Он вновь принялся щекотать Еву, убирая между ними всякое смущение. Она безопасно дрыгалась, пытаясь скинуть с себя Тимура, но, так как он априори был сильнее, получалось это слабо.

— Не-е-е-ет, — протянула Ева на грани дыхания, наконец-то скидывая смеющегося парня в сторону, — Хва-а-а-атит, пожалуйста.

Тимур едва сдерживал рвущийся наружу смех, пристраиваясь рядом на кровати и не лишая Еву места. Да уж, Олимпийские кровати не могли похвастаться невероятным удобством. Спасибо хоть она стояла у стенки, а не как кровать Ширяевой, на втором ярусе, еще и посередине комнаты. Он лег так, что его голова оказалась на уровне головы Евы. Это потребовало неплохого такого навыка собираться в три погибели. Они молчали. Просто смотрели друг на друга. Оба успокаивались после «бесячек» и смотрели в глаза.

— Как твой настрой? — Ева первая прекратила их молчание, зарываясь рукой в светлые кудряшки и начиная их перебирать. Объективно, у Тимура оставалось мало времени на тренировки. Сегодня шестое, его выступление в команднике двенадцатого.

Панкратов не знал, что на него нашло. Просто слегка опустил глаза и выдохнул практически в никуда:

— У меня перелом.

Эти огромные голубые глаза он никогда не забудет. Кучу расспросов, уговоров сняться с соревнований… И даже слезы в конце их разговора. Он даже пожалел, что это сказал. Атмосфера легкости и любви была нарушена и восстановлена лишь к ночи, когда Ева, едва успокоившись от волнения, спала у него на груди, а Саша заходила в комнату. Тимур хотел дернуться, но тогда Смирнова бы точно проснулась. Поэтому…

Прохорова была не глупой. Посмотрела на цветы, посмотрела на ребят… И просто кивнула, показывая Тимуру головой на выход. Как бы не выгоняя, но намекая, что скоро придет Ширяева, которая неизвестно где пропадает и у нее уж точно будет много вопросов.

Часть 8

— Александра Прохорова, Российская Федерация!

Громкий голос разносится над ареной, а на каток выезжает уверенная в себе и улыбчивая Саша. Она сверкает под светом, каждый камень её платья переливается. Волосы заплетены в тугой пучок на макушке. Она приветствует зрителей и слегка раскатывается перед началом.

На экране выходит надпись: «World ranking: 1», после чего зрители еще больше начинают кричать.

— На льду Саша Прохорова, наша спортсменка, — раздается с комментаторских позиций на экранах телевизоров граждан, — Чемпионка России, Европы и Мира.

Девушка встала в позицию. Возле КиК уже столпились спортсмены из состава Командного Турнира и не только. Ева стояла в первых рядах, так как из-за своего роста могла и не увидеть, если бы стояла за парнями. Сзади неё стоял, опираясь на стенку, Тимур, слегка приобнимая девушку. Артём волновался, кажется, больше всех, чуть ли не подпрыгивая на месте.

— Также на экранах мы можем наблюдать членов нашей сборной, которые наблюдают и волнуются за нашу Сашу.

Они действительно волновались. Потому что с утра могли лицезреть спортсменку в слезах, а Ева так вообще провела с ней пол ночи, обнимаясь.

— Мы видим как они дружны. Кажется, Тимур Панкратов даже обнимает Еву Смирнову. Также спортсмены нашей сборной. Тимура мы сможем увидеть уже двенадцатого числа в произвольной программе Командного турнира, а Еву точно увидим двадцать первого числа в короткой программе и, если она покажет высокий результат и отберется в произвольную…

— В чем мы не сомневаемся.

— Да, точно. И на произвольной программе двадцать второго числа. А пока что мы посмотрим на прекрасное выступление Александры Прохоровой.

Долго ждать не пришлось и музыка зазвучала для спортсменки. Взмах рукой, взгляд прямо на судей. Пронзительный, яркий. Она посмотрела таким взглядом, каким смотрят победительницы.

— А мы смотрим прокат Александры Прохоровой, который может принести нашей команде решающие баллы. Все внимание на экран.

Всего несколько секунд от начала, а волнение как рукой сняло. У Саши. Она словно забыла, что это Олимпиада и то, как она катается безумно важно. Команда волновалась, едва дыша на каждом её движении и наблюдая за утонченными женскими движениями, одновременно пропитанными силами. Золотое платье с короткими рукавами открывало её мышцы, но придавало утонченности фигуре. Просто невероятное сочетание, Олимпийское.

Ноги легко скользят, Прохорова держит все под контролем. Именно в прокате она показывает, кто она на самом деле. Чемпионка. И она верит, что Олимпийская Чемпионка.

Тройной флип.

Поднятые руки вверх, идеальный выезд. Зал аплодирует, команда просто замирает в ожидании следующего прыжка. Дальше идет вращение, прыжок в либелу и Саша вновь исполняет с невероятной легкостью. На её лице широченная улыбка, руки изящно выгибаются на окончании вращения. Она буквально плывет в этом потоке, все идет своим чередом.

Тройной лутц.

— Тройной лутц… — бормочет Артём, напряженно смотря за движением девушки.

Тройной тулуп.

— Тройной тулуп… — комментирует он её безукоризненный выезд и хореографические постановки рук.

Дорожка шагов и у команды есть время отдохнуть от нервов. Но впереди тройной аксель. И пусть у Александры всегда получается его выполнять, это все равно волнительно. У Евы внутри все сжимается, когда она думает о тройном акселе. Он слишком коварный, слегка не набрал высоту и… и все.

— Она сможет, — прошептал Артём, чуть ли не зеленея от волнения. Вот где нужно было искать главного паникера.

У телевизора просто прилипла мама Саши. Отец смотрел на работе. Их дочь выступала на Олимпиаде, а они даже не смогли с ней поехать. Но они безумно болели и волновались. У мамы ведь слабое сердце, ей просто противопоказано смотреть подобные выступления. Но она не смогла отказать себе в подобной вольности.

Тройной аксель.

И Саша летит по неправильной траектории. Она буквально в полете думает, что же ей делать. Зал задерживает дыхание, все вокруг замирает и… Она чуть ли не падает, подставляя вторую ногу. Снимут, но не так много, как за падение. Прохорова безумно рада, но её тренер…

Женщина стучит рукой по бортику и отворачивается. Господи, как вообще можно было настолько пугать?! Дурная, как же она опасно летела вниз.

Дальше остаются только вращения, которые никогда не были слабой стороной девушки. За аксель сердце обливается кровью абсолютно у всех, Господи, хоть бы хватило баллов, хоть бы хватило баллов…

— Твою мать, — выругался Беспалов, отворачиваясь от катка. Да чтобы она также волновалась на прокатах! Это невозможно!

Она докатывает так непринужденно, словно ничего и не случилось. Александра Прохорова всё еще королева, от начала музыки и до последнего его аккорда, когда она встает в невероятную хореографическую позу.

Зал взрывается аплодисментами. А