа, а то я за себя не ручаюсь.

- Э-э... О-о-о... Ждите здесь, леди, - как-то неуверенно пробормотал и поклонился мне лакей.

Потом махнул рукой и кивнул кому-то. Откуда-то появился ещё один лакей, тоже молодой, но всё же постарше того, кто двери мне открыл.

— Побудьте здесь, леди. Я сообщу Его Светлости, что прибыла его невеста.

Лакей от этой новости едва глаза на меня вылупил. Но тут же взял себя в руки и вежливо поинтересовался:

— Доброй ночи, миледи. Желаете, подам вам плед и тапочки?

- Н-н-н-над-д-деюсь, т-тапочки не б-б-белые? - отбивая зубную дробь, поинтересовалась я.

Вроде в тепле оказалась, а вот смотри-ка, холод только сейчас сковал меня. Это всё мокрая одежда. Ух, мне точно понадобится волшебная микстура.

Лакей юмора не понял и невозмутимо ответил:

- Белых нет. У нас имеются тапочки серые, чёрные, цвета выдержанного вина, молодой листвы и цвета спелого персика.

— Д-д-давайте те, что цвета вина, - улыбнулась ему. - И плед обязательно. А ещё бы чайку или кофейку.

- А микстуру? — поинтересовался лакей.

Всё, я этого парня уже обожаю.

Улыбнулась во все тридцать два... пардон, зубы мудрости удалила, так что осталось всего двадцать восемь... Короче, одарила его широкой и счастливой улыбкой и произнесла:

― И микстуру несите. И мне б-бы переод-деться... А-а-пчхи-и-ы-ы-а-а!

***

Пока мне всё принесли, с меня столько воды налилось, что этому озеру уже можно название давать.

В итоге микстуру мне выдали. Одна штука.

Выпила залпом, даже не поморщилась, чем заслужила уважительный взгляд слуги.

Тапочки винного цвета выдали. Одна пара.

Очень красивые тапки. С пушком на носке, очень мягкие, тёплые и удобные. Даже жаль было пачкать, но, да ладно, от графа не убудет.

Плед выдали. Одна штука.

Пледом я и вытерлась, и накрылась и в итоге добрела до кресла, куда на самый краешек и примостилась, (не хотела с ходу портить собой