— Вот, теперь все нормально, через десять минут поедем.

Девушка вдруг отвернулась, втянула голову в плечи и тихо сказала:

— Какой ужас, Илья, что мы делаем...

— Да почему ужас-то? — удивился Илья. — Что тебе не нравится?

— Ты не понял, мне все очень нравится. Я бы не возражала, если бы ты и здесь меня трахнул, а в институте уже через два дня трепались о том, что я раздвигаю ноги перед нерусскими парнями. Мне это нравится, но я не уверена, что это нормально. Такой вот шедевр женской логики...

— Ах вот что, — ласково промолвил Илья. — Лена, успокойся, я все возьму на себя.

«А ведь она не притворяется, ей в самом деле стыдно», — подумал он и бережно ее обнял, поглаживая волосы, щеки и плечи, чувствуя, что именно сейчас перешел черту по-настоящему, переступил и предал все что мог.

Глава 6

Ира позвонила в самый неподходящий момент — когда ее жених уже продвигался по влажному от его поцелуев животу Лены к заветному треугольнику. Словно ужаленный, Илья поднял от нее раскрасневшееся лицо и схватил телефон, одновременно прикрываясь одеялом. Стараясь не смотреть в гостиничное зеркало, которое висело как раз напротив кровати, он выдохнул и ответил.

— Да, Ир, привет. У тебя все в порядке? — промолвил Илья, теребя на запястье черный шнурок с подвеской в виде рыбки. Это было единственное, что он не успел снять, когда они с Леной лихорадочно раскидали одежду по углам.

— У меня-то все нормально, а ты сейчас где? — встревожилась Ира. — У тебя какой-то странный голос.

— Это, наверное, потому, что я немного выпил. Но ты не беспокойся, я уже еду домой, тут не очень удобно говорить. Еще далеко, так что я, наверное, сразу лягу спать, как доберусь. Утром непременно тебе позвоню.

— Буду ждать! Я тут уже с родителями поговорила, они готовы помочь, но у них, конечно, есть свои пожелания. Но это же ничего, правда? Мы с тобой еще все успеем! Ладно, расскажу когда увидимся. Отдыхай, а то по-моему, ты слегка взбудораженный.

Эти слова донеслись до Лены, устроившейся у него за спиной, и она многозначительно усмехнулась. Прижавшись к нему голой грудью, девушка стала прокладывать дорожки поцелуев на шее и плечах Ильи, который пытался ее отстранить и сохранить спокойствие и бодрость в голосе.

— Да, Ира, не волнуйся, спасибо, что позвонила, — сказал он. Наконец завершив разговор, Илья на секунду прикрыл глаза, стянул с руки браслет и бросил его на ворох одежды. Лена потерлась щекой о его спину и проворковала:

— А врать нехорошо, Илюша! Бедняжка и не представляет, до какой степени ты на самом деле взбудоражен.

— Я знаю, черт возьми, — резко ответил Илья. — Но что я, по-твоему, сейчас мог ей сказать? Мне еще надо подумать с толком и расстановкой, что делать со всей этой ситуацией, но не здесь и не сейчас.

Лена посмотрела на него с удивлением, словно не ожидала такого ответа. Но он не знал, как объяснить, что сейчас он вообще не в состоянии думать, — перед глазами маячил нежно-розовый живот, красивые холмики груди, стройные бедра, лоснящиеся колени с ямочками, и все это хотелось без конца гладить, целовать, щекотать языком, вдыхать пряные женские ароматы, безнадежно отравляющие рассудок. Все, что врывалось из внешнего мира и былых забот в их жаркую обитель, только отвлекало и злило. Кое-как собравшись с мыслями, он набрал на телефоне короткое сообщение и после отправки, немного помедлив, выключил его.

— Иди ко мне, — примирительно сказала Лена, увлекла его за собой на простыню и Илья безропотно лег рядом. Она прижалась к нему и стала ласкать губами и языком его напрягшиеся соски.

— Супер, — констатировал Илья, гладя ее по голове.

— Тебе правда хорошо? — воодушевленно спросила девушка. — Слушай, я так рада, что ты наконец разморозился! Ты же такой классный! Извини, что влезла, обещаю больше не капать тебе на мозги.

— Все в порядке, Леночка, — устало сказал он. — Просто не надо сейчас портить самим себе удовольствие. Предоставь мне самому разобраться со своими проблемами.

— Поняла, нет вопросов, — покладисто отозвалась Лена и откинулась назад, призывно поглаживая живот. — Кстати насчет удовольствий: я все еще жду кое-что сладенькое...

— Только учти, что я рассчитываю на ответный десерт, — отозвался Илья, лукаво подмигнул и поцеловал ее в шею.

— Ой, мне хочется, но я не умею. Ни разу еще этого не делала...

Илья улыбнулся ее непосредственности и заметил:

— Слушай, это приятно сознавать. Не волнуйся, я сам не очень-то продвинутый, ты же у меня только вторая женщина.

— Мне это тоже почему-то приятно, хотя я все равно жутко ревную, — шепнула Лена, обвивая руками его шею. — Но до тебя мне еще ни один парень не говорил правду.

Они обменялись интимными ласками и сразу стали целоваться взасос без всякой брезгливости или стыда, жадно и благодарно истязая припухшие губы. У Лены от волнения потекли слезы, она вцепилась Илье в волосы и застонала. Не желая привлекать лишнего внимания, он прикрыл ей рот очередным поцелуем и почувствовал, что вязкая волна блаженства вот-вот захлестнет с головой и мир вокруг станет невидимым, а во рту останется привкус щиплющей морской соли и чего-то неуловимо сладкого.

— Лена, я, кажется, на грани, — тихо сказал он. Девушка понятливо кивнула и обхватила его ногами, разрумянившись от удовольствия и какой-то забавной гордости.

— Только не жалей меня, не останавливайся, даже если мне больно, — попросила Лена. — Я тебе потом все выскажу и подумаю, прощать тебя или нет...

— Ну смотри, ты сама согласилась, — улыбнулся Илья. Он нетерпеливо толкнулся внутрь, в теплую болезненную тесноту, которая обволакивала его, затягивала все глубже, будто не желала выпускать никогда. К собственному удивлению, Илья продержался довольно долго, то увеличивая, то снижая напор, приподнимаясь и подставляя шею и грудь ее губам. Лена словно находилась в каком-то полузабытье, послушно его целовала и вздыхала в такт каждому движению.

И наконец его захлестнуло, точнее, всего лишь пробило мышечной судорогой, но сейчас эта сухая, бездушная, механическая правда ненадолго отступила. Обессилев, он лег на спину, закрыл глаза, но продолжал безвольно обнимать Лену одной рукой.

Она немного помолчала, давая ему передохнуть, и решилась спросить: